Басараб

*******************************************

– Девочка моя, мы должны так поступить. У нас нет выбора.

Эдвард гладил меня по волосам, заправляя непослушные пряди за ухо.

– Я знаю, милый. Но я не могу пойти на это. Он мне противен.

– Можешь… – он поцеловал мое голое плечо, – Если этот сосунок выдаст нашу тайну, мы лишимся репутации, потеряем наш бизнес.

Он спустился ниже к лопатке, нежно покусывая прохладную кожу.

– И плевать! Я не хочу больше прятаться, Эдди. Все, итак, уже знают. Ты должен сделать выбор.

Он укусил меня больнее, а я взвизгнула.

– Эй!

– Ты обещала, что никогда не поставишь его передо мной, Роро.

Он нежно поцеловал место укуса. И проложил дорожку из поцелуев к укрытым шелковым белоснежным покрывалом обнаженным ягодицам. Его рука скользнула под простынь, а я томно вздохнула.

– Когда я обещала это, я не любила тебя, а ты не любил меня. Сейчас все иначе.

Он изменился в лице. Грусть и отчаяние коснулись его глаз и мимики.

– Аврора, я люблю тебя больше всего на свете, с тобой я обрел всё… но ты не должна тратить свою жизнь на меня. Ты так молода, а я безжалостно и эгоистично краду твое время. Это нужно прекратить.

Он резко встал со смятой постели и, потеряв сознание, рухнул на пол.

*******************************************

Я открыла глаза в уже залитой солнцем спальне. Опять Эдди мне приснился. Точнее это были не сны, а воспоминания.

У меня никогда не было своего мужчины. Эдвард был чужим. А я лишь любовница. Может быть Влад прав на счет меня? И я не способна на глубокие чувства, лишь на циничный расчет?

Такие унылые мысли и с самого утра… Аврора, день только начался, а ты уже раскисла. Тем более Эдвард любил тебя больше жизни, но, видимо, не больше компании. А ты любила его?

Ну конечно же да. Его ласки, его большие руки с длинными творческими пальцами, его густые волосы с проседью, его мужественность, его ум…

Он же умер…

И тут я снова осознала эту потерю и расплакалась. Не сильно. Знаете, когда режет глаза и нос, но слезы выходят не сразу, они скапливаются в уголках, а потом падают огромными градинами.

В дверь постучали. Ожидая горничную, я встала и, накинув халат, слегка запахнув его, сразу открыла дверь, на пороге которой стоял мой сосед с огромным букетом моих любимых цветов, белых лилий, с крупными благоухающими цветками и зелеными еще не раскрывшимися бутонами.

– Доброе утро.

– Доброе. И что это такое?

– Заглаживаю вину.

Я взяла букет, зарываясь в него лицом, вдыхая приторно сладкий медовый аромат этих потрясающих цветов. Влад с нескрываемым наслаждением разглядывал меня, но все же напрягся.

– Аврора? Ты что, плакала? – он спросил это так настороженно, что я даже не знала, сказать ему правду или соврать.

– Это личное.

– Как скажешь, – он взял небольшую смысловую паузу и снова заговорил, – Сегодня я хотел бы отвезти тебя в особенное место для меня.

– Зачем? – я пыталась быть максимально равнодушной, но голос мой предательски дрожал.

И на самом деле, я безумно хотела провести с ним этот день.

– Это мой тебе подарок. Хочу, чтобы ты воспринимала мою родину, как новый для тебя мир, не менее прекрасный и удивительный, чем любой другой, о котором ты мечтала.

Я с прищуром посмотрела ему в хитрые игривые глаза. Сегодня он был совсем другим. Такой естественный и открытый. Мне захотелось приоткрыть для себя эту дверцу еще шире.

– Ну, хорошо.

– Только я сам подберу тебе одежду.

Я уже собиралась вступить с ним в спор и защищать свое достоинство и права, как он приложил большой палец к моим губам, слегка придавливая и оттягивая нижнюю, и тепло улыбнувшись нежно сказал.

– Аврора, просто доверься мне. Это место специфические, и это сюрприз. Дело не в твоем внешнем виде, клянусь.

Я сделала шаг назад, выскальзывая из его пальцев на шее, кивнула и медленно закрыла перед ним дверь, почти прошептав клокочущим в горле голосом.

