Прототипы

Движения незнакомца медленные и неуверенные, он как будто пробирается с трудом — опираясь на стены, подволакивая ногу... Шаги не такие тяжелые, как у Берга. Полли морщится, глядя на автомат и шлем, забытые на кровати. Сейчас бы пригодились. Чем внушительнее пушка, тем резвее незваные гости начинают говорить.

Судя по шагам, незнакомец уже ранен или вроде того, и обычно Полли просто дождался бы его за стеной, чтобы потом приставить к его башке ствол. Но автомат и шлем на кровати очень хорошо видны в дверной проем... Незнакомец останавливается, и Полли не хочет знать, что тот предпримет, если поймет, что он в квартире не один.

— Не двигайся. — Полли шагает в проем, целясь в незнакомца из пистолета и перегораживая ему единственный источник света. Движения уверенные, голос тяжелый и спокойный, такое он уже сто раз проходил. Обычно достаточно одного взгляда на его рослую фигуру, чтобы засомневаться и...

Незнакомец бросается к нему со сдавленным воплем. Его скорость умопомрачительна. Лицо скрыто под шлемом, тело — под бронежилетом. Фигура гибкая и высокая, и явно больная нога не мешает ему выбить пистолет из рук Полли стремительным пинком.

Дальнейшее уже не так впечатляет — нога прилетает в дверной косяк по инерции, и этот каратист-психопат падает на колени, тонко вскрикнув. Полли пинает его в живот, но тот ускользает из-под удара, падает в сторону и ловит его ногу. Драка быстро перетекает на пол, только вот...

— Какого черта?!

Полли пропускает удар в лицо — не очень-то сильный после того как сам Полли ударил незнакомца под дых. На чистом автомате Полли повторяет удар и хватает незнакомца за шиворот. Поднимается сам и поднимает его — он тоже отчего-то не продолжает драку.

— Какого черта на тебе наш шлем? — спрашивает Полли уже спокойнее, чувствуя как с носа по подбородку течет кровь.

Забрало затемнено до черноты, и под ним не разобрать лица. Однако голос оказывается знакомым.

— П-полли?..

Он должен был догадаться по движениям. По этой высокой фигуре и стремительным ударам. По этой страсти к пинкам. По тому, как упрямо незнакомец... незнакомка продолжала бой, не глядя даже на собственные травмы.

Он видел это не раз.

— Белла, что ты творишь...

Полли разжимает руки, и Белла отшатывается от него. Не нападает, но почему-то и не торопится снимать шлем. Она отводит руку назад, нашаривает стену и с облегчением прислоняется к ней, вытягивая раненую ногу.

— Ладно я, я не видел твое лицо, но ты-то!..

— Полли, — Белла тяжело дышит и прижимает руки к груди. — Прости, я совсем не... я на взводе, и то, что случилось с Бергом...

Отчетливо слышатся всхлипывания, и Полли останавливает собственные упреки, только вздыхает. Берг и Белла спали вместе, как минимум. Как максимум, могли даже зваться парой. Любили друг друга, возможно, если не считать инфантильную увлеченность Берга воздушной аркадийской феей. Белле, вероятно, еще тяжелее, переживать все это.

— Эй, слушай, давай прекращай, ладно? — Полли говорит так мягко, как может. Как обычно разговаривает с испуганными заложниками, за чье убийство ему не заплатили. — Давай сконцентрируемся лучше на том, чтобы разобраться во всем этом бардаке.

Полли протягивает руки, чтобы обнять ее, потому что Белла это тоже семья и ей явно нужна поддержка. Но Белла, обычно очень легко отвечающая на прикосновения, резко мотает головой и сбрасывает с плеча его руку.

— Нет, слушай, я...

— Хотя бы сними шлем, ладно? Если ты ранена, то я могу зашить.

— В том и дело! — с отчаяньем шипит Белла, отодвигаясь в сторону по стенке. — Я не могу! Я не...

Она тяжело вздыхает и, вопреки собственным словам, все же поднимает забрало шлема. Поворачивает к нему лицо — целое лицо, слава богу. Знакомое. И, пожалуй, нездоровое даже с учетом всех последних потрясений — под глазами проступают фиолетово-красные пятна, как после приема большого количества стимуляторов. Это хотя бы объясняет, почему она могла драться даже с травмой.

