Рунописец. Путь домой

— Я еще только учусь, но я не слышал ни о чем подобном, ваше высочество, — ответил ей, размышляя к чему этот вопрос.

Она еще секунд десять смотрела на меня, затем повернулась в сторону парка, взявшись руками за перила. Минуту в молчании мы любовались парком и его оригинальной подсветкой.

— Знаете, после нападения демонов я умирала, — внезапно очень тихо, почти на грани слышимости, произнесла княжна, — и никто не мог меня спасти. Все целители и доктора лишь замедлили этот процесс.

— Я очень рад, что вы все-таки выздоровели, — я тоже глядел на парк, но краем глаза следил за княжной.

— Затем на Смольный, где я лечилась, произошло нападение. В крыле лечебницы отключили свет, ворвались неизвестные, лишили сознания охранявших меня гвардейцев. Ко мне в палату тоже кто-то входил, а когда вышел, я пошла на поправку.

Девушка умолкла, я же пока не понимал, к чему она клонит. Спустя полминуты княжна продолжила:

— Мой хороший знакомый рунописец, который пытался меня спасти, утверждает, что лечение мое очень похоже на действие исцеляющей руны, но не понимает, как это может быть, ведь никаких свитков на мне не было. Да и те, которые он мог создать, не исцеляли.

Ее высочество снова замолчала, а продолжила еще тише.

— Я находилась на грани смерти, мой дух собирался покинуть тело, и, возможно, по этой причине я помню лицо своего спасителя, — я заметил, как губ дочери императора коснулась улыбка. — И никогда его не забуду, как и то, что он сделал для меня.

«Как это возможно?», — была первая моя мысль. Но потом вспомнил многочисленные рассказы побывавших за гранью людей. В истории моей родной Земли некоторые после клинической смерти рассказывали об этом. Чаще был светлый туннель, но были и те, кто видел окружающую обстановку. Еще я понял, что эти слова девушки никто, кроме меня не слышал.

— И я сохраню тайну моего спасителя, — твердым голосом подтвердила она мои выводы.

— Я так и знала, что найду тебя здесь! — женский голос разрушил странное таинственное очарование момента.

Улыбаясь, к нам спешила принцесса Китайской империи. Одета она была в платье традиционных китайских красных тонов. Оно было из тех, что скрывают фигуру, но при ходьбе подчеркивают те или иные изгибы женского тела. «До маскарадных костюмов на новый год здесь еще не додумались, надо бы стать первопроходцем», — пришла мне на ум мысль. — «А еще в этом мире отсутствуют шахматы». Я задумался над идеей «изобретения» этой великолепной игры. Надо бы узнать у знакомых, есть ли у них резчики по дереву, поскольку третью фигуру с края доски я решил делать в восточном исполнении, то есть в виде слона.

— Стас!

— А? — я вышел из своих мыслей. — Прости, Айминь, задумался. Здравствуй.

— Принцесса, стоит наказать этого см… простолюдина за неуважение, — ее догонял княжич Голицын. — Давайте, я займусь воспитанием.

— Евгений Иванович, вам не кажется, что я сама решаю с кем общаться, а с кем нет? –холодно ответила девушка, повернувшись в княжичу. — И я решаю, обидел меня кто или нет.

— К тому же, ваша светлость, этот молодой человек находится под моим покровительством как будущий мастер рун, — мне показалось, что голос ее высочества был холоднее голоса внучки императора Китая.

— Тоже мне будущий мастер, — презрительно ухмыльнулся тот, — ему бы сначала закончить школу хотя бы.

«Какая ненависть», — мысленно удивился я. — «Вот знал, что аристократы то еще сборище скорпионов, но не предполагал, что до такой степени».

— Стас, пойдем потанцуем? — предложила мне китаянка.

— Я не танцую, — спокойно ответил ей.

— Ха, да он не умеет танцевать, — снова презрительная ухмылка княжича.

— Не умею.

— Одно слово — простолюдин, — скривился тот.

— И это верно.

Мой спокойный тон и согласие с его высказываниями еще больше распалили мужчину. К его ненависти добавилась изрядная доля ярости. Он хотел что-то сказать, но в этот момент вмещалась дочь императора.

