Страница 11 из 30
Он прицелился в конец лестницы, лежавшей на берегу, и нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, громкий, как из пушки. Эхо прокатилось по туннелям, многократно отражаясь от стен и сводов клоаки. Немало времени прошло, прежде чем оно стихло, тенью оставшись в самых далеких коридорах.
– Вот это канонада, – произнес Тремаль-Наик. – Полегче со своей пушкой, дружище. Чего доброго, пальнешь – и нам на головы обрушится потолок. Камни-то старые.
– Замолчите, господа! – потребовал старик.
С другого берега не доносилось ни звука. Враги то ли убежали, то ли попадали на землю и затаились. Однако чуткое ухо крысолова уловило тихий свист, должно быть игравший роль сигнала.
– Это явно команда к отходу. – Каммамури тоже услышал свист и перезарядил карабин португальца.
– Они уже далеко, – определил старик. – Не решились сразиться лицом к лицу. Как бы засаду не устроили.
– Собаки мигом их учуют. – Янес забрал свой карабин. – Тащи сюда лестницу, такую, чтобы хватило для переправы на ту сторону.
– Слушаюсь, ваше высочество.
– Помощь нужна?
– Бамбук легок. А людям, непривычным к клоакам, нелегко будет залезть в мою нору.
– Все же я провожу тебя до нужного места с собакой, – сказал Каммамури. – Никогда не знаешь, что может ждать в кромешном мраке.
Остальные уселись на камни, положив карабины на колени. Но прежде они отнесли все фонари шагов на двадцать, чтобы те послужили мишенями, если обитателям подземного мира захочется пустить в ход оружие.
Тысячи странных звуков наполняли клоаку. Где-то бурлили сливающиеся в сонную реку сточные воды. Разнообразные шумы и шорохи создавали диковинную музыку, расходящуюся по подземельям, чьи своды оказались на редкость гулкими. Бегущая вода то рычала, то хохотала, то завывала, словно стая голодных гиен. Лишь сама река оставалась невозмутимой. Она текла и текла, медленно, с надоедливым шелестом таща за собой городские отбросы и испуская удушливые, тошнотворные миазмы.
– Мы здесь подхватим какую-нибудь заразу, – проворчал Янес. – По-моему, это самая опасная наша экспедиция. Опаснее, чем охота на тугов Раймангала. Там хотя бы вода была чистой. Помнишь, Тремаль-Наик?
– Разумеется. Зато, надеюсь, тут нам не грозит утонуть.
– А ты спроси у нашего проводника.
– Послушай, добрый человек, – обратился Тремаль-Наик к возвращающемуся крысолову, – нет ли здесь каких-нибудь водопадов?
– Нет, господин. Напротив, вода в это время года стоит низко, в небольших каналах едва на дне плещется, а окружные водостоки и вовсе пересохли.
Старик и Каммамури притащили длинную бамбуковую лестницу, легкую и прочную.
– Опасаетесь внезапного наводнения, господин? – продолжил крысолов. – Не стоит. Наверху тихо. Даже отдаленный гром отзывается здесь пушечной канонадой. Ночь покойна, никаких внезапных ливней не ожидается.
С помощью маратхи он перебросил лестницу через мутную реку. Первыми на ту сторону перебежали мастифы. Убедившись в крепости бамбука, за ними двинулись люди. Вскоре отряд оказался на другом берегу.
– Не торопитесь, – предупредил Янес. – Нас могут поджидать неприятные сюрпризы. Собаки, конечно, легко загрызут кого угодно, раздерут на куски, как мышь, однако давайте все же держаться настороже.
– Осторожность никогда не помешает, – кивнул старик. – В клоаках легко стать жертвой коварства и окончить свои дни на дне вонючего потока.
– Ты хорошо знаешь те далекие убежища?
– Да, ваше высочество.
– Тогда вперед, разыщем каналий и, если повезет, брамина, настоящий он или фальшивый.
– Найдем и его, господин. Оттуда нет другого выхода. Врагам придется дать нам бой или сдаться на вашу милость.
– Если у них только пистолеты, пусть даже длинноствольные, с нами им не совладать. Мне их заранее жаль…
– Ты лучше под ноги смотри, Янес, – предупредил Тремаль-Наик.
