Страница 55 из 57
Я залезла под ледяной душ, взвизгивая от холода. На коже тут же выступили мурашки, но я стойко продолжала стоять, натирая жесткой мочалкой каждый участок тела. После я сделала себе кофе, заказала нормальный обед и до вечера убиралась в доме, собирая себя заново.
Я начинаю новую жизнь.
Мой телефон издал писк и я кубарем скатилась с кровати, надеясь, что Нэро решил мне ответить. Но это был не он, а напоминание о сегодняшнем рейсе в Нью-Йорк — он был уже через шесть часов. Сначала я проверила календарь, не веря, что уже четырнадцатое февраля. Меня одолевали сомнения: а стоит ли туда лететь, если он мне не отвечает? В один момент он просто вычеркнул меня из своей жизни, выкинул, как ненужную куклу, какой, видимо, я и являлась для него. Может быть он тоже был в сговоре с инспектором и Кристианом, поэтому решил оставить меня погибать одну.
Я почти забросила эту идею, но потом все же решила рискнуть: хочу с ним увидеться и поговорить. Пусть наберется смелости и скажет мне в лицо все, что хочет. Ну, и в моей душе еще теплилась надежда, что он просто действительно не мог ответить мне. Единственный человек, которого я ни за что не хотела бы игнорировать — Нэро, и я не хочу оставлять наши отношения в подвешенном молчании.
Через три часа я уже сидела в кресле бизнес-класса и пила кофе, наблюдая, как самолет стремительно набирает высоту, оставляя внизу все мои проигрыши и обиды.
На выходе из аэропорта меня встретил ледяной ветер и шум большого города. Сигналы машин, крики таксистов, толпы людей… все это было, словно в новинку для меня — оказывается я так давно не выбиралась никуда за пределы работы и дома. Я просто стояла и любовалась картинами вокруг меня: какой-то парень нерешительно переминался с ноги на ногу, держа в рукав букет алых роз. Надеюсь, что его девушка будет рада такой встрече в день всех влюбленных и у них все сбудется — от летающей романтики в воздухе сердце предательски щемило, и меня чуть-чуть подташнивало.
Ко мне подошел человек в деловом костюме, один вид которого кричал о богатстве. Он попытался улыбнуться, забирая мой маленький бирюзовый чемодан. Мы вместе пошли к черной тонированной машине и он убедил меня, что отвезет по адресу.
Я сгорала от нетерпения, сидя в дорогом кожаном салоне. Я пыталась успокоиться и придумать то, что я собираюсь сказать Нэро, но все мысли просто отказывались собираться в кучу. Надеюсь, что смогу совладать со своими эмоциями и не кинусь на него с кулаками, а еще не заплачу там, словно ребенок. Я устала быть слабой и мне больше не хочется чувствовать себя жертвой. Я надеюсь на разговор двух взрослых людей.
Мы ехали от силы минут семь и вот уже гравий заскрипел под колесами. В тонированном окне я увидела огромный дом, точнее сказать особняк, темно-серого, почти земельного цвета. Я резко ощутила страх и то, что мои джинсы и серый укороченный свитер стоят слишком дешево и выглядят мягко скажем отвратительно.
— А вы точно меня не перепутали? Я к Нэро Валадесу, — неуверенно сказала я, соотнося в голове зарплату агента и стоимость подобного жилья.
— Точно, мисс, — сказал он, открывая дверь автомобиля, — он ждет вас внутри, не переживайте.
Я быстро застегнула подаренное ожерелье на шее и вышла из машины, идя ко входу. Сад перед крыльцом казался пустым и неухоженным, словно его еще не успели обустроить. В стеклянной входной двери отражалась только темнота и мое немного растерянное выражение лица. Я пригладила распущенные волосы, смело открывая дверь.
Сначала я попала в небольшой предбанник со стильным встроенным шкафом и комодом, на котором лежали ключи и стоял мужской парфюм. В воздухе витал аромат черного перца, смешанный с витивером и амброй — я хотела утонуть в этом мужском запахе.
Дальше я попала в гостиную с панорамными окнами в пол, огромным диваном и широкой тонкой плазмой перед ним. Потолки здесь были невероятно высокие и на второй этаж вела мраморная черная лестница. Я оценила интерьер: все было сделано со вкусом, но не отдавало пошлостью и дешевизной. Серо-черное убранство красиво сочеталось с закатным небом и редкие лучи солнца отбрасывали блики на кафельный пол.