— Станислав, пойдем прогуляемся, — великая княжна взяла меня под руку.

Мне не оставалось ничего другого, как согласиться.

— С удовольствием, ваше высочество.

Направились в сторону, где я приметил небольшую лестницу, ведущую в парк. Проходя мимо Айминь, краем глаза заметил, как сверкнули ее глаза.

— Пожалуй, составлю вам компанию, — раздалось позади нас.

Спустя пару секунд, меня с другой стороны взяли под руку. «Да что ж она делает⁈», — мысленно воскликнул я. — «Действительно хочет поссорить меня со многими аристократами, чтобы у меня не осталось выхода, как принять ее предложение о переезде в Китай. Тем более что подданство уже имеется. Что она вообще привязалась ко мне?». В отношении княжны Надежды Рюрикович таких последствий не предвиделось. Судя по отсутствию заискивания перед ней, император к этой своей дочери не испытывает теплых чувств, о чем известно всем. Сейчас, скорее всего, руководство специальным отделом заставляет дворянство опасаться эту девушку.

Когда мы спустились вниз, решил попробовать свинтить от них.

— Ваши высочества, из меня очень плохой собеседник, я не умею вести светские беседы.

— А мне и не нужно это, — княжна уверенно вела нас куда-то ей одной известной цели. — Можно просто поговорить, к примеру, о вашей учебе. Я, полагаю, что вам нравится учиться?

— Разумеется, ваше высочество.

— Надежда Юрьевна, вы разобрались с несправедливостью на олимпиаде в отношении Стаса?

Сказала китаянка вроде бы спокойным тоном, но мне показалась в ней подковырка, которая должна была как-то оскорбить, что ли, княжну. «Задолбали!», — мысленно ругнулся я.

— Девушки, если вы не прекратите эти свои аристократические словесные намеки, интриги, завуалированные оскорбления я перестану с вами общаться, — сорвался я.

Поначалу не понял этого своего эпатажа, но спустя мгновение разобрался. С какого-то времени у меня внутри зудело нечто, сообщающее, что Асами угрожает опасность, а сейчас этот зуд превратилась в угрозу ее жизни. Прямо как тогда, когда они попали в демонический портальный пробой.

Я резко остановился.

— Станислав, что случилось?

— Стас?

Я стоял, вслушиваясь в свои чувства. Или как правильней назвать состояние, когда пытаешься погрузиться глубже. Признаться, хотел снова сорваться и бежать покупать билет на самолет, но интуиция подсказала, что ничего непоправимого не случиться. После этого я переключился на своих спутниц.

От княжны шло одно беспокойство, причем, достаточно сильное, а вот от внучки китайского императора немного беспокойства и раздражения. Последнее я не понял на кого оно было направлено: то ли на меня, то ли на княжну, то ли вообще просто так. И что интересно, обе глядели на меня.

— Все хорошо, — выдавил я улыбку, надеюсь, выглядело это естественно.

Мы двинулись дальше. Я, вот честное слово, не знал, о чем говорить с этими особами. Не думаю, что программирование им будет интересно или боевые искусства. Впрочем, с Асами мы разговаривали на совершенно разные темы, но никогда о высшем свете: кто с кем встречался, кто с кем провел ночь, кто кого оскорбил и кто победил в последней дуэли.

Молчание нарушила китаянка.

— Стас, а ты не думал войти в какой-нибудь род? Тебя с твоими талантами с удовольствием примет любой.

— Скажите это, ваше высочество, Голицыным, — я непроизвольно горько усмехнулся. — Или Горчаковым.

— Ты теперь подданный и Китайской империи, уверена, что там найдутся роды, которые захотят принять тебя к себе, — она прижала меня к себе. — Например, род Ся.

Если не ошибаюсь, то это как раз и есть род императоров Китая, к которому принадлежит эта девушка, полное имя которой Айминь Ся.

— Ваше высочество, я…

— Стас, мне больше нравится, когда ты называешь меня по имени, — перебила меня китаянка.

«Я бы продолжать называть тебя так, если бы ты не навязывалась и не создавала мне проблемы на ровном месте», — подумал я, но ответил другое.

— Мы сейчас на светском приеме и я должен обращаться к вам по титулу.