Страница 8 из 13
– Самара-то раз в двадцать больше, получается! – изумлённо воскликнул младший, ну, тот, который Алексей.
– А это что? – поручик ткнул пальцем в мою малую родину – город Тольятти.
– Я думаю, что это город, – с очень серьёзным лицом произнёс я.
– Да их тут целых три, – удивился Алексей.
Я с видом знатока возразил:
– Название одно – значит, и город один.
– А зелёное – это, надо полагать, лес? – догадался поручик.
Я решил укрепить его в этой мысли:
– Вот и я к такому же выводу пришёл.
– А вот эта рыжая линия, должно быть, дорога? – Алексей указывал на тот участок трассы Самара-Челябинск, на котором мы стояли.
Я наклонился над картой и глубокомысленно произнёс:
– Знаете, господа, сдаётся мне, что вот как раз тут, в этом самом месте мы сейчас и находимся.
Поручик, отстранившись от карты, потупился.
– А это вот, – Алексей ткнул пальцем в плотину, ту самую, которая Волжская ГЭС имени Ленина. – Уж не мост ли?
– Думаю, да, – не стал разубеждать его я.
– Да как же эдакую махину построить-то? – удивился он.
– Люди в Египте пирамиды построили, а в Риме Колизей, – напомнил я. – Так что и с мостом как-нибудь справятся.
– Да уж! – восхитился он. – Вот бы посмотреть на такое чудо света.
Поручик же, видимо не разделяя его восторга, спросил пристально глядя мне в глаза, я даже почувствовал некоторое недоверие к себе:
– И кому же пришло в голову рисовать подобную карту, да ещё столь искусно?
Очень хотелось сказать ему, нечто вроде: «Посмотри выходные данные, там написано», но вряд ли это хоть что-то прояснило бы. А вот ненужных вопросов к моей скромной персоне добавилось бы в разы. Поэтому я решил свалить всё на тех, на кого обычно сваливают все непонятки в мире и, пожав плечами сказал:
– Масонам. Кому же ещё?!
– Масоны? – по-прежнему глядя мне в глаза, повторил поручик. – Вы встречались с масонами?
Этот нелепый допрос начал мне надоедать, и я повернул разговор в другое русло:
– Поручик, Вы карту покупать будете? Если нет, то я тогда, пожалуй, дальше в Самару пойду. Там-то на неё родимую покупатель точно найдётся!
Поручик выпрямился и, изменив выражение лица на деловое, с достоинством произнёс:
– Сколько Вы за неё хотите?
Вот это другой разговор, а то масоны, масоны. А, кстати, сколько я за неё хочу?
– Ведете ли, Роман Елизарович, в своих странствиях я сильно поиздержался, но главное, как Вы должно быть понимаете, я утратил документы, – тут я сделал многозначительную паузу, давая поручику возможность, самому догадаться. – Мне бы переодеться из этой робы, – я провёл рукой по камуфляжу, – во что-нибудь более подобающее, да хотя бы в более русское, что ли. Ну, и документы восстановить. Если берётесь помочь – карта Ваша.
Поручик задумался. Посмотрел на Алексея, тот, судя по выражению лица, половину Родины готов был отдать за настоящую масонскую карту. Похоже, поручик решился:
– С одеждой особых затруднений не будет. А документы… – Вы в каком полку служить изволили?
– В отдельной пластунской бригаде! – ляпнул я первое, что пришло в голову.
Офицеры обменялись взглядами.
– Никогда о такой не слышал! – заявил Старинов.
– А кто такие пластуны, слышали? – наехал я в ответ.
– Разумеется.
– И для чего мы нужны, я надеюсь, тоже знаете? – не сбавляя нажима, продолжил я.
– Безусловно.
– Ну, а раз так, то понимать должны, что есть вещи, про которые не всем подряд рассказывают.
– Ну, раз так, то такие документы Вам только в Вашем штабе и смогут выправить.
– Роман Елизарыч, да мне бы до штаба-то хотя бы добраться, а там уж наш генерал всё как надо оформит.
– Генерал? Разве теперь бригадами генералы командуют? Бригадиров уже не хватает? – удивился Алёша.
– Алексей Николаич! – строго сказал я. – Бригада пластунская, особого, так сказать назначения, а раз так, то все чины в ней на один ранг выше. Понимать надо!