– Я пошла собираться.

*******************************************

Уже через час мы покинули Бухарест и мчали на новенькой красненькой аудюшке вдоль живописных пейзажей полей, равнин и холмов. Влад, как и обещал, подобрал мне гардероб… Кроссовки, спортивный костюм и футболку с вырезом под горло. В общем, полный антисекс. Хотя в моем случае все равно смотрелся он на мне очень пикантно, выгодно подчеркивая достоинства моей фигуры.

– Сколько нам ехать?

– Около двух часов, – он не отводил от дороги сосредоточенного взгляда.

– Может все-таки скажешь, куда мы едем?

– Мы едем в самое сердце Трансильвании в Карпатские горы.

Горы. Я люблю горы. Они завораживают своей величественностью и красотой, своей мощью и опасностью. В них чувствуешь себя такой свободной, собой. Влад очень похож на горы. Но только с ним я чувствую себя заложницей.

– А у нас есть штат Пенсильвания. Забавно похоже. Ты сказал, что это место особенное для тебя. Почему?

– Слишком много вопросов. Ты обо всем узнаешь, когда мы доедем, – снова заупрямился господин и перевел тему, – Расскажи лучше о себе. Чем ты занимаешься в Нью-Йорке?

– Работаю, точнее работала аудитором в одной очень крупной компании. Перед отъездом я уволилась, ну или меня уволили.

– Почему?

– Я сломала нос боссу.

Он засмеялся в голос.

– А ты опасная, дикарка. Что же он такого сделал?

– Слишком много вопросов, господин, – заигрывающе произнесла я.

Его глаза потемнели, когда я произнесла это слово. Он занервничал и сжал оплетку. А мне так нравилось его подстегивать и выводить из зоны комфорта.

– В чем дело, господин? Что-то не так?

Он резко свернул на обочину так, что я ударилась о стекло. Влад отстегнул ремень и навис надо мной, опуская мое кресло.

– Еще раз так назовешь меня, и я покажу тебе, что это значит, дикарка.

Я клянусь, его глаза стали красные. Или это со страху они показались мне такими… эта сторона Влада не на шутку испугала меня. В этом моменте не было интимности, а была угроза, совершенно прозрачная.

– Я не боюсь тебя, – отважно выпалила на грани обморока.

– О, нет, Аврора, я чувствую, как громко и бешено быстро стучит твое сердечко, как у маленького крольчонка.

Его лицо было так близко, но он не касался меня. Мой страх сменился желанием, желанием его прикосновений, ощущением его теплых губ на моих устах. И его глаза потухли, когда он прочел мой взгляд.

– Я больше так не буду. Я буду хорошей девочкой.

Влад закатил глаза и закусил губу. Через мгновение он уже был на своем сидении и включал левый поворотник. Я испугалась, вдруг он развернет машину и так и не откроется мне, что я опять вспугнула его. Но нет, он вырулил на трассу, и мы помчались дальше.

– Ну а семья? Кто у тебя в Америке? – осторожно спросил снова серьезный Влад.

– Никого. Все умерли.

– У меня тоже…

Я коснулась его руки, лежащей на ручке переключения передач. Водитель вздрогнул, но руки не убрал.

– Мне очень жаль…

– За что ты извиняешься?

– У нас так принято говорить, когда затрагивается тема, приносящая… эм… неудобство, или что-то приносит собеседнику дискомфорт.

Он развернул свою ладонь и сплел наши пальцы.

– Тогда мне тоже очень жаль.

Он едва улыбнулся и крепче сжал руль одной рукой. Мы ехали в тишине. Я чувствовала, что Влад что-то хочет спросить, но никак не решается.

– Что ты хочешь спросить?

– Так значит у тебя никого нет? Совсем?

– Влад, я тебе больше скажу. У меня нет никого, ничего, кроме чемодана… да и его у меня даже нет, – я отчаянно засмеялась, – Я потеряла все пару дней назад и сбежала. Даже не потеряла, а бросила.

– Тогда что это был за мужчина вчера? – его тон сменился на резкий. Я услышала нотки ревности в его голосе.

– А тебе то что? Ревнуешь?

– Аврора! Отвечай на вопрос! – рявкнул он, и получил в ответ очередную истерику.