Страница 8 из 20
– Корона заплатит. – подтвердил догадки графа Франциск Первый, к вящему удовольствию придворного.
Не сказать, чтобы род де Бри бедствовал, хвала Богам-Покровителям, но и не шиковал. Графство не давало больших доходов и, по вполне понятным причинам, графу приходилось экономить.
– А, вам, граф, я повелеваю подыскать себе жену. – строго произнес король. – Не дело моему верному соратнику проживать одному, в опустевшем доме.
Де Бри растерялся – жениться? Ему? Но, что скажет Лилиана?
– Она все поймет правильно. – Франциск Первый, словно мысли читать научился. – И, не обольщайтесь граф – жениться вы должны, как можно скорее! Это мой королевский приказ, моя королевская воля.
Так, по воле короля Алиегории, Лилиана отправилась в таинственный, закрытый пансион, а граф де Бри занялся поисками невесты.
В свои краткие визиты домой, Лилиана несколько раз встречалась с принцессой Марией и девочки очень приятно проводили время.
Впрочем, это было очень давно. Вряд ли принцесса вспомнит дочь главного королевского егермейстера, а, если даже и вспомнит, то кто допустит служанку в грубых башмаках в покои наследницы трона?
Лилиана вздохнула и выглянула наружу, отодвинув в сторону тяжелую, деревянную ставню. В ее убогой каморке не было застекленного окна, поэтому в щель задувал студеный зимний ветер и приходилось затыкать эту самую щель одеялом и другими теплыми тряпками.
В доме погасли последние огни. Это означало, что и господа, и слуги отошли ко сну. На улице слегка вьюжило, воздух пах морозом и хвоей.
– Пора, – решила слегка отдохнувшая Лилиана. – время пришло.
Девушка засунула ноги в уродливые деревянные башмаки, утепленные соломой, натянула на голову ненавистный чепец и набросила на плечи шаль.
Проснувшийся Лаки скользнул под эту теплую шаль и затих на плече хозяйки, а сама Лилиана, легкой тенью, скользила по узкой лестнице, предназначенной для прислуги.
В этот поздний час уснула даже Клотильда, всегда радостно шпионящая за Лилианой.
Никем не замеченная, девица де Бри выскользнула из особняка и быстро убежала в сад.
Глава 2
Старик Грюмо, кряхтя и чертыхаясь, спустил вниз ноги и сунул ступни в лохматые, изрядно заношенные, но очень теплые чуни. Но даже сквозь них старый человек ощущал холод, исходящий от ледяных полов.
Шаркающей походкой Грюмо прошел через комнату и, миновав темный, узкий коридор, очутился на кухне.
– Вот же егоза, – по-доброму улыбнулся старик, почувствовав, как тепло согревает озябшее тело. – когда она только все успевает?
Пригладив всклокоченную шевелюру, Грюмо отодвинул деревянный ставень и высунул в окно нос – от дома, в сторону ограды, убегала одинокая цепочка следов, отлично заметная на свежем снегу.
Ежась, старик задвинул ставень обратно, оставив лишь самую малость оконного пространства, забранного мутной слюдой. В печи весело потрескивали поленья, а на столе, аккуратно прикрытый полотном, ожидал завтрак.
Но, кроме завтрака – пара печеных клубней, кусок ноздреватого хлеба и луковиц, Грюмо обнаружил большую корзину, укутанную плотным покрывалом. Запах из-под покрывала шел просто одуряющий – ваниль, корица и еще что-то, вызывающее обильное слюноотделение.
– Егоза, как есть егоза! – старик, придвинув к столу табурет, медленно и степенно начал вкушать пищу. Еда была простой и грубой, но неприхотливому Грюмо нечего было жаловаться на жизнь.
Еще недавно он служил дворецким в богатом и гостеприимном доме, пользовался заслуженным уважением и надеялся достойно встретить старость. Но те времена давно прошли. Все изменилось после смерти строгого, но справедливого хозяина, а его вдова не захотела терпеть в доме никчемного старика и выгнала бедолагу на улицу.
Грюмо не делал каких-то особых накоплений, помогая семье единственной дочери, проживающей в провинции. С приходом зимы бывшего слугу, лишенного теплого местечка, ожидала неминуемая смерть от голода и холода на неприветливых улицах города.