Я прошла немного вглубь гостиной, ближе к обеденной зоне, и наконец увидела его. Он стоял в выглаженной белой рубашке и черных отутюженных брюках, спиной ко мне. Рукава были закатаны до локтя и он опирался на стол перед собой, явно напряженный. Черные волосы и могущественная спина отзывались трепетом внутри меня. Я не знала, что говорить и как обратить на себя внимание, но мне и не пришлось ничего делать — он повернулся ко мне сам.
Смущенная улыбка на моих губах медленно сползла с лица, потому что передо мной стоял совсем не Нэро Валадес, чей взгляд ассоциировался у меня с бескрайним океаном. Глаза человека напротив имели цвет темного, расплавленного шоколада, а черные ресницы только усугубляли это. Четкая линия челюсти, яркие скулы, нос с горбинкой… Его лицо было красивым, но еле заметная тень раскаяние и вины омрачала весь образ.
— Вот ты и встретилась с тем, на кого так активно пыталась хоть что-то найти. — До боли знакомый хриплый голос, который я воспроизводила в своей голове немыслимое количество раз, буквально оглушил меня и тут я поняла.
Передо мной стоял Кассий Кабальеро и решительно смотрел прямо в мои глаза. Но черный омут его больших глаз, не выражал насмешки или издевательства. Наоборот, там плескалась невероятная нежность и чувство вины витало в воздухе липким слоем. Он будто бы гладил меня глазами, укрывал и оберегал от этого жестокого мира. По моим щекам побежали непрошенные и уже ненавистные слезы, и он тут же подошел ближе ко мне, смахивая их пальцами.
— Прости меня, мое Украшение.
И вся моя маска, которую я старательно накладывала на лицо и душу дома, рухнула и разбилась вдребезги прямо под его лакированными туфлями. Я начала рыдать так, как не рыдала когда узнала о предательстве своих коллег, отвержения моей семьи и бесчисленном количестве смертей. Он крепко обнял меня, шепча на ухо такие нежные и до боли тихие слова извинений и любви, а я медленно рассыпалась в его руках, пытаясь не разбиться окончательно.
Кассий
Я оперся спиной на подлокотник своего дивана, вытянув ноги вперед. Джулари покоилась на коленях, положив голову мне на грудь. Мы сидели в объятиях прямо на полу в гостиной, и я крепко прижимал ее хрупкое, явно исхудавшее, тело к себе. Она подняла голову и просто смотрела на меня снизу вверх своими светлыми янтарными глазами и молчала. А я не знал как сказать ей о своей такой большой любви, которая разрывала душу на части. Как сказать, что я никогда не любил никого так сильно, как ее. И никогда не испытывал настолько большого чувства стыда и вины.
Как только она вошла в мой дом, я вдруг понял, что влюбился в ту, кого в общем-то должен был убить и уничтожить. И это произошло еще до всей этой херни с Нэро Валадесом. Я понял, что она сможет принять меня, как только Пакс сказал ее имя мне по телефону. Ровно в тот момент я осознал, что эта девушка имеет большое сердце, в котором найдется место для такого как я. И ровно в тот же момент я понял, что обязан подготовиться ко встрече с ней: должен наконец взять себя в руки и начать действовать, наконец отпустить ее, моего ангела, сохраняя в душе только теплые воспоминания, а не боль. Ну и почувствовать, что тот маленький двенадцатилетний мальчик вырос и больше его не нужно защищать.
И сейчас, когда глаза моего Украшения бегали по моему лицу, я понял, что пора сделать то, чего я обещал не говорить никогда и никому. Больше я не хочу врать и скрываться.
Я посмотрел вперед, еще крепче прижимая ее к себе, и не спеша начал говорить:
— Моя мать бросила нас, как только я вылез из нее. Она даже не обняла меня, просто собрала вещи и уехала из роддома. Всю жизнь я жил с отцом и старшей сестрой. Ее зовут Эмилия. В 2006 году, когда мне было двенадцать, а ей пятнадцать, она собиралась на вечеринку к какому-то другу. Я не хотел ее отпускать, плакал и обнимал ее, но она пообещала, что быстро вернется и не будет пить алкоголь, чтобы потом поиграть со мной. — Я сглотнул вязкую слюну, начиная пальцами перебирать ее шелковые волосы. — В пять часов утра я услышал крики из гостиной и побежал туда. Эмилия была в изодранной одежде, вся помятая и грязная, с разбитыми коленями… она лежала на полу и кричала от боли. Она рыдала, а папа пытался выяснить, что с ней случилось. Меня отшвырнули в комнату, а через несколько часов приехала скорая и копы. Ее изнасиловал пьяный девятнадцатилетний Элиас Паркер, и просто выкинул из дома на улицу.