Глаза Беллы крепко зажмурены, и она несколько секунд выжидает, давая Полли себя рассмотреть, прежде чем продолжить:

— Я не могу на тебя посмотреть. Я ни на кого не могу посмотреть. Я... не имею права.

«Я все еще абсолютно ничего не понимаю», — хочет сказать Полли, но соображает он все-таки немного быстрее, чем должен соображать типичный отрядный громила.

Она не видела его совсем, когда он появился в дверном проеме. Она не смотрела. Не могла смотреть. Забрало ее шлема матово-черное с внутренней стороны, и это не настройки — пленка приклеена изнутри, превращая шлем в кошмар никтофоба. Если б на Полли была броня, то датчики считали бы сигнатуру Волчьей стаи и оповестили Беллу об этом, а так — он оставался для нее просто незнакомцем. Незнакомцем, который появился в квартире дорогого ей мертвеца.

— Почему? — медленно говорит Полли, когда Белла вновь опускает забрало. — Почему ты не могла смотреть?.. Потому что «замыливание лиц не работает», так? Потому что «эти суки умнее программ»?

— Ты... — Белла удивленно вскидывает голову. — Ты в курсе?

Минута требуется, чтобы объяснить ей — нет, он не в курсе. Он совсем не в курсе всей той срани, в которую оказались втянуты Берг и, как оказывается теперь, Белла. К чести последней, она больше не пытается избежать разговора.

— Я говорила, что мафия это последние ребята в городе, у которых стоит брать заказы, — начинает Белла, и Полли почти что видит ее недовольную гримасу. — Но мы были в жопе, ты ведь это понимаешь?

«Как будто сейчас все стало лучше», — вертится на языке, но Полли молчит. Да, Волчья Стая переживала тяжелые времена, потому и взялась за работу, подброшенную кем-то из Триады. За одним заказом последовал другой, и Бумажный Веер всегда исправно перечислял оплату, и последние полгода... Ну, можно сказать, что Волчья Стая держалась во многом за счет мафии. Не самая хорошая строчка в резюме.

— Они выдвинули условие пару месяцев назад. Когда их споры с Крестом перешли в критическую фазу.

Полли поморщился. Аркадийский Крест, под предводительством чудом выжившей после покушения дочки старого президента корпорации «Эккарт», был вечным соперником Триады. Ну, до недавнего времени. Если подумать, то именно пару месяцев назад конфликт обострился до предела — и итогом его стал полный разгром Триады, убийство всей его верхушки и захват власти в корпорации. Эта история завершилась буквально пару дней назад — но вот внезапно оказалось, что сторонние наемники теперь вынуждены разгребать последствия.

— Мы встретились с их представителем... — Белла пытается нащупать кровать, и Полли догадывается усадить ее. Белла благодарно кивает. — Нет, не с самим Веером или Шестом. С кем-то из подручных.

— Соломенная Сандалия Четырнадцать?

— Ага. Уже слышал о нем?

— Он жив, насколько я понимаю. Это он написал Бергу полчаса назад. Он... сожалеет.

— Редкий обсос, — говорит Белла, никак не реагируя на его слова, — что отлично показывает, на каком счету мы были у Триады. Это все... — Она начинает, но не заканчивает ругательство. — Это все было невероятно уничижительно.

— У тебя есть его контакты?

— Дай мне договорить, хорошо? — Белла трет ладонями стекло шлема, как собственное лицо. — Триада в его лице поставила нам условие. Мы должны были подчиняться Триаде как ее собственные группы.

Усталость и страх постепенно отпускают ее. Она говорит все четче и холоднее, просто констатирует факты. Триада начала опасаться того, что Крест может использовать против нее ее же наемных союзников. Триада боялась предательства — и чтобы исключить его, Волчья Стая должна была, хотя бы косвенно, войти в ряды мафии.

И, как обычно это бывает в городе, где можно купить наркоту, стимулятор и полкило взрывчатки в любой подворотне, речь шла вовсе не о каких-то там клятвах и договорах. Речь шла о том, что спасало Триаду от предателей внутри группировки уже много-много лет.

— Экспериментальная биохимия, так он это объяснил. Одна капсула для приема внутрь и несколько веселых картинок-триггеров, которые помешают тебе раскрыть рот и выдать хоть какую-то информацию о Триаде.