Маленькая голубка

Я иду в правильном направлении. Может быть, я действительно переживу эту ночь.

Мое продвижение внезапно прервалось, когда мое колено наткнулось на что-то острое. Оно пронзило мою и без того уже ободранную кожу, вонзившись так глубоко, что казалось, будто оно впилось в кость.

— Черт, — прохрипела я.

Я старалась быть сильной, но каждый раз, когда я переносила вес на ногу, боль усиливалась. Я села на задницу и подтянула свои грязные леггинсы. Без освещения я провела рукой по колену, но там ничего не было. Однако это не означало, что под кожей ничего нет.

Я не могла идти.

Я не могла ползти.

Я не могла ничего делать.

Просто небольшая передышка. Потом я найду способ двигаться дальше. Я буду тащить себя, если придется.

Обняв согнутые ноги, я прислонилась щекой к своему здоровому колену. Я дала своим глазам отдохнуть, позволив им закрыться, когда глубоко вдохнула.

И потому, что я сидела в тишине, я услышала это.

Дыхание.

Оно затихло, но ненадолго.

Затем хруст ветки.

Шелест кустарника.

Здесь что-то есть.

У меня свело живот, и я застыла в страшной нерешительности. Ползти ли мне? Попытаться ли сбежать, еще больше травмируя лодыжку и создавая шум, который мог бы их насторожить? Или остаться на месте, позволив какому-нибудь хищнику выследить мой запах и покончить с этим?

Я не знала, но должна была попытаться что-то сделать. Хоть что-нибудь.

Упираясь руками в землю, я попыталась встать на ноги, но не успела сделать и шага, поскольку боль пронзила лодыжку.

Я с трудом подавила болезненный крик.

Звуки становились все ближе, и я стала искать глазами хищника.

Удивление и облегчение захлестнули меня, когда я увидела тусклый свет перед тем, как появилось очертание человека.

Максимо.

— Ты пришел, — проговорила я сквозь комок в горле.

— Господи, маленькая голубка, — хрипловато прошептал Максимо, бросаясь ко мне. Его дорогие брюки и белая футболка были по-прежнему безупречны, как будто грязь не смела коснуться его. Только на его туфлях виднелись следы путешествия: черная блестящая кожа была потерта и припорошена песком. Присев передо мной, он откинул мои грязные волосы с лица. Его внимательный взгляд переходил с одной части меня на другую, изучая. — Ты ранена?

Я указала на свою ногу.

— Я вывихнула лодыжку.

— Позволь мне посмотреть, — схватив мою икру, он начал выпрямлять мою ногу, но боль свела мышцы, и я подтянула ее к себе. — Джульетта.

Я даже не подозревала, что он знает мое имя.

В ответ на его твердый тон я прикусила губу и позволила ему вытянуть мою ногу и осторожно коснуться распухшего сустава. Выражение его лица было яростным, но голос был мягким, когда он спросил:

— Что ты с собой сделала?

— Прости, — рефлекторно ответила я.

Он встал и протянул мне фонарик. Я ждала, когда он поможет мне встать, но вместо этого он поднял меня на руки.

Поскольку я не хотела, чтобы он споткнулся, неся меня на руках, — не говоря уже о том, что я была грязной и от меня пахло, — я настояла:

— Я могу идти.

Я надеялась на это.

Он ничего не ответил, только бросил на меня быстрый взгляд, после чего вернулся к тому, куда шел.

— Правда, мне нужна только небольшая помощь, — попыталась я снова.

— Нет.

— Но…

— Джульетта, — его тон снова был наполнен предупреждением, как будто только так он мог произнести мое имя.

Я как можно дольше держала язык за зубами, прежде чем пробормотать:

— Мне действительно следовало пойти по дороге.

Максимо остановился, и я забеспокоилась, что он свалит меня на землю. Поскольку он был выше меня более чем на полметра, это не было бы мягким падением. Вместо этого он крепче прижал меня к себе и злобно посмотрел в мою сторону.

— Тот путь был бы еще более тяжелым. Ты бы прошла много миль без тени деревьев или валунов. Ты бы не успела далеко уйти, как потеряла бы сознание от солнечного удара, — он снова начал идти. — Или еще хуже.

