Страница 37 из 66
— Гер… Это же невероятно… Когда ты успел это всё провернуть?
— Ты так сладко спала, устелить кровать цветами, не составило труда.
Гер ставит поднос с напитком и воздушной выпечкой на прикроватную тумбу, а сам устраивается рядом со мной на край кровати, большим пальцем смахивает капельку просочившейся крови на распухших губах, а затем принимается костяшками пальцев трепетно поглаживать мои скулы.
— Ты заслуживаешь большего, маленькая моя… Кофе выпьешь?
— Да, спасибо.
Герман заботливо передал в мои руки кружку, благодарно улыбаюсь, заправляя один выбившийся локон за ушко. Обхватив теплую чашку двумя руками, я не спеша стала пить приготовленный специально для меня кофе.
— Гер… Спасибо тебе, очень красиво, но нужно срочно вставать, пока дет…
Я хотела встать, но Герман не позволил. Усмехнувшись, он властно прислонил палец к моим губам, таким образом, меня перебивая.
— Не переживай, детей нет дома.
— Не поняла, а где они?!
Оставив пустую чашку на поднос, я плотнее укуталась в кокон из одеяла и слегка привстала, упираясь спиной в спинку кровати.
— Моя заботливая сестрица, решила что спустя столько времени, мы с тобой обязаны провести хотя бы день вместе, взяла на себя инициативу и решила выгулять мелких по полной.
— Какая прекрасная у тебя сестра, Громов…
Герман неотрывно изучает моё довольное личико, которое лукаво светится от счастья. Неужели… Это правда все происходит на Яву? Это не сон, который вот вот закончится? Целый день, только он и я.
— Значит… На весь сегодняшний день ты только мой?
Пальцами я нежно поправила волосы Геры, убирая чуть в сторону взъерошенные пряди со лба, с любовью я принялась гладить его мужественное лицо, плавно спускаясь ладонью вниз к его каменной груди.
— Только твой… Я больше не исчезну из твоей жизни. Обещаю. Прости меня за всё.
Слегка приподнявшись, Герман оказался совсем рядом, он властно сдернул с меня плотную ткань покрывала и отбросил его на пол. Мой мужчина аккуратно уложил меня в горизонтальное положение, а сам хищно навис надо мной. Не желая себя сдерживать, Гер принялся страстно покрывать поцелуями каждый миллиметр моей обнажённой кожи.
— Товарищ майор, имей совесть, я всю ночь не спала.
— Не ты одна, я и не знал насколько ты ненасытная, хотяяя… Помню я одну ночку…
Мне хотелось от стыда закрыть ладонями лицо, лишь бы он перестал на меня так глазеть, ведь я прекрасно помню ту ночь… Ночь, в которую я впервые ему искренне открылась, хоть я и была пьяна, но говорила все так, как чувствую.
— Господи, не напоминай, мне до сих пор стыдно…
— Ты была такая забавная… Милая… Трогательная…
Смотря мне в глаза, Герман вдруг склонился ниже надо мной, обжигая своим диким поцелуем моё плечо, с которого легко соскользнула кружевная бретелька моего лифа.
— Гер, хочешь я открою тебе одну тайну?
Герман застыл и чуть приподнялся, внимательно всматриваясь в моё сосредоточенное лицо.
— Конечно хочу, поделишься?
— Я прекрасно помню нашу ночь, помню до мельчайших подробностей, как бы это смешно не звучало, я даже помню каждое сказанное мною слово.
В бездонных синих глазах чётко отслеживается удивление, ведь после нашей бурной ночи, по утру я клятвенно ему говорила что я ничего не помню. Но я врала, уговаривала саму себя не признаваться ему повторно в своих чувствах, не осмелилась бы второй раз на такие откровения. Поэтому и соврала.
— Ты сейчас серьезно?
— Да, а еще… Я прекрасно слышала что сказал мне ты…
— Сказал как есть, могу и сейчас это повторить… Мне плохо без тебя, все эти пять лет, я ненавидел себя за то что сделал…
С небольшим отблеском грусти, Гер усмехнулся, стянул с меня нижнее белье, вожделенно принимаясь покрывать горячими поцелуями низ моего живота. Обдавая все моё тело своим будоражащим дыханием, мой разум постепенно угасал, от такого удовольствия меня накатывало тёплой волной блаженства, мир вокруг нас исчезал, я словно парила в невесомости.
— Меня до сих пор мучает один вопрос…
— Где я взяла рупор?
