Страница 49 из 54
— Немтырь, это ж сколько всего учить придётся? — с неподдельным испугом произнёс Антоха.
— Самые главные принципы вместе изучать будем. Тонкости будет учить тот, у кого способности есть. Надо профессию господскую получить.
Парни задумались. Пищу для размышлений дал им богатую. Трудности они успешно преодолевали и понимали, что есть большая разница в обществе между природным дворянином, мещанином и разночинцем. У них есть цель, наметили пути достижения, а дальше… Дальше они продерутся сами, растолкают ленивых локтями, вгрызутся в гранит науки или на практике освоят, но цели достигнут. Если тупить не будут.
— Сара, ты играешь с огнём.
— Михель, не учи меня жить. Дай старой женщине согреться.
— В этом поце сидит дьявол. Может даже статься, что он родственник этому шлемазлу Бендеру.
— Ох, Михель, ты даже не представляешь, насколько ты прав.
— Он что, проговорился и ты молчала?
— А о чём было тебе рассказывать? Ты ведь его боишься. Он странный, то мальчишка-мальчишкой, а то как глянет, аж сердце зайдётся.
— Ты говоришь странные вещи и продолжаешь вести с ним дела.
— Ах, братец, я всегда отдаю себе отчёт в том, что и когда я делаю. Даже когда позволяю себе побыть немного безрассудной. Твоей лавке от этого только польза будет. Как он ловко пристегнул тебя к кафе-шантану, сельским девкам драгоценности покупать. Это ж надо такое выдумать!
— Иной раз меня прибыли вовсе не радуют. Тем более, что этот шлемазл всё помнит. Он вспомнил про деньги с проданных рисунков. Вспомнил про камень, который остался у меня, когда он побежал на улицу наказывать тех молодчиков.
— Вот — вот, ты его боишься так, что хочешь всё бросить, а то беспокоишься, как умирающий еврей, "кто в лавке остался?" — звонко засмеялась Серафима Исааковна над братом.
Степан лежал на белоснежной подушке и пускал слюни. Картинка так себе, но куда как лучше некогда лежавшего здесь же Хоря. А всего-то и стоило применить пару своих хитростей, раздразнить паренька, вызвать на эмоции. В последний раз так вообще, как будто не с ней был, а мстил этому молодчику Алексею, который представился ему как человек Сивого. Щукина задумалась над сложившейся комбинацией. Этот Сивый, кем бы он ни был, действительно серьёзный «Иван», если на него работает такая шустрая молодёжь. Вон и молодых шакалов — Стёпку и его кодлу к своему делу приспособили. Она с усмешкой глянула на нового смотрящего за её заведением. Молод конечно, но тем лучше, проще договариваться. Хотелось бы конечно глянуть на того Сивого, но это как получится.
Бордель — это не только удовольствие для клиентов. Умные девочки приносили очень важную информацию о своих клиентах. Кто богатеет, а кто последний рубль прогуливает. Кто на след шайки встал или как идут дела в налаженном бюрократическом аппарате. Сычу, а ныне таинственному Сивому дать денег и рассказать новости, полицейских подмаслить, чтобы меньше всякого замечали, докторам глаза закрыть, а то всякое бывает, а работать надо, сводень подкормить, чтобы поток новых девушек был постоянным.
Она была опытной дамой и готовой сыграть ещё одну партию. Тем более судьба подкинула такую интересную карту. Степан был покрепче своего дядьки. Заматереет, запросто в «иваны» выбиться сможет. Вот только надо его подучить, разогреть, про кровь родную он сам помнит, ну а она всего лишь будет тормошить эту рану. В нужный день, в нужный час она разыграет карту Степана и пару запасных ходов обязательно будет иметь в запасе. Да! Вот так. Чтобы ей остаться в тени при любом раскладе. С такими мыслями мадам Щукина уснула. Часы пробили три часа ночи.
Глава 20
Карло Сальвини конечно знал, что в Ватикане не принято суетится, но то что они с Никола уже три месяца не могут получить аудиенцию у Его Святейшества Льва Тринадцатого как-то напрягало. Ящик с одеждой негра и с «телефоном» был передан в канцелярию понтифика уже более двух месяцев назад, но приглашения на аудиенцию так и не последовало. Возможно, это происходило из-за того, что не удалось оживить эту коробочку с изображением надкушенного яблока на одной стороне.
