Страница 18 из 23
– Какие?
– Всех по десять. Масло растительное десять бутылок.
– Дим, куда столько? У меня дома пятилитровка с прошлого года настоящего деревенского ароматного масла, – тихо сказала мать.
– Запас в жопу не толкает, – отмахнулся сын от ее доводов. – Перельем в банки и уберем в подпол. Неизвестно еще, будут в этом году убирать подсолнухи или нет.
– Что еще? – Светка потирала руки в ожидании хорошей выручки.
– Сахар есть? – спросил Дмитрий.
– А сколько надо?
– Мешок.
– На складе лежит. Сама не потащу. Надо – иди забирай, – развязным тоном предложила продавщица.
– Заберу, – спокойно произнес Дмитрий. – Соль?
– Мешок?
– Сколько соли надо, чтобы переработать твой урожай? – спросил Дмитрий у матери.
– Килограмм восемь в том году ушло. – Мария закатила глаза под лоб, пытаясь вспомнить. – Или семь. Кажется, я давала в долг соседке.
– Давай десять. Водка есть?
– Нет, только пиво и коктейли.
– Не надо. Спички?
– Сколько?
– Сто коробков. Сигареты без фильтра есть?
– Дим, зачем? – Татьяна толкнула мужа в бок.
– Затем. Не мешай, – отмахнулся он. – Сто, нет, давай двести пачек, если есть.
– Есть, конечно, мы солидный магазин. – Светка сияла от счастья, но на покупателей смотрела, как на умалишенных.
– Бумага туалетная есть? – спросила Татьяна.
– Вот, сразу видно женский подход. С нее и надо было начинать. Сколько вам?
– А сколько в упаковке?
– Сорок рулонов.
– Берем упаковку, – произнесла Татьяна.
– А кто это все понесет? – поинтересовалась Мария.
– Это меньшая из проблем, – успокоил ее сын. – Переносим, нас много. Так, рис, гречка, пшено, мука?
– Сколько?
– Всего по десять?
– Дим, ты вообще? – удивилась мать. – Куда столько?
Сын наклонился к ее уху.
– Мам, через месяц люди будут платить за одну пачку гречки любые деньги, – прошептал он. – Поверь. Я бы взял еще больше, но надо деньги рассчитать правильно. Нам бы еще керосина или солярки достать, чтобы еду готовить и свет был. Или угля купить. Дровами дом зимой не натопишь.
– В деревне уже сто лет никто дровами не топит, и как уголь выглядит, все забыли. Даже бани у всех на газе давно.
– Завтра с утра надо искать машину, чтобы съездить за углем в район. Кровь из носу. И масло прикупить.
– Еще? – удивилась мать.
– Машинное. Для ламп, мешать с бензином, чтобы медленнее горело. Да и в хозяйстве пригодится.
– Макарон еще десять пачек, – добавила Татьяна, обращаясь к Свете.
Товара получилась огромная гора на прилавке. Пришлось сходить два раза всей командой. Денег при этом ушло не так уж и много. Дмитрий твердо решил ехать завтра с утра на грузовике с кем-нибудь из деревенских в район, закупить то, чего не продавалось в деревне. Он поинтересовался у матери, кто владел грузовой машиной.
– Чтобы своей? – Мать задумалась. – Только у Мурмахмедова есть «Газель», но он, кажется, лежит в больнице сейчас.
– «Газели» на зиму мало. Тонн пять хотя бы или семь.
– Дим, я думаю, что такие вещи уже давно доставкой возят на своих машинах, – предположила Татьяна.
– Да, наверное, – согласился он. – Как жалко, что наша машина подловила заразу. Без нее как без рук.
– Да на легковой тебя кто угодно отвезет. Никто не окажется заработать, – предположила мать.
– К кому посоветуешь обратиться? – спросил сын.
– Да хоть к Владимиру Петровичу. Он на пенсии, машина еще не старая.
– Это который?
– Ты его не знаешь, они после вас приехали, – ответила мать. – Беженец из Узбекистана. Он там на авиазаводе работал. Умный дядька и очень отзывчивый.
– Где он живет? Пойду договорюсь.
– Через три дома от нас в сторону правления. Синие ворота.
– У вас с ним что, никаких амурчиков не было? – в шутку поинтересовался Дмитрий.
– Ты в своем уме? Меня после отца ни один мужик не интересует, – обиделась мать.
