Вторжение

— Хотя бы часовых, каких то встретить — усмехнулся я и настороженно всмотрелся в темноту.

Нет, я не трус, но мне вдруг стало жутко. Закралось внутрь чувство, что никого тут больше нет и я торчу один, посреди безжизненной пустыни. Совершенно один, на многие десятки или даже сотни километров.

— Ехать пора — зябко передёрнув плечами, сказал я себе. — А то лезет в башку разная дрянь.

Взгянул на тёмные силуэты городских пятиэтажек, стоящие примерно в километре от меня, на пятна одноэтажных, деревянных домов, выглядевших на фоне лунного, тёмно фиолетового неба, особенно зловеще и припустил к машине, преодолев пять метров, словно инопланетный метеор. В голове вертелась каша из вурдалаков, вампиров, разных страшных упырей и прочей нечисти, виденных мной в одном из фильмов, тех, что показывают в настоящем кино. Рванул с места так, что колёса засвистели и газу прибавил, чуть ли не до самого конца, не обращая внимания на сугробы и мощный гололёд. Надо срочно к людям возвращаться и ни к тем, что магазины под ноль вычищают или вдоль дороги с автоматами стоят, а к нашим, что по ночам колонной едут и в данный момент уже точно не спят.

Не притормаживая пролетел Старую Ладогу, прохохотал табличку Сясьстрой, оставил позади Пашу, Шамокшу и только когда выскочил на окраину Лодейного Поля, был вынужден резко сбросить набранную скорость, а вскоре и вовсе затормозить. В город заезжать я не планировал и собирался ждать своих на той стороне реки, но фары, ярко горевшие на обочине и бившие мне прямо в лицо, оттеснили первоначальное желание, а выскочивший на дорогу владелец полосатой палки, дал ясно понять, что из машины точно придётся выходить ещё до переправы. Вышел, ничего другого не оставалось. Свежий воздух благоприятно отразился не только на лёгких, долгое время пропускавших через себя безобразие, полностью оккупировавшее салон Нивы, но и встряхнул обленившиеся мозги, несколько часов к ряду занимавшиеся монотонной слежкой за коварным дорожным полотном.

— Проехать мимо поста, наши машины никак бы не смогли — вспомнив круги дороги на карте, высказался я, чуть ли не в слух. — Если, конечно, они решили на день в городе маскироваться. А если в окрестностях, то встреча всё рано произойдёт, но позже. Другого выезда на мост не существует.

Видимость была не очень и что творилось за юрким бегуном, рассмотреть у меня не получалось, мешали фары и начавший снова падать с неба снег. Ускорился, не стоит понапрасну злить милиционера. Разделявшие нас метры преодолел за секунды, а требуемые для налаживания контакта звуки сказал ещё быстрее. Злобный порыв человека с палкой, тут же куда то схлынул, а его сощуренные глаза засветились почти неземной теплотой.

— Как дела, служивый? — спросил я, стараясь не испортить впечатление от «радостной» встречи.

— Сейчас уже нормально — чему то улыбнувшись, ответил он. — Убитых закопали. А тех, кто ранен был, тоже уже увезли.

Первое же слово его короткого спича, недобро хлестнуло меня по мозгам, а следующие за ним звуки, вяло складывающиеся в моей голове в слова, заставили и вовсе сильно напрячься.

— Много их? — спросил я милиционера, стараясь разогнать дурные мысли.

— Кого? — подыграл мне парень, ответив вопросом на вопрос.

— Убитых — уточнил я, конкретизировав личный интерес.

— Наших трое и нападавших пять — довёл до меня слуга закона, масштаб недавно разыгравшейся на дороге трагедии.

— А раненых?

— У нас четверо, а сколько у этих, я не скажу. Машины их пустые были, когда мы приехали сюда.

Не желая верить в самое худшее, я обогнул докладчика и быстрым шагам потопал на свет горящих фар. Где могут находиться чужие машины? Ну, конечно, только там. Другого места для их стоянки здесь, я не вижу. По дороге обработал ещё двух людей, выскочивших мне на встречу с оружием в руках. Сделал это мимоходом и почти на автомате. Пока не разберусь, что за транспорт в западню попал, ни о чём другом думать не получается.

