Метеор перемен

– И что тут протекает? – я ожидала ступить в озеро, разлившееся по колено.

Так не раз бывало в затопленной ванной коммуналки, когда ее занимал пьяный сосед. Здесь я не увидела даже маленькой лужицы. Идеально чистые, без копоти и грязной смазки, агрегаты и провода. Что-то тихо шуршало глубоко внутри вращающегося кольца, похожего на гигантский мельничный жернов, пребывающий в непрестанном движении. Я могла видеть только его испещренный странными зазубринами край, все остальное скрывалось за резиновыми складчатыми пластами.

– Посмотри, – Нирлан ткнул пальцем рядом с крошечной дырочкой в овальной резиновой нашлепке на серый металлический агрегат.

Без его наглядной подсказки я бы не заметила на фоне окружающих нас блестящих стальных колоссов малюсенькую синюю каплю, которая все вытекала, вытекала из дырки, но никак не могла вытечь и капнуть на черный шершавый пол. И это у них, на других жилых планетах, называется протечкой? Сразу видно, не мылись они в наших ванных. Вот уж если там трубу прорвет или слесарь из Жэка с бодуна чего где не докрутит, выйдет настоящий потоп. Всему дому на радость, а кому-то на жалобы за испорченный ремонт и вздувшиеся обои.

– При таком состоянии охлаждающей системы прыжок в гиперпространство невозможен, – нахмурился Нирлан. – Бобс не смог подобрать подходящей замены лаондотскому герметику из имеющихся на борту химических средств. Нам нечем заделать протечку.

– Не нашли… Нечем им заклеить. Ой, какие мы беспомощные. А еще считаете нас, людей, недоразвитыми. Смотрите и учитесь, пока я жива, – сунула жвачку в рот. – Ща… Разжую до нужной консистенции. Подождите минутку.

Я размягчила жвачку, выплюнула ее на ладонь и с размаху залепила ей дырку.

– Вот! Видали, сосуны? Сидит как влитая.

– Но долго ли так продержится? Лаондотский герметик – запатентованное надежное средство, проверенное сотни раз в экстремальных условиях.

– А у нас говорят, то что прилеплено на соплях, держится лучше, чем на дорогом клею. Слова моего дедушки, он был трактористом и в одиночку мог починить колхозный трактор. У вас тут роботы, системы, а сами беспомощны как котята, – я удовлетворенно потерла руки и вышла из технического отсека.

Пусть сомневаются, проверяют, ходят возле охлаждающего агрегата. Мое дело малое и плевое. А у них все равно выбора нет. Чтобы вернуться в родную галактику, придется рискнуть с гиперпрыжком. В космосе не летают уличные продавцы и не стучатся в окошки кораблей с дикими воплями: “Купите у нас герметик, ароматные стельки и прыгающие мячики и получите в подарок чудо-сумку, в которую легко запихнете динозавра!” Да-да, прям такого тирекса, как на вкладыше-наклейке к моей жвачке, только в натуральном размере.

При подготовке патрульного корабля к гиперпрыжку лобовое стекло затянулось чем-то похожим на тонировочную пленку, которую у нас каждый считающий себя крутым перцем лепит на стекла машины, причем неважно, что у него за тачка: дорогая иномарка или раздолбанная проржавевшая “Копейка”. Потому я не увидела во время прохода по туннелю искажения пространства ничего интересного, кроме слабо просвечивающихся и быстро мелькающих тонких вспышек.

Нирлан с удивлением наблюдал за тем, как я расправляю пальцами вкладыш от жвачки на подлокотнике кресла. Придерживая за уголки, почти любовно глажу маленькую наклейку, еще не отлепленную от гладкой желтой бумажки. Не выдержав, спросил, почему я не выкинула бесполезную вещь.

– Некоторые люди считают, что с годами эти штуки будут стоить дороже сережек с бриллиантами. Считаться символом эпохи. Коллекционеры советуют их сберегать для потомков. Согласись, это же лучше, чем как у вас, на Семансе, любят складывать на дачный чердак снятые с людей скальпы.

– У нас нет дачных чердаков, и семаны не занимаются охотой на людей, – обиженно проворчал Нирлан.