– Я просто так спросил, чтобы знать, как он к тебе относится.
– Он и без этого человек хороший, – отрекомендовала его Мария. – Иди, не бойся, только представься сразу, кто ты есть.
– Ладно.
Дмитрий вышел на улицу и пошел по деревне. Она вроде бы осталась прежней, как из детства, но вроде бы и другой. Дома стояли на месте, но некоторые отделали сайдингом, некоторые подстроили, появились гаражи, новые заборы. Деревья стали больше. Исчезли яблони, на которые лазили в детстве.
Дмитрий остановился у ворот, выкрашенных свежей синей краской. Хозяин ковырялся в огороде. На нем была надета шляпа с широкими полями, шорты и майка с ярким принтом. Выглядел он отлично от среднедеревенского стиля.
– Здравствуйте! – поздоровался Дмитрий через забор.
Мужчина выпрямился.
– Привет.
– Я сын Липняковой Марии. У меня к вам дело. Можно зайти?
– Заходи, сын Марии Липняковой.
– А, хм, меня Дмитрий зовут. – Дмитрий немного смутился, подошел и протянул руку.
– Владимир… Петрович. – Мужчина критически осмотрел его одеяние.
– Это отцовское. Так получилось. У меня к вам дело, за которое я готов щедро заплатить, – произнес Дмитрий. – Надо бы завтра с утра съездить в район, закупиться.
– Приодеться, ты хотел сказать?
– В последнюю очередь. Хочу заказать машину угля и так, кое-что по мелочи надо купить.
– А ты что, сюда на попутках добирался?
– На машине, но немного не доехал. Если вы согласны, то завтра по дороге я вам все и расскажу. – Дмитрий с надеждой посмотрел на мужчину.
– Хорошо. Пятьсот рублей туда и обратно.
– Я заплачу вам тысячу, чтобы вы не передумали. У вас карта привязана к номеру телефона?
– Конечно, я же пенсионер. Во сколько поедем?
– Чтобы к девяти утра быть там.
– Да тут всего полчаса ехать. Жду к половине девятого. Успею позавтракать и кур покормить. Заодно заедем отходов им возьмем, пару мешков.
– А я помогу вам погрузить, – предложил Дмитрий.
– Ну тогда жду.
Дмитрий ушел домой довольный, что человек так легко согласился помочь. Терзали душу легкие опасения, что зараза за ночь доберется до райцентра, и в него могли перекрыть въезд, но тут он на обстоятельства никак не влиял, оставалось только ждать.
Мать затопила баню. В современном понятии это было совсем просто. Повернуть вентиль и щелкнуть искрой пьезоэлектрического розжига. Перед этим надо было только проверить уровень воды в котле, но и та набиралась шлангом из крана с холодной водой, который тоже находился в бане. Из-за этого пропала какая-то часть души банной магии. В детстве у Дмитрия по субботам была священная обязанность натаскать воды в баки с горячей и холодной водой. Натаскать дров и угля и натопить к приходу родителей с работы.
Из-за того, что уголь разгорался сильно, вода в баке кипела и ходила ходуном. Стенки печи становились красными, и невозможно было находиться даже в метре от них. Если нечаянно задеть, когда неловко манипулируешь с тазом воды между полком, печкой и бочкой, раздавался «псык». Кожа мгновенно испарялась в месте контакта. Но при этом воздух в бане всегда был легким. Даже когда на градуснике температура поднималась выше сотни градусов, если осторожно вдыхать, чтобы не сжечь крылья носа, находиться на верхнем полке можно довольно долго. И ощущения после такой бани были непередаваемые, словно заново родился.
– Вначале пусть Дима сходит, пацанов помоет, а потом мы, – распорядилась мать.
– Я один пойду, – категорично заявил Данил. – Мне сегодня в лесу голых мужиков хватило.
– Они уже взрослые, – оправдала его мать. – К тому же городские, с развитым личным пространством.
– Пожалуйста, как хотите. Какой компот из погреба достать, вишневый или сливовый? – поинтересовалась она у внуков.
– Сливовый! – выкрикнули оба.
– От балбесы, – добродушно ухмыльнулась Мария.
– Данька, дуй в баню, а ты, Сенька, помоги бабушке компот достать, – приказал отец.
– Я не Сенька, – возмутился сын.
– Ладно, Арсений, помоги бабушке.