– Брось. Говорю же, с этими псами бояться нечего. Да и где тут ловушки устраивать? Здесь не Раймангал.
– И все же, – не сдавался Тремаль-Наик, – осмотрительность не помешает.
Но никто не встретился им по пути. Таинственные незнакомцы, зная, что их преследуют, сбежали в самые дальние концы клоак, куда дорогу знал один только крысолов.
Первыми на ту сторону перебежали мастифы. Убедившись в крепости бамбука, за ними двинулись люди.
– Проклятые трусы, – заметил Янес, не выпускавший из рук карабин. – Карамба! А если мы не схватим брамина? Хотя я все сильнее сомневаюсь, что он и правда брамин.
– Схватим, ваше высочество, обязательно схватим, – ответил португальцу старик. – Оттуда им никуда не деться. Я знаю клоаки как свои пять пальцев, все пересохшие каналы и непересохшие стоки, где посторонний не сумеет прожить дольше одной ночи. И пусть скажут мне спасибо, что я изничтожил тысячи крыс, способных отгрызть нос или уши спящему человеку.
Отряд приблизился к проходу поуже. Собаки, как всегда, бежали впереди.
– Куда он ведет? – спросил Янес.
– К последним галереям, ваше высочество, где наверняка и засели разбойники, – спокойно ответил старик.
– А не прихлопнут ли они нас в этом крысином лазу?
– С таким-то карабином и шикари в придачу? Они сдадутся без боя, я уверен.
– Что скажешь, Тремаль-Наик? Ты доверяешь этому человеку?
– Полагаю, о клоаках он знает побольше нашего.
– Тогда вперед! Вот только…
– Что же?
– Покурить бы, да руки заняты карабином.
– Сбережешь себе немного здоровья, – засмеялся Тремаль-Наик.
– Твоя правда, приятель. То-то я в последнее время исхудал, как факир. Все из-за курева. Странно только, что панталоны в поясе не сходятся.
Они стояли перед входом в туннель, наблюдая за поведением собак. Умные животные нервничали и скалили зубы, словно готовясь вцепиться врагу в глотку.
– Что-то им не нравится, – сказал Каммамури, удерживавший мастифов на поводке. – Значит, мы на верном пути.
– Другой дороги к дальним галереям нет, – пожал плечами крысолов. – Говорю вам, чужаки прошли именно здесь.
Они прислушались, но, кроме отдаленного шума воды, бежавшей по неведомым зловонным стокам, из темноты не доносилось ни звука.
– В туннеле все спокойно, – сказал Янес. – А когда враг спит, его можно застать врасплох.
– Хм. – В голосе Тремаль-Наика прозвучало сомнение. – Думаю, сейчас в их глазах нет и тени сна – они с тревогой глядят в темноту.
– Да уж, догадываюсь. Ладно, пошли.
Каммамури намотал на левую руку собачьи поводки, а в правую взял двуствольный пистолет, предоставив шикари освещать дорогу. За свою жизнь он пережил множество опаснейших приключений, воевал против тугов Черных джунглей, видел смерть в лицо и был не из тех, кто готов легко сдаться. Маратхи, как всем прекрасно известно, самые доблестные из индийцев, они не уступают даже раджпутам Северной Индии, а те достойно противостоят ударам артиллерии и кавалерийским атакам.
Туннель по-прежнему был достаточно просторным: около тринадцати футов в ширину и шестнадцати в высоту. Однако он оказался до того гулким, что, как ни пытался отряд двигаться чуть ли не на цыпочках, меж каменных стен заметалось такое эхо, словно маршировал полк сипаев[26]. Оставалось надеяться, что шум воды заглушает звуки.
Мастифы по-прежнему были возбуждены. Густая шерсть на их загривках стояла дыбом, собаки скалили зубы и сильно натягивали цепи, которые крепко держал Каммамури. Впрочем, умные животные не лаяли. Они понимали, что хозяевам для завершения дела требуется тишина.
С четверть часа отряд шел по плавно поднимавшемуся туннелю. Когда Янес уже подумал, что они вот-вот выйдут на поверхность, крысолов, шагавший рядом с маратхой, тихо произнес:
– Сейчас будет труднее всего.
– В каком смысле? – спросил Янес, жующий незажженную папиросу.
26
Сипаи – наемные солдаты в колониальной Индии.