Страница 46 из 58
Как только проход образовался сразу стало понятно желание Оливареса совместить башню с пристройкой, потому что за время моего отсутствия проклятийник умудрился выбить с Ортис де Сарате обстановку для гостиной, в которую я и попал через дыру в стене. Там даже гобелены обнаружились. И одна большая напольная ваза. На редкость уродливая ваза. Наверняка Сильвии ее подарила одна из тех дам, что притворяются близкими подругами. Вазу хотелось куда-нибудь задвинуть, и донна нашла подходящее для этого место. Мол, самое лучшее вам, дон Оливарес. Даже подарка близкой подруги не пожалела. Мебели, подходящей по стилю к вазе, подобрать не удалось, но выглядела та знакомо: не иначе как Оливарес потребовал передать предметы из тех, что стояли в гостиной Ортис де Сарате. Но выбирали, судя по всему, старательно: сочетавшихся друг с другом предметов не было.
— Выглядит неуютно, — раздался за спиной голос Исабель.
Если она планировала меня поразить неожиданным появлением, то зря: у меня как-то неожиданно возникла привычка постоянно сканировать пространство рядом с собой, так что о ее приближении я знал.
— Не то слово, донна Болуарте, — согласился я. — Вазой вообще можно в темноте пугать.
— Форма у нее красивая, дон Контрерас, а вот цвета отвратительные.
— Я знаю чары, которыми можно собрать краску с предмета, — оживился Шарик и тут же мне их передал.
Чары действительно оказались простенькими, но использовать я их не торопился.
— Думаете, не раскрашенная она будет выглядеть лучше?
— Не раскрашенную я бы могла разрисовать — все какое-то занятие. Предвосхищая ваш вопрос о красках — их можно сделать в вашей лаборатории, там все для этого есть.
Я картинно щелкнул пальцами, и краска собралась в небольшой шарик, который я тут же испепелил.
— Развлекайтесь, донна Болуарте. Только на улицу не выходите. Дон Оливарес об этом очень просил.
Глава 23
Арку-переход из башни в пристройку я облагородил, как мог. А мог я теперь, благодаря чародейским умениям и подсказкам Шарика, много. Чары с успехом заменяли все строительные прибамбасы и позволяли сделать все максимально точно. Арка выглядела солидно и могла служить украшением даже во дворце. Правда, заняло это у меня времени почти до обеда, точнее, до возвращения из Дахены Серхио, который ежедневно отправлялся туда за газетами и свежими продуктами.
Я сидел рядом с башней, подставив лицо солнцу, и лениво наблюдал за так называемым наставником. Оливарес дрых на свежем воздухе, успешно притворяясь читающим толстенную книгу, названия которой я разглядеть бы не мог без чар или подзорной трубы. Учить нужные чары или тащиться за трубой было откровенно лень, да и сама книга лежала развернутой, обложкой вниз, так что сначала ее нужно было перевернуть. Последнее теоретически я мог сделать чарами, но пока не так, чтобы дрыхнущий Оливарес ничего не заметил и не проснулся. Навыка не хватало, а тренировать его на проклятийнике не стоило.
Впрочем, стоило Серхио вернуться, Оливарес сразу поднял голову и требовательно протянул руку за газетами.
— Это для дона Алехандро, — невозмутимо заявил Серхио, пытаясь обойти нахала по дуге.
— Алехандро — мой ученик.
— Формально. Для меня он стоит в иерархии куда выше вас.
— Ишь ты, в иерархии! Нахватался где-то умных слов, — разозлился Оливарес. — Формально или нет, Алехандро — мой ученик, а значит, все, кто подчиняются ему, подчиняются и мне.
— Для меня это ничего не значит. Учитель должен помогать ученику, а вы палец о палец не ударили, когда он пропал, сбежали в столицу. Какой вы после этого учитель? Учитель связан с учеником, в том числе и обязательствами защиты.
Но Оливареса смутить было не так просто.
— Там, куда он попал, я был бессилен, — честно признал он, — помочь ему мог только Всевышний. Я пытался привлечь наши службы в столице, и Карраскилья пытался. Охеда нам обоим отказал.