Лучано Джерми, окончивший в свое время Пизанский университет и даже некоторое время стажировавшийся у профессора Пачинотти, ничего не смог сделать. Сказал только, что прибор явно попал под сильное электромагнитное воздействие и сгорел. Отремонтировать его невозможно. Судя по надписям внутри прибора, то на ремонт его надо везти в САСШ или в Китай. Но у него есть большие сомнения, что и там его смогут отремонтировать. А Лучано можно было верить. В Ватикане не найдется специалиста по электротехнике более знающего. Да и во всей Италии таких как он человека три-четыре. Жаль конечно, но ничего поделать с этим было нельзя.
А тут ещё Курии понадобились какие-то старинные рукописи. И ему с Бальцони пришлось почти полтора месяца путешествовать по отдалённым монастырям. Сначала была Ломбардия. В аббатстве Боббио обнаружили тайник с рукописями, чуть ли не самого Герберта Аврилакского. Но всё оказалось гораздо скучнее. Это были разрозненные бумаги четырнадцатого века изрядно подпорченные и трудно читаемые. Но даже и эти бумаги им отдали весьма неохотно, лишь обещание снять с них копии вернуть помогло. В двух других монастырях забрали уже приготовленные рукописи и бегло проверили состояние их архивов. Непонятно было, зачем посылали именно их. Никола высказал подозрение, что их специально отправили, чтобы они не докучали понтифику со своей находкой.
Но через три дня после возвращения им с Николо сообщили, что Его Святейшество, возможно, сегодня их примет, но судя по всему аудиенцию опять отменили. К ним подошел пожилой аббат и возвестил, что Его Святейшество сам принять их не может и поручил все вопросы, связанные с их делом, решить кардиналу Мартинелли. После этого он предложил следовать за ним.
В кабинете прелата кроме него находился еще один человек, который, в отличие от кардинала, был одет в светскую одежду. После необходимых приветствий и представлений Мартинелли сказал:
— Синьоры, принято решение ввести вас в круг лиц изучающих необычные проявления божественных сил. Синьор Поцци введет вас в курс дела. А я вынужден вас на время оставить.
Прелат поднялся и не спеша покинул кабинет. Поцци проводил его взглядом, помолчал, видимо собираясь с мыслями, и произнёс:
— Ну что ж, синьоры, начнем. Дело в том, что ваш случай не первый. Я имею в виду появление в джунглях негра в нелепой одежде и с прибором непонятного назначения. Если считать с момента, когда был описан первый случай появления буквально из ниоткуда необычного человека, то он четвертый. Первый известный нам случай описан французским священником Жаном Блезо из местечка вблизи городка Ле-Кенуа, который находится на северо-востоке Франции.
Он записал, что летом 1636 года местные селяне принесли к нему странно одетого человека, у которого были обожжены лицо и глаза. Ещё он кашлял, задыхался и бредил. Одну непонятную фразу из этого бреда священник записал. В переводе она звучит так: «Газ! Боши пустили газ! Клод! Бежим!». На следующий день этот человек умер.
— Бошами французы зовут германцев, — задумчиво сказал Сальвини и добавил. — А никаких странных предметов у того человека не было?
— Из записей про это ничего не известно. Собственно запись эта сделана в ряду других, где священник записывал свои наблюдения из жизни сельчан в данной местности, а также многолетние наблюдения за погодой.
— А второй случай? — спросил Бальцони.
— В 1720 году. Нунций Его Святейшества Климента Одиннадцатого Альберто Страффи, следуя из Кракова в Варшаву, остановился в имении богатого шляхтича по фамилии… — Поцци полистал тетрадку лежащую перед ним и прочитал по складам. — Пши-бы-шевский. Хозяин поместья показал ему немного помятую странную плоскую коробочку и как некую диковинку представил довольно молодого человека с обожжёнными волосами, одетого в запыленную и порванную куртку с множеством карманов и такие же штаны. На ногах у него были шнурованные короткие сапоги. Он часто тряс головой и непроизвольно гримасничал.