Светлая для Мажора

Злата начинает ворочаться, а я замираю. Мне так страшно. Впервые в жизни страх потерять именно её сильнее того страха, когда я потерял маму.

Она хочет подняться и с моих губ срывается тихое:

— Тебе нельзя шевелиться…

Она вздрагивает от моих слов. Начинает смотреть на меня не моргая, с ресниц срывается слеза. С*ка, как же я виноват перед тобой девочка. У неё начинается истерика, она начинает метаться по кровати и потом резко поднимается и все время шепчет:

— Я хочу в душ, мне надо помыться, он меня лапал…. Так противно…. В душ — как заведенная повторяет за собой.

Я резко подскакиваю к ней. Обнимаю и пытаюсь уложить обратно на кровать… Но она чертовски сильно сопротивляется. А потом её:

— Я грязная, грязная. — шепчет с надрывом. Если бы были силы, я уверен она бы кричала.

И тут до меня доходит, она боится, что я откажусь от неё из-за того, что её лапал Золотарев. Когда то у нас был разговор и я сказал ей, что никогда не смогу простить чужие прикосновения на её теле. Господи, что я с тобой сделал. Придурок со своими принципами. Но это же не та ситуация…..

— Тише Злата, пожалуйста. Прости меня!!!

— За что? — шепчет она.

— Я очень виноват, не досмотрел. Прости пожалуйста.

— Дима, мне плохо резко стало. Потом Инна она упала…. — она начинает бессвязно рассказывать.

— Злата тише, тебе нужно поспать. Скоро утро. Мы поговорим. Девочка моя, я рядом буду, никуда не уйду. Поспи пожалуйста.

Сижу укачиваю её на руках, как ребенка. Ребенок…. Черт….

Соберись придурок, ты ей нужен.

Злата снова засыпает. Опускаю её тихонько и выхожу из палаты.

В коридоре остались только Катя, отец и Беркут.

— А ты чего тут? — спрашиваю у него.

— Инна…. — тихо срывается с его губ.

— Вспомнил? — спрашиваю у него задрав одну бровь.

— Не совсем…. Она постоянно сниться, но все размыто, кроме её силуэта.

Пока он это говорит, меня резко накрывает ярость и я подлетаю к нему. Хватаю за грудки и прижимаю к стене.

— Ты знал об их плане? Эта вся ваша компашка придумала? — рычу ему в лицо. — Говори, мать твою…

— Нет, не знал. Но когда вы все танцевали, видел что у вашего столика крутилась Алиса.

— Алиса?!

— Да! И эта еще девчонка с голубыми волосами.

— Ничего не понимаю….

— Сын! Успокоился!? — спрашивает отец. — Отпусти ты его. — требует он. — Поехали. Есть разговор.

Мы выходим из клиники, садимся в его тачку. Тимур везет нас в офис к отцу. Мы заходим в кабинет. А тут уже все. Алиса, Виктория, Лера, Арина и Егор. Смотрю на него вопросительно.

— Просто помог Тимуру — говорит он. — Но я не обижаюсь, я бы подозревал даже себя — ухмыляется он. И мы по братски пожимаем руки.

Отец запускает видео на экране. Это клуб и наш столик. Вот около него Алиса и Виктория, сыпят белый порошок в бокал Златы и хихикают. Убью, вот кто зачинщики. Получается Золотарев и Милана или их совместный план.

— Говори! — рычу я.

— Да достал ты со своей курицей нянчится. Со мной, ты так себя никогда не вел! — орет на.

— Я убью тебя с*ка, по стене размажу! — реву я и бросаюсь в ее сторону. Меня за шкирку хватает Тимур.

— Дальше. — рявкает отец со сталью в голосе. Даже я его боюсь таким.

— Что дальше? — спрашивает тихо.

— Что должно было быть дальше? — шипит отец.

— Я ничего не знала, — говорит Лера, когда отец проходится по ним взглядом.

— Я тоже — вторит ей Арина.

— Свободны — рявкает он.

Они поднимаются и выходят из комнаты. Лера проходя мимо Егора так смотрит на него, но он лишь отводит взгляд.

— А вас я очень внимательно слушаю!

— Это она все придумала! — резко выдает Виктория. — Она давно сходит по тебе с ума, только не Золотарев должен был ее лапать, а два парня которым она заплатила…

— Заткнись….