Брошенными оказались хорошо знакомые авто. Наш всепогодный ЗИЛ и пара «санитарок». В том, что машины из нашей колонны убедился ещё на подходе к первой из них. Как известно, я никогда, ничего не забываю, тем более если видел это не один раз. А номера, прикрученные к крайнему УАЗу, мелькали перед глазами неоднократно. Дальше только фиксировал то, что уже знал, попутно обращая внимание на многочисленные отверстия от пуль, во всех трёх машинах и не к месту радуясь тому, что транспорта Королёвых среди них не оказалось. Радовало и отсутствие пуль в лобовом стекле ЗИЛа, Аркаша наверняка в нём сидел.

— Когда это случилось? — спросил я солдата с ружьём, вернувшись через несколько минут обратно.

— Утром. Рано. Во сколько точно не скажу, но по тревоге нас подняли в семь сорок.

— А было их тут сколько? Знаешь?

— Нет, откуда. Нам такого не говорят. Спроси вон у того. Он вроде здесь старший — махнув рукой на человека с палкой, ответил мне боец.

Задерживаться на посту долго, не было ни желания, ни смысла. Наши здесь точно не ночевали и в окресностях навряд ли стоят. А стало быть ехать мне надо прямиком, до самого конца, так как места следующей стоянки я не знаю. Если не догоню своих по дороге, то встречу их там, лишь бы они ещё в какой переплёт не попали. Поэтому интересоваться подробностями, наверняка, скоротечного боя, не стал. Да, вот так быстро, взял и передумал. Ничего нового мне тут всё рано не расскажут — живых свидетелей события тут точно нет. Дотопал до машины, для порядка посидел в ней минут пять, о жизни подумал, да и порулил к ближайшей переправе, ведущей на ту сторону реки.

Мост преодолел на одном дыхании, ну а вот дальше, самое настоящее светопреставление началось. Видимость на дороге, из-за снегопада, резко упала, а чистить её по прежнему никто не хотел. Нет, фары я врубил, не побоялся, но это мне мало помогло. Ветер кидал на стекло огромные кучи снега, причём делал это сразу с двух сторон, с обочины, где его накопилось очень много и с неба, откуда он валил и валил. В результате, где то в районе Коткозеро, я встал, так как прямо перед бампером образовалась преграда, которую взять с ходу, смертельно уставшая машина не смогла, несмотря на давно помогавшую ей раздатку. Делать было нечего, пришлось выходить и подручными средствами пробивать себе путь. Ох и намахался я прежде, чем снова сел за руль. Копал лопатой, ногами снег трамбовал, а в одном месте даже веток еловых насыпал, чтобы колёса в каше не стали буксовать. В общем никого я в эту ночь не встретил, никого не догнал и даже пост, гарантированно стоявший перед Петрозаводском, проскочил ни с кем не пообщавшись, с помощью только мне знакомых букв. Не знаю, то ли я такой везучий, то ли служивые плюнули на всё и спрятались от непогоды в придорожном лесу или совсем на службу забили, и скопом уехали по домам. Как бы там ни было, а тёмный город я оставил позади, не получив от нашей с ним встречи ни морального, ни эстетического наслаждения. Зато достигнув пригорода очень быстро отыскал, где можно было бы встать на днёвку и наконец то по настоящему отдохнуть. Заехал в понравившийся отворот, понятное дело на половину засыпанный снегом, где снова осадки покидал. Потом, примерно метров через сорок, прикинув, что с дороги меня не видно, остановился, использовав ветвистый куст в качестве маскировочного материала и сходу, даже не побаловав измученный сухомяткой желудок, завалился на бок и сразу же заснул. Всё, что было в моих силах, за эту ночь я сделал, а прыгать выше головы, сегодня не хочу.

Спал не долго. Нет, меня никто не будил и напасть не пытался, я специально двигатель отключил, чтобы проснуться по мере промерзания машины и соответственно того, что в ней лежит. На этот раз покинул транспорт сразу. Бодро выскочил на улицу, взял в руки лопату и начал согреваться, избавляя собственный автомобиль от всего, что на него за это время налипло. Затем немного подкрепился, естественно лишь тем, что можно было разжевать в такой мороз. После этого залил бензин, из двух оставшихся канистр и поехал дальше, надеясь ещё до вечера повстречать «потерявшихся» на дороге друзей. Нет, конкретную задачу перед собой я не ставлю. Получится добраться до конца, за день и ночь — ну что ж, будем считать повезло, а нет, так снова заночую в поле. Мне важен результат, а когда он выскочит, теперь не принципиально. Если колонна едет в том же направлении, что и я, нам ни за что не разминуться.