Страница 55 из 85
Максимо: Я все время думаю о том, как чертовски сексуально ты выглядела, катаясь на мне прошлой ночью, голубка. Это мешает сосредоточиться на чем-то еще.
Максимо: Надеюсь, ты развлекаешься и ведешь себя как хорошая девочка.
От этих слов меня пронзила дрожь.
Максимо: Джульетта, телефон бесполезен, если ты не носишь его с собой. А что, если возникнет чрезвычайная ситуация?
Этот вопрос вызвал у меня совсем другие чувства.
Максимо казался недовольным. А когда Максимо был таким, то это делало его дерзким.
Я поерзала как от призрачного ощущения горящей задницы, так и от сильной дозы похоти, проникавшей в меня.
Прозвучало несколько писков, прежде чем лифт открылся. Максимо вышел, выглядя как модель на подиуме. Даже после долгого рабочего дня его костюм был безупречен, как будто не мог помяться.
Направляясь ко мне, он был охотником, а я — его добычей.
Его очень желаемой добычей.
Обхватив мою голову, мужчина поцеловал меня с отчаянием, которое говорило о том, что с тех пор, как мы в последний раз были вместе, прошли не часы, а столетия. Его язык проник внутрь, и он наклонил голову, чтобы углубить поцелуй.
Когда он отстранился, я тяжело дышала, спрашивая:
— Что это было?
— Я сказал тебе, что скучал. Мне нравится знать, что ты здесь.
Я не смогла сдержать ухмылку, хотя и не очень старалась.
— Я тоже скучала по тебе.
Его глаза опустились к моим губам.
— Господи, ты сводишь меня с ума.
Возможно, сами слова прозвучали не очень похотливо, но то, как напряженно он их произнес, — точно.
Отстранившись, он снял пиджак, предварительно закатав рукава.
— Ты решила, где мы будем ужинать?
— В азиатском ресторане есть суши?
— Да. Ты любишь суши?
Я пожала плечами.
— Понятия не имею, я никогда их не пробовала.
— Давай узнаем.
***
Как оказалось, я люблю суши. Только не сырые.
Никогда не сырые.
“Chang’e” — конечно, названное в честь китайской богини Луны — было паназиатским рестораном с обширным меню фьюжн и димсам. Вопреки моему предположению о том, что ресторан будет обычным, он оказался невероятно модным и высококлассным. Я была очень плохо одета, но никто не обратил бы на это внимания, поскольку я была с Максимо.
Он заказал нам ассортимент в основном вкусной еды — неприготовленные спринг-роллы были почти такими же отвратительными, как и сырые суши.
Было очевидно, что в будущем я не буду придерживаться сыроедения.
— Каков план? — спросила я, когда мы закончили есть.
— Увидишь, — Максимо сверил часы, встал и положил на стол пачку денег.
Выйдя из ресторана, мы направились через главный этаж. Когда мы дошли до зоны настольных игр, мое внимание привлек кто-то, идущий к одному из столов со стопкой фишек в руке. Он сел и разложил их перед собой.
Мои шаги замедлились, и Максимо наклонил голову, чтобы посмотреть на меня.
— Я знаю этого парня, — прошептала я.
— Кого?
Я едва заметно дернула головой в указанном направлении.
— Серая рубашка, лысая голова.
— Откуда?
— Он несколько раз приходил в гости к Шамусу.
— Друг?
— Нет, если только надрать задницу — это новый способ выразить дружбу. Если так, то Шамус был самым популярным человеком в мире.
Я вспомнила, как вышла из подсобки в спортзале под звуки стонов и воплей. Хотя это было обычное явление в тренировочном зале, в тот раз все было иначе. Этого человека послали передать сообщение с помощью силы.
Это был не последний раз, когда кто-то появлялся с подобным.
Нет, в последний раз это был человек, который стоял рядом со мной, положив руку мне на поясницу. Человек, чьи руки были на всех остальных частях моего тела. В чьей постели я спала. Чьи руки обхватывали меня каждую ночь, его прикосновения были собственническими и интимными.
Внезапный приступ вины впился в меня когтями. Оно рвало построенное мною счастье, угрожая распутать все, как нить.
