Ноль

Обидели тебя на работе? Дома, вечером ты можешь пойти и выместить свою ненависть на НПС или других игроках.

Затем, когда Игра получила довольно сильные финансовые привязки к внешнему миру, на неё обратили внимание все, кому ни лень, и здесь началось строительство разного рода объектов, предназначенных для жизни и неагрессивного отдыха. Так, в частности, образовался Верхний Лиам.

А появление первых жителей (переселившихся в этот мир навсегда) выявило противоречие: мало кому захочется жить в мире, где насилие – легальный элемент развлечений.

Первым человеком, заметившим эту проблему, был Дэвид Саймонс. Он организовал движение, ставившее целью разделить Игру и Жизнь. Первоначально, кстати, у Игры было своё название, совпадающее с именем первого мира в этой вселенной. Но я отвлёкся.

Увы, у Саймонса ничего не получилось. Он не смог убедить правительство профинансировать создание отдельного мира для переселенцев.

Однако его движение понемногу набирало обороты, всё больше людей обращало на него внимание, и… однажды всё кончилось. В какой-то момент появились странные дамы, обвинявшие Дэвида в сексуальных домогательствах. Он погряз в судебных разбирательствах и был вынужден уйти с политической арены.

Читая материалы и разбираясь, я выяснил, что пресловутая “Защита новичка” – наследие этого замечательного человека. Первоначально такая защита полагалась всем переселенцам без каких-либо ограничений по уровням. Затем из неё выкинули несколько положений, некоторые другие заменили, а впоследствии и вовсе ограничили третьим уровнем развития.

Что интересно, однажды даже было решено полностью избавиться от этого “рудимента”, но управляющий ИИ Игры отказался от такого нововведения.

Вообще, историей Игры и жизнеописанием политических деятелей, с ней связанных, я заинтересовался, чтобы хоть как-то отвлечься от нестерпимой вони окружающих меня фекалий.

…

Так получилось, что в канализацию я попал почти на двенадцать часов раньше необходимого. Дело в том, что мои эксперименты с луком и зачарованными стрелами привели к тому, что стража Лиама поголовно перешла в повышенную боевую готовность. В городе появилось нечто вроде комендантского часа и перемещаться в сумерках стало опасно.

Навестив богиню смерти, я пребывал в некотором смятении и совсем позабыл об осторожности. Бродя по улице, я пытался оценить, что у меня получилось.

С одной стороны, этот искусственный интеллект принял моё пожертвование. В интернете пишут, что это означает, что при успешном завершении квеста моя просьба может быть выполнена. Но блин, я сам не понял: о чём я его (или её) попросил. В этот раз у меня в голове был ещё тот сумбур. Впрочем, в прошлый раз получилось немногим более внятно.

Я задумался: а чего бы я мог хотеть от Богини Смерти, если бы этот мир был настоящим? Заклинание некромантии, что она предложила? Тьфу, гадость какая! Неужели такое кому-то интересно?

– Кнопка! Я хочу кнопку! – вслух произнёс я.

Я даже зажмурился, представляя её вёрстку: такая чёрненькая, со скруглёнными краями и надписью: “Завершить игру”. А текст непременно красным цветом и строгим жирным шрифтом…

Сконцентрировавшись, я активировал придуманную мной кнопку и взглянул на дополнительный вопрос Системы: “Данное действие необратимо, вы уверены?”.

– Что вы здесь делаете? – чей-то строгий голос разрушил мои умственные построения.

– Да! – ответил я.

– Что “да”? – переспросили меня.

Я открыл глаза, и реальный мир навалился на меня в виде двух стражников, хмуро осматривающих меня. Я огляделся: слева Храм Всех Богов, передо мной – площадь Вознесения.

– Да! – повторил я, всматриваясь в свой внутренний радар.

Предчувствие показывало, что поблизости никого нет.

– Что “да”? – повторил вопрос НПС, похожий на мушкетёра в голубом плаще.

Я поднял правую руку, указывая на крышу храма, а затем, когда стражники обернулись, выхватил меч и “Эффективным ударом адепта” снёс ближайшему голову.