— О.

Он неопределенно хмыкнул.

После еще нескольких минут напряженного молчания мы добрались до ожидающего нас четырехколесного автомобиля. Он усадил меня в него и, взяв сумку, протянул мне два бутерброда и бутылку воды.

— Ешь.

Ему не нужно было повторять дважды. Я впилась в бутерброд, как будто это было лучшее, что я когда-либо пробовала, потому что в тот момент так оно и было. За несколько минут я съела два бутерброда и выпила великолепную воду.

Мой желудок болел от того, что я съела все так быстро, но это было лучше, чем голод или страх.

Когда я закончила, он забрал у меня мусор и засунул его в пакет.

— Который час? — спросила я.

— Почти полночь.

Боже, какая же я дура.

Я заблудилась, обгорела, дважды ранена и вынуждена была убить змею.

А ведь прошло всего полдня.

Что было бы, если бы он не пришел? Выжила бы я на следующий день? Пережила бы я ночь?

Но мне не придется этого узнавать, потому что Максимо пришел за мной, когда мог бы легко бросить умирать.

Не в силах подавить благодарность, я пролепетала:

— Спасибо, что искал меня.

— Джульетта.

— Я думала… Я просто… Я была…

— Заткнись.

— Хорошо, — прошептала я, прежде чем он передумал и бросил меня.

Максимо обошел автомобиль и сел рядом, прежде чем завести его. Фары освещали путь, но он, казалось, знал, куда едет, и его скорость поглощала расстояние, пока наконец не показался его дом. Он остановился возле ворот и заглушил двигатель. Достав из кармана мобильный телефон, он несколько раз коснулся экрана.

— Отзови всех, она у меня, — я подпрыгнула, когда его рука легла мне на голову, но он лишь рассеянно погладил меня по волосам, глядя в сторону дома. — Да. Возьми машину, встретимся здесь.

Машина?

Конечно, они не позволят мне вернуться в дом.

Конечно, блять, они не позволят.

Я была свидетелем, а потом пленницей. Попытка бегства показала им, что я — лишнее звено, которое нужно оборвать, пока я не распутала все. Может быть, он спас меня только для того, чтобы убедиться в моей смерти.

Страх, который исчез после моего спасения, вернулся в сотни раз.

Я не стала спорить, когда он взял меня на руки. Я не задавала миллионы вопросов, которые вертелись у меня в голове. Я не озвучивала свои страхи.

Потому что все это не имело значения.

Погрузившись в размышления, я молчала, когда выехал внедорожник и остановился перед нами. Красавчик вышел из машины, не сводя с нас глаз. Я ждала, когда он будет насмехаться, но этого не было. Даже наоборот, он был рад меня видеть. Он открыл заднюю дверь, и Максимо усадил меня на сиденье.

Когда дверь закрылась, я инстинктивно пристегнулась, оцепенело выполняя все действия.

Вместо того чтобы сесть за руль или на пассажирское сиденье, Максимо открыл другую заднюю дверь и забрался внутрь, переместившись так, чтобы оказаться посередине. Он протянул руку, отстегнул мой ремень безопасности и притянул меня к себе.

Может быть, это будет как в старых гангстерских фильмах, где он выбрасывает меня из движущейся машины.

Насколько хорошо я умею кувыркаться?

Красавчик сел в машину и начал движение.

— Все готово? — спросил его Максимо.

— Все готово.

Отстранившись от ужаса и боли, я уставилась в окно.

Там ничего не было. Как и говорил Максимо, на протяжении многих миль эта трасса была пустой, вокруг не было ни домов, ни зданий, ни валунов, ни даже кустарника.

Словно прочитав мои мысли, он прошептал:

— Я же говорил.

Я кивнула, но не смогла подобрать слов.

Чем дальше мы ехали, тем сильнее паника овладевала мной. Вместо бессмысленной мольбы я решила использовать время, чтобы проклясть своего сволочного отца. Если бы он не врал и не обманывал еще больше, ничего бы этого не случилось. Я бы спала в своей дерьмовой постели, в своем дерьмовом доме, в своей дерьмовой жизни.