Слишком хорошо знал старик о том, сколько людей гибнет в стужу и остается лежать под стылым слоем снега до весны. Никому не пожелаешь столь горькой участи.
Он почти смирился, как-то сразу осунувшись и растеряв весь свой задор. Грюмо не собирался осложнять жизнь единственной дочери, навязывая той свое присутствие. Разумеется, она бы не выгнала старика на улицу, но отбирать кусок хлеба у собственных внуков, бывший дворецкий не желал.
Однако, о нем позаботились.
Лилиана, дочь его бывшего хозяина, определила преданного слугу своего отца на проживание в сторожке – крохотном домике на самой границе городского имения де Бри.
Сторожка пряталась среди густого подлеска, который вплотную примыкал к полуразвалившейся ограде. Ветхое строение только снаружи выглядело скверно, но, как оказалось, внутри имелась пара крохотных комнатушек, коридорчик и кухня с большой печью.
Добыть дрова оказалось не такой уж большой проблемой, а уж прокормить старого человека, Лилиана сумела. Не все слуги отвернулись от юной госпожи, иные, сожалея о прошлых, славных временах, как могли защищали юную девушку от козней недоброй мачехи и злобных сестриц.
Мартина, очень полная и добродушная женщина, и при новой госпоже смогла сохранить свое прежнее положение в доме и продолжала хозяйничать на кухне. Она всячески заботилась о Лилиане, в память о матери девушки, которую очень любила. Именно Мартина научила юную дочь егермейстера отлично готовить, а самое главное, печь, хотя сама повариха, старалась не особо баловать новую хозяйку кулинарными изысками.
Впрочем, в последнее время, с изысками приходилось повременить – госпожа Жанетта стала выделять меньше денег на содержание дома, да и средства, выдаваемые на кухню, оказались сильно урезанными.
Экономка, всецело преданная новой госпоже де Бри, тщательно следила за расходами, и сама выдавала продукты из кладовой, опасаясь воровства. Но, как ни сторожилась противная дама, которую в доме прозвали Пиявкой, воровство, все же, случалось.
Естественно, Лилиана знала о том, что воровать нехорошо. Девушке было прекрасно известно, как жестоко наказывали воришек, пойманных с поличным. Отрубание руки – это совсем негуманно, зато, действенно. Но, Лилиана не могла поступить иначе. К тому же, если берешь у самой себя – это же, вроде, уже и не воровство получается?
Девушка сумела сберечь от загребущих рук мадам Жанетты дубликаты ключей от всех дверей собственного дома. И от кладовой тоже. Поэтому, она и смогла подготовить небольшие подарочки для своих друзей из городского сиротского приюта.
Кажется, странным, что девушка из богатой и знатной семьи якшается с презренными оборванцами, париями и прочими отбросами общества. Но Лилиана так не считала – она видела прежде всего бедных и обиженных сирот, детишек, которые недоедали, ходили в обносках и почти потеряли веру в светлое будущее.
Разумеется, будучи дочерью егермейстера, Лилиане было проще помогать несчастным сиротам. Как-то она даже организовала благотворительный сбор среди своих знакомых и благодаря пожертвованиям смогла купить самым младшим детям теплые вещи.
Но все прекратилось со смертью господина де Бри. Теперь и самой Лилианне приходилось несладко. Она сама была вынуждена ходить в обносках, позабыв про шелк и атлас.
Но, то она. Она – взрослая, здравомыслящая девушка, а это дети. Дети всегда мечтают о чудесах. О каких чудесах мечтают приютские дети, Лилиана хорошо знала.
Например, шестилетний Пако, сорванец и озорник, мечтал о том, что отыщутся его родители и заберут Пако из приюта в свой большой и веселый дом. Малышка Сель мечтала о пирожных из кондитерской мадам Бриошь. Лилиана часто замечала крохотную девочку с заплаканными глазами, стоящую напротив кондитерской и пожирающую взглядом роскошную вывеску над входом.
Кое-кто из детишек мечтал о том, что отыщется добрый человек и захочет взять сироту на воспитание, поселить в своем доме и дать ребенку возможность овладеть каким-нибудь ремеслом, девочки желали попасть в содержанки к богатому купцу или, уж совсем запредельные грезы, знатному дворянину и вести жизнь праздную и полную удовольствий.