Тяни.
Тяни.
Тяни.
Неожиданные слезы застилали мне глаза, и я глубоко вздохнула, сдерживая их. Заталкивая это все внутрь.
— Джульетта, — сказал Максимо, заставив меня вздрогнуть.
— А?
Его глаза были полны беспокойства.
— Куда ты пропала, голубка?
— Прости, что ты сказал?
Когда я не ответила, мускулы на его челюсти напряглись, но он не стал настаивать.
— Я спросил, уверена ли ты, что это он?
Я кивнула.
Он повел меня через комнату, его шаг стал более быстрым, чем раньше. Остановившись возле охранника, мужчина бросил:
— Серая рубашка, лысая голова, низкий лимит, “Омаха20”. Если он начнет уходить до прихода Майлза или Эша, пусть за ним присмотрят.
Подождите, что?
Поскольку я искренне сомневалась, что Максимо мстит за избиение Шамуса, я не понимала, почему он раздувает из мухи слона. Разве что он тоже узнал парня. Зная, с кем общался Шамус, я бы не удивилась, если этот человек был в его черном списке.
Охранник едва заметно кивнул и продолжил обход, как ни в чем не бывало.
Я подождала, пока мы отойдем, и спросила:
— Зачем ты направляешь на него охрану?
Максимо не ответил, а лишь достал телефон, несколько раз постучал по экрану и приложил его к уху. Должно быть, кто-то взял трубку, потому что он повторил описание, а затем добавил:
— Он работал на кого-то, кому Макмиллан был должен. Следите за ним.
Как только он повесил трубку, я повторила:
— Зачем ты направляешь на него охрану?
— Чтобы убедиться, что он здесь только для того, чтобы просрать свои деньги, — мужчина обхватил меня за плечи и обнял, хотя оставался мрачным.
— Это просто совпадение.
Похоже, я использовала не самое удачное замечание, потому что его глаза стали еще холоднее.
— Я не люблю совпадения.
— Ладно, но если честно, я думаю, что Шамус задолжал деньги половине населения США.
Это заставило его немного смягчиться, и он посмотрел на меня сверху вниз.
— Настолько много?
Я наклонила голову и сделала вид, что задумалась, а затем добавила:
— Половине континентальной части США.
Губы мужчины поджались, и напряжение покинуло его, когда мы остановились.
Я перевела взгляд от его слишком сексуального выражения лица и увидела, что мы находимся у входа в зону, которую Марко назвал запретной.
Ранее двери были открыты, и вокруг было так много людей, что я не могла разглядеть, что там находится. Сейчас двери были закрыты бархатной веревкой, так что я все равно не могла разглядеть, что там находится. На табличке написано, что она закрыта на вечер.
Разумеется, Максимо это не касалось, и он сорвал веревку, а после ввел код, чтобы открыть тяжелую дверь.
Придержав ее, чтобы я мог войти, он снова завязал веревку и позволил тяжелой двери захлопнуться, звук эхом разнесся по тихому коридору.
Вдоль стен висели красивые фотографии и предметы искусства. В центре дорожки стояли скульптуры и цветочные композиции. Темой, конечно, была луна, но также и свет. Всплески света заполняли темные полотна — просто, но потрясающе.
Хотя на все это было приятно смотреть, я была удивлена тем, как много народу было здесь раньше. Типичная для Вегаса толпа не казалась мне поклонниками искусства.
Максимо взял меня за руку и переплел свои пальцы с моими, не торопя мою медленную прогулку.
Когда мы дошли до конца коридора и дверей, Максимо ввел код. Все шесть дверей распахнулись, и мы вошли в тускло освещенное помещение.
Куполообразная крыша была бархатисто-черной, но никаких мерцающих огоньков не было. В ряд стояли одинаковые черные скамьи. На этом было все.
— Садись, — сказал Максимо. — Третий ряд, справа от прохода.
Я пошла туда, куда он указал, и села на мягкую скамейку. Мои ноги были рады передохнуть.
Негромкая классическая музыка наполнила комнату. Максимо сел рядом со мной как раз в тот момент, когда свет погас, оставив нас в кромешной тьме.