Страница 43 из 53
— А форма доклада о нарушениях протокола какая? — спросил я.
— Да просто позвони и сообщи, что, мол, Вася шалаву всю ночь естествовал, — хмыкнул Леонид Карлович. — Или, там, Ваня и Гриша бухали до пяти утра. Пресекать не надо, я просто уволю нахер сразу же, пусть дальше коровам своим хвосты крутят. Ну так как? По рукам? Я от Евушки знаю, что парень ты аккуратный, порядок поддерживать умеешь лучше иных девчонок, а что до бухича, то даже на гулянках только прикидываешься.
«Краденая кобыла дешевле купленной», — подумал я. Бесплатное жилье, да еще и в центре? И условие всего-то — держать язык за зубами, чтобы не травмировать нежную психику Евы тем фактом, что ее отец вовсе не работяга на заводе, а снимает фильмы для взрослых? Еще и на зарождающуюся новокиневскую порноиндустрию немного изнутри посмотрю. С безопасного, так сказать, расстояния. Хм… Что может пойти не так?
— По рукам, — кивнул я и пожал протянутую Леонидом Карловичем руку. — Когда можно заселяться?
— С сегодняшнего дня уже можно, — уже в полный голос сказал евин отец, с облегчением выдохнув. — Рабочие приедут только через три дня, так что в любое время. Можешь мне позвонить… Или, знаешь что? Сейчас я тебе просто ключ отдам, а ты сам, когда тебе будет удобно вещи свои перевезешь. Договорились?
— Отлично вообще, — кивнул я. Дверь в кухню открылась, на пороге стояла Ева. Уже при параде, в строгой, застегнутой на все пуговицы блузке и юбке до колен. Прилежная ученица, даже не скажешь, что буквально несколько часов назад…
— Ну как, посекретничали? — она улыбнулась. — Мне уже пора, если что.
— Я провожу, — я тоже поднялся.
— Значит так, адрес — Транспортная восемь дробь один, квартира двенадцать, — торопливо затараторил Леонид Карлович и полез в карман жилетки. — Вот этот ключ от верхнего замка, вот этот, с бородкой, от нижнего. Он бывает, заедает, нужно подтолкнуть дверь, если не крутится. Ну, там разберешься, в общем. Как обустроишься, позвони. Телефон… А, ну да, телефон ты знаешь.
— Спасибо, Леонид Карлович, — сказал я.
— Можешь называть меня Лео, — усмехнулся он. — Парни в цеху придумали, теперь это мой, можно сказать, творческий псевдоним.
— Спасибо… Лео, — кивнул я и сделал над собой усилие, чтобы сдержать смешок. Так-то я не должен знать, чем на самом деле занимается Леонид Карлович, известный в узких кругах как Лео Махно. Я это знание из будущего привез, Вова-Велиал никак не может быть в курсе таких подробностей. До каминг-аута Лео еще как минимум несколько лет, первую статью о его творчестве в газете напишут только в начале двухтысячных.
— А ты разве не домой? — нахмурилась Ева, когда наш автобус проехал мою остановку, а я даже не пошевелился.
— Провожу тебя до кабинета, — усмехнулся я. — Вдруг тебя в универе кто-то решит обидеть.
— Серьезно? — удивилась Ева. — Пойдешь со мной на экзамен?
— Ну… Почти, — кивнул я.
— А… А зачем? — недоуменно спросила Ева.
— Да есть на твоем курсе один товарищ, с которым я бы хотел чуть поближе познакомиться, — проговорил я.
Ева помолчала, казалось, что было слышно, как в ее голове шевелятся мысли.
— Милая, ты думала, что я забыл? — я подмигнул. — Замотался чутка, есть такое, но точно не забыл. Я же тебе пообещал, что потолкую с тем любителем трепать языком с твоего курса? А раз у вас сегодня экзамен, значит он точно будет.
— А если нет? — спросила Ева.
— А если нет, значит я просто проведу с тобой чуть больше времени, — я чмокнул ее в щеку. — Так что точно скатаюсь не зря.
— Только… Ты же не будешь его бить, правда? — спросила Ева. — Еще не хватало, чтобы тебя в ментовку забрали… Драка в универе — это… Это… В общем, не одобряют у нас.