Оба офицера впечатлились. Младший подошёл к поручику и начал что-то яростно шептать ему на ухо. Их импровизированное тайное совещание прервал голос Данилыча:
– Вашброть, я извиняюсь, токма смеркатся уже! Нам бы засветло на ночлег определиться! В дому-то, чай, посподручней выйдет.
Я был с ним полностью согласен, но было одно но: пока что мы с ними направлялись в разные стороны.
Не получив никакого ответа, Данилыч продолжил:
– Тут недалече деревенька иметца, там и посудачите.
Поручик, видимо, привык к подобным проявлениям фамильярностям со стороны бывалого сержанта, потому что строить его не стал, а просто спросил:
– Недалече – это где?
– Дык вон, туды вёрст пять будет, – и он показал прямо вперёд по ходу движения их отряда. То есть в противоположном от Самары направлении.
«…Твою мать» – сказал Штирлиц и грязно выругался. Это совсем не по дороге.
– Да и Вы, господин прапорщик, засветло никуды не дойдёте, – обратился ко мне Данилыч. – Вёрст пятнадцать, почитай, ни деревень, ни постоялых дворов. А до Самары и верхами засветло не успеть. Так что Вы уж лучше с нами пожалуйте, а с утречка уж и в Самару, коль пожелаете.
В его словах была сермяжная правда и здравый смысл: мотелей здесь не было, а ночевать в поле… Да, ну, на хрен!
– Едемте с нами, Андрей Иваныч! – задорно поддержал его Алексейка. – А там за чайком, глядишь, и договоримся.
Я в принципе был уже согласен, поэтому заявил:
– От рюмки крепкого чая я и впрямь сейчас бы не отказался! Только вот что, господа… Я сегодня без малого вёрст сорок пешкодралом отмахал, нет ли где места на подводе для усталого путника?
Глава четвёртая
Как говорится: «Лучше плохо ехать, чем хорошо идти». Желающие могут поспорить, но я вот, к примеру, не стану, хотя ехалось мне действительно не слишком удобно. Телеги вообще не очень комфортабельный вид транспорта.
Вот так, сидя рядом с извозчиком первой телеги, я и ехал, плохо или хорошо, но ехал. По обеим сторонам от меня на своих лошадях двигались офицеры. Данилыч с парой бойцов был отослан в головной дозор метров на сто вперёд. Весь остальной караванчик, снова построившийся в походный ордер кильватерного строя, неспешно катил по пыльной просёлочной дороге Самара-Челябинск. А, кстати, у них здесь есть такая трасса или нет? Его, Челябинск, когда основали-то? Не помню. Да, что не помню?! И не знал никогда. Надо будет при случае поинтересоваться. Или не надо?
А вот господа офицеры интересовались буквально всем. Ну, я бы на их месте тоже бы непонятного персонажа вроде теперешнего меня вопросами завалил. Только Алёшеньке, вот ведь дитё малое, очень хотелось про пластунов побольше разузнать, а поручик задавал вопросы правильные: как я в этих краях оказался, что за одежда на мне, откуда у меня такие странные вещи, и вообще.
Не всегда мне, конечно, удавалось отшутиться в ответ, но я старался. А если не выходило, то обещал рассказать обо всём, когда ушей вокруг поменьше будет. Пока прокатывало. Алёшеньке же, оказавшемуся подпоручиком – лейтенантом по-нашему, нет-нет и рассказывал, коротенько, конечно же, про «пластунские» примочки, и даже пообещал показать, когда приедем, пару приёмов рукопашного боя – «ухваток» по-ихнему.
Оба офицера жутко удивились, узнав, что не все пластуны обучены верховой езде вообще, а уж, чтобы стоя в седле, галопом скакать, так и вовсе единицы. Но вот про горную подготовку, рукопашный бой одного против троих и даже пятерых, про метание ножей и топоров, про раскладную лопатку и её применение в качестве холодного оружия, слушали, раскрыв рты. Пришлось и это пообещать показать. Давненько не тренировался, но как показал сегодняшний день, руки ещё кое-что помнят.
– Вашброть, господин прапорщик, а верно ли сказывают, будто пластуны весь день под водой через соломенку дышать могут? – неожиданно для всех спросил всю дорогу молчавший возница.
– Правда, только не через соломенку, а через камыш, – ответил я и, не придумав ничего более подходящего, добавил: – В полпальца толщиной.