– А что у вас там есть? Расскажи мне, пожалуйста. Или можешь показать здесь? – я ткнула пальцем в экран на приборной панели, стараясь не зацепить ни одну из виртуальных кнопок и полосок.

– Да, я могу показать тебе свой родной мир в виде цветных изображений. Но… как вы, земляне, говорите? Иначе будет неинтересно! – Нирлан мило улыбнулся, о чем-то мечтая.

– Хочешь сказать, ты приглашаешь меня в гости? – мне понравилась его идея.

– После того, как найдем твою сестру и освободим ее из пиратского плена, мы можем слетать ко мне домой. Все вместе, – Нирлан в очередной раз подарил мне ненавязчивую, какую-то подначивающую улыбку, которая успокаивала и вызывала приступ безграничного доверия.

Я подумала, что зубы у него ухоженные и кристально белые, как у модели из рекламы щеток и пасты. А еще подметила, что рейнджер словно не мог избавиться от навязчивого чувства вины за то, что случилось с Сашей и за то, что пришлось и еще предстоит испытать мне в опасном путешествии. Будто бы оно преследовало и мучило его – неотвязное, как вокзальная попрошайка. Терзало, пробуждая воспоминания о гибели напарника, и даже на бескрайних космических просторах, в стремительном полете сквозь пространство и время, от него не находилось спасения.

– О, спасибо! Это очень круто, – обрадовалась я.

– Думаю, так будет лучше, чем посмотреть виртуальный обзор, – улыбка исчезла с лица мужчины, и он вернул внимание бегущей строке. Потыкал в разноцветные кнопки и снова посмотрел на меня. – Ты сможешь увидеть собственными глазами, как живут существа родственной вам категории по научной классификации. Мой народ известен хорошим отношением к гостям. К нам не опасно прилетать. В отличие от многих других космических государств, наши законы и традиции лояльны к пришельцам, которые прибыли с мирными намерениями.

– Из того, что я заметила, вы намного сильнее людей, а еще владеете гипнозом… Быть может, у вас есть и другие сверхъестественные для землян способности, – во мне проснулся научный интерес. – Как вы этого добились? Много тренировались или все сделала за вас матушка-природа?

– Представь, что становление человеческой расы происходило бы в эпоху динозавров, – Нирлан аккуратно взял за уголок идеально разглаженный вкладыш от жвачки, поднял его на уровень глаз и взглянул на мультяшного тираннозавра. – Ваше развитие пошло бы несколько иным путем в настолько сложных условиях жизни. Твоим предкам пришлось бы в процессе эволюции стать сильнее, быстрее и ловчее, чтобы выиграть битву за выживание.

– Честно, мне сразу расхотелось лететь к тебе в гости, – я забрала у него ценную наклейку, пока не прикарманил. – Туда, где шастают огромные монстры весом в десятки тонн и ростом с многоэтажку. А еще говоришь, гостеприимный мир… Добро пожаловать в зубастую пасть гигантского ящера! Ну уж нет, спасибки. Как-нибудь обойдемся.

– Современные города на Семансе защищены высокими и прочными барьерами, через которые не могут проникнуть опасные дикие животные, – успокоил Нирлан. – Каждый из них является надежно защищенной зоной для комфортного проживания.

– Ты говоришь, как мужик из рекламы квартир в новостройке, – меня начала утомлять нудная монотонная речь.

– Следую подсказкам автоматического переводчика, – рейнджер нашел хорошую отмазку. – На время сна я установлю загрузку в свой мозг базы знаний для свободного и уверенного владением твоим языком. А тебе не повредит освоить самый распространенный язык в моей родной галактике, которую мы называем “Радуга жизни”.

– Семанский?

– Нет.

– А почему нет?

– Семаны – не господствующая раса в галактике. Общий язык был выбран по простоте усвоения, и принадлежит он расе, похожей на гигантских гусениц. Открою тебе маленький секрет, председателя правления галактического содружества жители разных планет в дружеской беседе чаще называют Председатель Гусеница, чем по имени.

– Обидно как-то, честное слово, – я не сдержала чувство колючей досады. – Я привыкла давить гусениц в огороде, а у вас они командуют!

– Не только они обладают правом влияния на жизнь нашего общества, – с неохотой признался Нирлан. – Фактически моей родной звездной системой правят шайплины. Они контролируют в ней крупнейшие населенные планеты.