— Не буду, — я покачал головой и засмеялся. — Во всяком случае сильно. Да все будет нормально, не переживай. Проведу воспитательную беседу, объясню простыми словами, что так поступать нехорошо…
На самом деле, я понятия не имел, что именно собираюсь делать с этим Егором Замятиным. Импровизировать. Так-то начистить хлебальник было бы самым простым решением, это я умею, дурное дело не хитрое. Но беспокойство Евы было понятно, и даже вполне обоснованно. Так что… В общем, на месте разберусь. Сначала нужно было и впрямь увидеть этого персонажа. И по возможности узнать, не тот ли это самый тип, который Лариске реноме испортил. А как его воспитывать, по ходу дела разберусь.
С одной стороны, новокиневский универ ничем особенным среди других универов не выделялся. Обычная вышка, в приличном столичном обществе таким особо не козырнешь, светил с мировым именем среди преподов может быть и была парочка, но простым смертным их имена точно ничего бы не сказали. Но по масштабам города, он был все-таки довольно грандиозной штукой. И если политех был этакой единой и неделимой твердыней, то универ был похож на спрута, обхватившего весь центр города своими щупальцами-корпусами. В центре — вычурное модерновое здание так называемого главного корпуса, по правую руку от областной управы, прямо на площади Советов — строгий классический «химический» корпус, в холодных бело-голубых тонах, с полуколоннами, все дела. Чуть дальше, за Дворцом спорта — квадратно-утилитарная цитадель физиков и математиков. А налево по Социалистическому — мрачная серая махина, где обитали юристы и экономисты. Ива училась на истфаке, как и Бельфегор, а они традиционно обитали в так называемом главном корпусе, где квартировала вся универовская верхушка, и кроме историков там обитали еще филологи и журналисты. Так уж повелось у нашем универе, что власть захватили лирики, сослав всех других прочих в свои филиалы. И ректорами с незапамятных каких-то времен становились то историки, то филологи. Один раз ректором был экономист, но он занимал этот пост всего два года, а потом случился какой-то скандал, залетный экономист растворился в пространстве, а на ректорское кресло снова воссел историк. Восстановил, так сказать, историческую справедливость.
Народу в фойе было немного. Никакой охраны и рамок в девяносто втором еще в природе не существовало, пара стаек студиозусов тусовались рядом с расписанием и возле лестницы. Мы поднялись на третий этаж, где в просторном фойе сгрудились евины однокурсники. Отчасти мне все это было в новинку, сам ведь я так и не сподобился получить «вышку». А бывал здесь сугубо по работе. И уже много позже. Так что с интересом ловил обрывки разговоров, ощущая себя немного в книге фэнтези.
— Государство Сун, Ляо и Цзинь, годы — девятьсот седьмой — одна тысяча двести семьдесят девятый, — монотонно говорила девушка с короткой стрижкой, прижимая к себе толстенный учебник. — Государство Юань, годы — одна тысяча двести семьдесят первый — одна тысяча триста шестьдесят восьмой…
— А есть список вопросов у кого-нибудь? Срочно!
— … А я вышла отвечать, сижу и не могу ни слова сказать! У Квадратовой взгляд кобры, натурально… Хоть плач.
— А пересдача когда?
— Ой, кажется у меня температура, потрогай лоб?
— Быстрее-быстрее! Заготовка на одиннадцатый билет есть у кого-нибудь?
— Так другие билеты же, новые, нас ведь предупреждали!
— Государство Суй… Блин, ненавижу историю Китая! Я всяких Ашшубанипалов и Синнахерибов лучше запоминала, чем все эти Сунь-Мунь-Дунь.
— А что это вы такое сдаете сегодня? — тихо спросил я у Евы.
— История средних веков стран Азии и Африки, — вздохнула Ева. — Хуже только историография.
— Весело тут у вас, — хмыкнул я. — Кстати, а этот твой… персонаж… Здесь есть? Замятин?
— Ага, — Ева кивнула в сторону окна, рядом с которым сгрудилась над раскрытой тетрадкой троица парней. — Тот, который пониже, в модном свитере.
Я посмотрел в ту сторону. Двое долговязых, блондинистый и чернявый, один пониже, чуть полноватый, с рыжеватыми волосами зачесанными назад. Глаза как будто он все время щурится. «Модный свитер» у него тут был у единственного на всю мужскую часть группы, как ни странно. Так-то в них, кажется, уже половина города нарядились. Пестрые такие. С надписью «Boy’s». Неприятное лицо, но может это потому что я предвзят.