— Да пошла ты, ты говорила что просто посмеемся над ней, пока я не увидела тех громил и что ты им пообещала.

— И что же она пообещала? — спрашивает отец.

— Она им девку, они ей кино интересное. Она знает, что ты бы потом ее бросил, не смог простить. Ну подумаешь девка перебрала и свалила. Никому ничего не сказав. Но Милана с Артемом тоже ее услышали и перехватили Злату. А дальше вы все знаете.

— Убью тебя, тварь.

— Дима — хватает меня отец. — Включи голову, остынь.

— Ты издеваешься….

— Она получит свое наказание — по глазам отца вижу, что выполнит. — Тимур проводи Викторию, маленькая она еще.

Вика уходит с Тимуром. А Алиса подскакивает на месте….

— Вы не имеете права, мой отец вас всех убьет….

— Ну после такого признания, врятли. Ему бы потом отмыться от славы которую ты ему уготовила. Сядь! — рявкает он в конце. — Что подмешали Злате?

— Не знаю, мне дали и сказали что будеть течь как сучка, обслужит хоть десятерых.

Отец кивает другом парню и тот выходит за дверь.

Заходит Тимур через пол часа и кидает пакетик с таблеткой на стол.

— Пей — приказывает отец.

— Не буду!

— Ты выпьешь, а потом….

В комнату заводят тех двух бугаев, которых описала Вика охране.

Глаза Алисы расширяются от ужаса:

— Вы не посмеете! — орет она.

— Ну почему же, тебе же отец их достал! Знаю, что он. А ты так с девочкой не хорошо поступила. Еще убила моего внука. Пей таблетку, тебя спасать некому.

— Не буду.

— Помогите девушке.

Двое парней подходят к ней и хватают за руки, один держит второй закидывает таблетки и вливает воду. Через десять минут, она становится как кукла. Какой и была Злата.

— Отвезите их к ней домой, там снимите фильм. Да и помните проснуться она долна от своих звуков в этом фильме. Только после того как эти поиграют с ней, выгоните их. А то не дай бог замучают девочку. — командует отец. — Тимур все на твоем контроле.

Алису перекидывают через плечо и выносят, этих толкают в спину и все выходят.

— Что так смотрите? Считаете жестоко? — спрашивает отец.

— Нет. — спокойно выдыхает Егор. — Таким можно что-то объяснить только их же методами.

— Вот и славно. А теперь по домам. Ты к Злате? — спрашивает отец.

— Да.

Много всего произошло за один вечер. Гибель Золотарева и Миланы. Гибель моего ребенка, передозировка Златы и эти разборки.

— Сын! — останавливает меня отец около машины. Егор уже уехал.

— Да.

— Ты должен быть сильным, ты нужен сейчас Злате как никогда. Это сложно, потеря ребенка. — я смотрю на него вопросительно.

— После тебя у мамы был выкидыш, и она его не пережила. Вот поэтому все было так тяжело. Я ее любил, но моей любви не хватило. И твоей тоже. Я лишь после смерти понял, что она любила больше всех себя. А потом только меня и тебя.

— Почему ты никогда не говорил мне?

— Не хотел, чтобы ты расстраивался. Не хотел, чтобы ты считал себя виноватым, и видел что того не рожденного ребенка она любила больше нас….

Отец говорит почти шепотом, но я так четко его слышу. И столько боли в его глазах.

— Почему ты с ней сейчас, ты же её не любишь!?

— Женщина которую я люблю, никогда меня не простит.

— За что?

— Сын тебе пора!

— Пап….

— Давай, ты Злате нужен.

— Ладно. Пока.

Я понимаю, что больше откровений не будет. Разворачиваюсь и иду к больнице. Она находится через два квартала. А у меня будет время все переварить.

Спросите меня, жалко ли мне Алису? Нет!

Золотарева и Милану тоже. Это были падальщики, которые могут только гадить и жрать всю эту грязь, представляя себя на пьедестале. Хотя находятся по самые уши в говне.

Все знают, что я никогда не оставляю безнаказанным тех, кто делают больно мне и моим близким. Многие это знают. А они видимо забыли.

За мыслями не замечаю как подхожу к больнице. Поднимаюсь и захожу в палату к своей девочке. Ставлю стул к кровати, целую её в ладонь и переплетаю наши пальцы.

— У нас все будет хорошо! — шепчу тихо и опускаю голову на краешек подушки.

Сам не замечаю, как уплываю в сон.