— Ахахах! В точку, малышка.
Он вдруг заливисто рассмеялся, стирая свободной рукой выступившие на глаза слёзы.
— Вот хоть убей, все помню, но вот об этом история умалчивает, а вообще, тебе никуда не надо?
— Никуда. Я весь твой, милая, и я от тебя не отстану.
— Ты меня больше не оставишь?
Он резко отстраняется, а я замираю, мы пристально сканируем друг друга, не смогу… Больше не выдержу и дня без него. Мучительная секунда гнетущего молчания которую сменяет другая. Ну?! Почему ты молчишь?! Мне становится ужасно некомфортно, а потом я вижу как черты сурового лица моментального становятся мягче.
— Никогда больше, из-за своей глупости я потерял целых пять лет, и вообще, дамочка нам придется наверстывать, хватит болтать, иди ко мне.
Придвинувшись к моей спине, Герман стал настойчивее целовать мою шею и плечи. Его рука проникла ко мне между ножек. Пальцами он раздвинул половые губки и стал растирать по моей дырочке скопившуюся влагу. Он закрывает мой рот горячим и страстным поцелуем, а я не могу больше сдерживаться, от получаемого удовольствия я сладостно застонала, от нахлынувшей волны возбуждения стала двигать бедрами, прося его проникнуть внутрь.
— Вкусная… Твое тело пропитано запахом кофе и молока.
Герман властно притянул меня к себе ещё ближе, проводя языком по моей шее. Мамочки… Моё тело всегда неизменно отзывается на его ласки. Он вожделенно кусает, а затем зализывает следы своей страсти, заставляя меня покрываться мелкой дрожью и приглушенно стонать.
— Ммм… Гера…
— Как же я тебя люблю…
Когда я уже хотела кончить, Герман убрал пальцы и подняв мою ногу стал входить в меня своим членом. Каждое его движение во мне сопровождалось нежными поцелуями. Я сама обхватила свою ногу и подняла ее выше, давая доступ Гере для более глубокого проникновения. От нашей страсти, вся комната мгновенно заполнилась запахом секса в перемешку с тонким, нежным ароматом цветом.
— Какая ты у меня красивая, особенно когда кончаешь подо мной..
Толчки стали усиливаться, он опустил одну руку на мой пульсирующий клитор, а второй обхватил грудь и стал пощипывать и крутить сосок, тем самым подводя меня и себя к безумному блаженству.
— Любимый…
Наши стоны слились в унисон, больше не было сил терпеть и я кончила с оглушительными криками, от чего Герман последовал за мной, наполняя моё пульсирующее лоно своей обжигающей спермой. Мы потеряли счёт времени, я уже не знаю сколько длится это сладкое состязание в ласках. Его руки сильные и нежные я хотела бы ощущать на своей груди вечно.
— Черт! Невозможно тобой надышаться! Слышишь?!
Трудно было найти слова, чтобы описать это невероятное ощущение. Восторг. Блаженство. Наслаждение граничащее с потерей сознания. Мы еще долго просто лежали и переводили свое дыхание, но внезапный телефонный звонок вывел нас из этого состояния, Германа срочно вызвали на работу. Выругавшись, он нехотя собрался и уехал, а я понимающе стала его ждать, ведь по его словам, он вернется буквально через пару часов. Я встала, переоделась в домашнюю одежду, выпила остывший кофе, собрала все цветы лилий в небольшие букеты и стояла любовалась этой красотой.
— Неужели теперь все будет хорошо… Господи, спасибо…
После отъезда Геры, прошло достаточно много времени, которое близилось уже к обеду. Так как мой телефон пострадал от моих же рук, Гер оставил мне свой старый. За это время я созвонилась с Верой, она рассказала как она с детьми провела время, они много гуляли, где только не были, аттракционы, батутный центр, океанариум. Также, она любезно предложила оставить малышню у неё на ночь. Было ужасно неловко, но она настоятельно хотела чтобы мы наконец за долгое время провели вечер и ночь только вдвоем. Время все так же молниеносно бежало, на часах уже было далеко за полпятого, а Германа все не было. Я несколько раз набирала его номер, но он молчал. Сидела и не могла понять куда он так резко пропал. А ещё у меня было достаточно времени обдумать ту ситуацию, что произошла в доме родителей. Я никогда не хотела быть похожей на мать, как бы там не было, конечно в глубине души, чертова капля сочувствия к ней пыталась полыхать небольшим огоньком.