Страница 8 из 10
После осмотра врач рассказал, что перегрузка не до конца выращенной пси привела к осложнениям, и скорее всего, ДНК-сеть в голове никогда не сможет работать в полную силу. А после были и хорошие новости – со стороны СБ к нему не было никаких вопросов. К нему ещё раз пришёл и задавал вопросы старший криминальный инспектор Ли, однако так не услышав от Джи ничего нового, пожелал скорейшего выздоровления и ушёл.
Уже оказавшись дома, Джи узнал из инфоканалов, что калифорнийская катастрофа ликвидирована. Группа учёных и инженеров, оказавшаяся запертой в лаборатории в самом центре мятежа, смогла обнаружить компьютерный вирус, который поражал информационные рецепторы наномашин. После чего были разработаны методы противодействия.
Лабораторию Калифорнийского нанотехнологического комьюнити охраняла рота федеральной космопехоты, вовремя высаженная с орбиты. Почти все бойцы погибли или получили серьёзные ранения, но задачу по сдерживанию взбесившихся нанитов они выполнили, дав учёным шанс завершить работу.
Джи, обычно ранее игнорировавший постоянный бубнёж инфоканалов, жадно просматривал последние новости в попытке узнать судьбу спасшего его Карелина. И ничего не нашёл, зато он увидел сюжет о попытке захвате подозреваемых в контрабанде нанитов.
Как сообщалось – СБ проводила плановую операцию по пресечению контрабандных каналов и заблокировала все вылеты подозрительных кораблей. А двое хорошо вооружённых небесников попытались угнать орб, чтобы прорваться на пристыкованный к внешнему пересадочному дебаркадеру корабль. При захвате они оказали ожесточённое сопротивление, и оба были убиты.
После завершения следствия, дядя был обвинён в контрабандной торговле, поэтому лавка была конфискована администрацией. Однако семья Джи смогла достаточно долго жить на полученные им от Антония токены Астрабанка.
А через год на почту Джи Вана пришло короткое письмо.
«Когда тебе понадобится доля от продажи, пиши».
Гравитация
Это был, пожалуй, самый странный экипаж Солнечной системы. На посадочной палубе стояли пятеро людей – и никто, при этом, не был биологическим человеком.
Пятеро инков, облечённых в тела антросов специальной модификации – каждый, когда-то, имел небывалое могущество, однако все они предпочли отказаться от власти по разным причинам. И, наконец, некоторые из этих разумныхранее были смертельными врагами, не останавливающимися ни перед какими преступлениями ради победы.
Но ради будущего человечества все они отринули старые счёты. После войны пошло более сотни лет, старые раны были излечены, а новые технологии, созданные противниками для взаимного истребления, полностью освоены.
Человечество было готово сделать новый шаг в своём развитии. Этого требовало общество, в очередной раз начинающее перегреваться от новых противоречий, и это было возможно технически.
Экипаж первой межзвёздной пилотируемой экспедиции был готов к полёту. Цивилизация людей посылала своих детей в дальний и опасный полёт к системе Альфа Центавра.
Если экспедиция удастся, то уже через десять лет к ближайшим звёздам полетят новые колониальные корабли. Разум вырвется на просторы галактики из ставшей ему тесноватой Солнечной системы.
Толпа провожающих, среди которых были государственные служащие, депутаты и различные представители, голостримеры, учёные и инженеры проекта, а также прочая публика взволнованно стояла на палубе, отделённая красной ленточкой от экипажа.
Команданте экспедиции внимательно всмотрелся в их лица, а затем махнул рукой, прощаясь. Грациозная фигура антроса развернулась, и он отдал экипажу команду загружаться в орб.
Всем пятерым были присвоены позывные:Второй, Будда, Киборг, Вирус и Новая. По очереди они делали прощальные взмахи руками и заходили в шлюз. Команданте Второй зашёл последним и запер за собой люк.
Орб отстыковался от центральной оси первой технической базы, на которой размещались административные и научные службы проекта, и полетел в сторону огромного межзвёздного корабля.
Вестник Ганимеда. Прямой стрим из комплекса межзвёздных запусков.