– Тревога! – заорал во всю глотку второй, отпрыгивая от меня в сторону.

– Не стоит тревожиться! – злорадно ухмыльнулся я, потянув за лямку арбалет.

НПС не воскресают! Этим вопросом я заинтересовался ещё там, в Малых Горках, когда организовывал налёт на тюрьму.

“Получается, им не о чем просить богиню Смерти, у них итак всё есть!” – подумал я, спуская болт во второго.

Перешагнув ещё дёргающееся тело, я припомнил, какими тварями они бывают.

Б-р-р! Как вспомню пыточную в Малых Горках, так и хочется кого-то убить! Не собираясь мародёрствовать, я обернулся и зачем-то нагнулся над трупом, сунув пальцы в ещё фонтанирующую артерию. Кажется, я снова начал проваливаться в безумие.

К счастью, крики стражника были услышаны, и появление меток на “внутреннем радаре” привело меня в чувство. Я спокойно сунул клинок в ножны и зашагал в темноту – к центру площади. Отыскав канализационный люк, я понял, что не смогу в одиночку открыть его: это была не обычная крышка, которую можно было бы поднять двумя руками. Нет, это больше походило на трёхметровые жалюзи какой-нибудь ракетной шахты.

Осмотревшись магическим зрением, я нашёл в стороне другой, обычного размера люк, и направился к нему. Сзади были слышны громкие голоса появившегося патруля, но я не обращал на них внимания. Предчувствие говорило, что к центру площади им и в голову не придёт сунуться.

Поковырявшись с пять минут, я открыл, наконец, люк и скользнул в волшебный мир мерзких запахов канализации Нижнего Лиама. И не нашёл ничего лучше, как именно здесь заняться изучением его истории.

Плен

Какие-то вещи в этом мире производят магически. Например, снаряжение, купленное мной у портного, именно такое. Правда, для создания подобных предметов, творец заклинания обязан обладать всеми необходимыми навыками и материалами для того, чтобы произвести всё вручную.

Однако многое здесь делается приблизительно так, как и в обычном мире. Например, строительство зданий производится без какого-либо привлечения магии. Даже в Малых Горках я видел пару строительных площадок с копошащимися на них людьми, а уж здесь, в Лиаме, их вовсе полно.

Из-за того, что части города находятся в постоянном развитии, канализация Нижнего Лиама была… разной.

В целом устроена она была просто: этакий канал, расположенный под землёй, рядом с которым проложены специальные дорожки для обслуживающего персонала. Во многих местах, вероятно, там, где наземные постройки не переделывались, канал был упрятан под деревянными мостками. Здесь даже запахи были куда менее сильные. А иногда размеры тоннелей становились очень тесными, помостов не было – очевидно, связано это было с экономией при перестройках зданий и подключении новых.

Как бы то ни было, бродить по этим катакомбам возможно, даже не влезая в дерьмо. Правда, когда остров пришвартуется, мне всё же предстоит окунуться, но это в будущем.

Поскольку времени было навалом, я прошвырнулся по коридорам, протопав, вероятно, несколько километров. Увы, из соображений безопасности, конструкция канализации не позволяла проникнуть по ней в какие-либо здания: каждый, кто подключал свою постройку к этой системе, делал это сравнительно тонкими трубами, выводящими свою порцию отходов в ближайший канал. М-да.

Составив начерно схему подземных ходов в центре (или на окраине – как посмотреть) города, я нашёл наименее вонючий участок и, расстелив одеяло, преспокойно уснул.

…

Проснулся я, как всегда, чистым. Вот бы в настоящем мире мне такую одёжку: потерял, порвал или испачкал – просто дождись следующего пробуждения, и она опять станет новенькой, будто только из магазина. Эх.

Взглянув на часы, я стал, не спеша, перемещаться к месту стыковки Верхнего Лиама с канализацией Нижнего. Времени было достаточно, и я зачаровал ещё с десяток своих ёжиков, делая смертоносные подарки из просто неприятных. Ещё чуть и у меня будет уже пять сотен этих замечательных изделий. Правда, пока не знаю, где их применить – может рассыпать на улицах? Х-гм.