Не было похоже, что Оливарес выдумывал на ходу. А что не сказал раньше — так кому охота признаваться в своих неудачах. Мало того что из-под носа украли не просто ученика, а практически наследного принца, так еще и вернуть его оказалось невозможным. Поди, Охеда заявил, что не стал бы устраивать операцию в соседней стране, даже если бы украли самих Оливареса с Карраскильей…
— Благодарю вас за попытку помочь, дон Оливарес, — вмешался я в беседу.
— Не стоит. Неудавшаяся попытка не стоит ровно ничего, — с раздражением ответил он. — Да, я не всесилен. А кто всесилен? Разве что последний Бельмонте почти достиг этого уровня, да прибили его, слава Всевышнему.
— Вряд ли Всевышний этим занимался лично.
— Благословил, — мрачно ответил Оливарес. — На борьбу со злом. И это сомнению не подлежит. Советую запомнить, чтобы не иметь проблем с Церковью. А также не подлежит сомнению, что в новостях есть что-то неприятное, раз уж Серхио не хочет мне показывать раньше, чем тебе, Алехандро.
Я глянул на компаньона с вопросом, он утвердительно кивнул. Однако в проницательности Оливаресу не отказать. И отделаться от него, чтобы изучить в одиночество теперь не удастся. Да и стоит ли? Для проклятийника не составит труда добраться до Дахены и узнать все самому, если мы попытаемся что-то от него скрыть. В результате он будет злым и не согласным нам помогать. В том, что помощь понадобится если не делом, так советом, я был уверен.
— Почитаем вместе? — предложил я.
Серхио протянул газеты мне, и Оливарес поднялся, кряхтя, как будто каждое движение может привести к тому, что он развалится на части. Подошел он ко мне аккурат тогда, когда я начал изучать первую страницу. На мой взгляд, ничего пугающего там не было. Вся страниица оказалась посвящена здоровью короля Рамона Третьего и конспирологическим теориям, посвященным тому, кто и когда проклял его и принцев. Про старшего тоже с уверенностью писали, что его прокляли, потому что никому раньше не удавалось сгореть на летучем корабле производства Мурильо. Подозреваю, принц и сам бы с радостью отказался от звания первопроходца в таком странном достижении, но спросить его уже технически невозможно. Ни на меня, ни на Оливареса в статье не было ни малейшего намека, поэтому я успел удивиться, что же такого углядел Серхио, что не хотел показывать газету Оливаресу, злобно пыхтящему сейчас сбоку от меня.
— Дон Уго?..
— Пока все идет как надо, — неохотно ответил он. — Но я еще когда уезжал из столицы, говорил, что опасность для Его Величества позади. Теперь ему нужна только помощь целителей, да и то — поддерживающая, восстанавливающая, а не излечивающая. Не вижу ничего такого, что могло бы обеспокоить.
Он глянул на Серхио так, как будто заподозрил, что тот выдрал самые ценные листы из газеты. Но она хоть и выглядела прочитанной, но не была тоньше, чем обычно.
— Или что-то в местных новостях? — продолжил размышлять Оливарес. — Впрочем, чего я гадаю. Серхио, что в новостях не так? В какой газете? Не отнимайте драгоценное время у Алехандро, который мог бы потратить его на изучение чар.
— Дону Алехандро иногда и отдыхать надо, — буркнул Серхио.
— И все же, где что не так? — спросил уже я.
— Дальше смотрите, — неохотно ответил он, состроив такую рожу, как будто был уверен, что с Оливаресом читать это вместе — затея из рук вон плохая.
— Не на первой странице ничего серьезного быть не может, — разочарованно сказал Оливарес, но не ушел, дождался, когда я раскрою разворот, и принялся читать. Вчитался, прокашлялся и покосился на башню. — Однако…
И было отчего прийти в замешательство. Новости касались не нас, а Исабель. Ее отца арестовали за покушение на старшего принца. Слово «убийство» в статье не появилось ни разу, поэтому создавалось впечатление, что принц жив и только герцог Болуарте знает, где тот содержится. Со всех сторон нелогичное действие. Зачем где-то скрывать принца, который, как поэтично написали в статье, «стоит на пути счастья младшего брата с его избранницей, прекрасной донной Болуарте». Если бы он действительно стоял на пути, его бы никто красть и держать в заточении не стал, убили бы сразу. Что с него взять в заточении? Расписку о нежелании посидеть на престоле? Смешно. Во все времена самый надежный вариант решения такого вопроса — убийство конкурента.