Стример-корреспондент Вестника Ганимеда стоял на палубе среди своих коллег и спешно начитывал в камеру текст репортажа. Стримкам, размером с муху, висела в воздухе прямо перед ним.
Итак, команда первой пилотируемой межзвёздной экспедиции задраила за собой люк и вылетела на Гагарин. Через три часа они займут свои места в командной капсуле этого гиганта. Я напоминаю зрителям, что комплекс станций проекта выведен на дальнюю орбиту вокруг Солнца. Сейчас мы, вместе с ним, обращаемся вокруг нашей звезды перпендикулярно плоскости эклиптики. Это сделано для минимизации гравитационных влияний портала на нашу Солнечную систему. Поэтому, когда вы увидите этот репортаж, экспедиция будет уже на пути к Альфе Центавра.
Второй откинулся в ложементе пилота – орб летел в автоматическом режиме, да даже если бы и потребовалось что-то там поправить в управлении, то он был просто отдал мысленную команду через интерфейс. Было слегка не комфортно – не смотря на то, что он уже находился в антросе шестой месяц, Второй всё никак не мог привыкнуть к однопоточному мыслительному процессу. Но были и преимущества – он с нежностью посмотрел на Новую.
«Как же нам повезло, и мне и ей...» — подумал он.
Экипаж сидел молча.
Можно было бы счесть, что разговоры им не нужны – у всех сознания находились в оптоядрах последней модели, а не встаромодныхбиологических мозгах. Все коммуникации могут спокойно идти через электронные интерфейсы. Однако и в линиях связи тоже была тишина.
Каждый думал о своём.
Киборг задумчиво глядел на изящную женскую фигурку. Между ним и Вирус было очень много нехорошего, однако всё обернулось… Тем чем обернулось… Вирус глядела на Киборга с ответным обожанием. Ну а что касается Будды, то он всегда найдет чем заняться внутри себя…
Через час полёта, наблюдая за приближающимся величественным кораблём, Второй не выдержал и открыл пилотский бардачок – там сверкнуло стекло бутылки. Улыбнувшись воспоминаниям, он достал укладку отличного марсианского коньяка, разлитого по стограммовым космо-флаконам.
— Ну что, вздрогнем? Пока директор проекта не видит.
В кабине орба заговорщицки прозвучал акустический голос Второго, несмотря на все обстоятельства он предпочитал оставаться человеком даже в привычке разговаривать в аудио.
— Марсианский? А год?
— Две тысячи восемьсот третий. Сто тридцать лет выдержки.
— Как же, помню, хороший год был, последний мирный.
Киборг шутливо шлёпнул Вирус по бедру.
Второй стал споро вынимать из укладки мерзавчики и раскидывать их экипажу.
Киборг принял две емкости с волшебным напитком, один протянул Вирус. А второй поднёс к лицу и присмотрелся к жидкости, чуть отстающей от стенок, в попытке принять форму шара.
— Хорош!
Он поболтал напиток, согревая его теплом своей биомеханической ладони, и, открыв пробку, поднёс ко рту. Флакон был оборудован системой принудительной подачи содержимого, и проблем с его употреблением в условиях микрогравитации не было. Сделав несколько глотков, Киборг замер, глядя в потолок кабины и смакуя напиток. Затем шумно выдохнул, повторив:
— Хорош!
— А помните, тогда – в 804 году…
Опрокинув бокал, Будда вышел из своей обычной созерцательности, и предался воспоминаниям. Он очень любил вспоминать, это было частью его религии. Да и в общем-то, всем эта его привычка нравилась.
Гагарин приближался, всё больше и больше нависая на орбом всем своим корпусом, взятым в объятья, как выразилась Новая, еще более большим тормозным кольцом.Корабльбыл истинным произведением искусства, вершиной научно-технического гения большого человечества.
В длинный и толстый цилиндр были вписаны шесть термоядерных двигателей, которые располагались по схеме тяни-толкая — по три с каждого торца. На носу корабля двигатели были закрыты сложным защитнымэкраном, со встроенными генераторами электромагнитных полей – всё-таки лететь Гагарину предстояло на очень высоких скоростях.