Шиноби

Свою семью смогу защитить, а решать проблемы всего мира я не подписывался. Хотят шиноби воевать? И ладно, их проблема. Узумаки станут лишь сильнее на военных заказах и от применения Аватара. Главное, дабы потом они не решили уничтожить нас все вместе. А для этого стоит поддерживать хорошие отношения хотя бы с Конохой.

Работу прервала появившаяся в проёме мастерской Юмико, воскликнув:

– Ясуо, ужинать!

– Иду, мама!

Война войной, а обед по расписанию!

Насвистывая песенку, я вернулся в дом, где вся семья собралась за столом. Прибыл даже Хиаши, захватив с собой Ханаби.

– О, вредная еда! – воскликнула сестра Хинаты, плюхнувшись на своё место. – Люблю у вас обедать!

– Дочь! – строго посмотрел на неё Хиаши.

– Да ладно тебе, папа. Дома одна традиционная еда маленькими порциями. А смотри, какое раздолье тут! Не удивительно, что Хината-тян стала такой сильной!

Ну да, свежий хлеб, много исходящего божественным ароматами мяса, суп, очередная, вполне удачная попытка приготовить солянку, огромный казан белоснежного риса, тарелки с закусками и соусами. Моё тлетворное влияние. Традиционная кухня, конечно, вкусная, но я с детства готовил, что умею, и это отнюдь не мисо-суп. Часть рецептов прицепилось и к Юмико с детьми.

– Она много тренировалась! – бросился защищать свою девушку Наруто.

– С такой едой не тренироваться – вызвать божественную кару. И наесть пузо, – мудро покивала Ханаби. – Хотя, кое-что-другое она себе таки наела…

Хината залилась краской, на мгновение опустив глаза на свою грудь.

Карин завистливо буркнула, проследив её взгляд:

– Они не от еды зависят…

– Как будто ты не можешь сделать себе такие же, – фыркнула мама, удобнее устраивая маленького Хизаши на коленях.

– Но они же неудобные!

– Так ты бы определилась, дочь. Тебе удобства хочется или привлекать мужские взгляды? К тому же, тебе ещё рано!

– Наруто можно, а мне нет?

Теперь пришло время блондина краснеть.

– Это другое!

– Чем же, мама?

Юмико замялась, но, в итоге, просто отмахнулась со словами:

– Он мальчик!

Я хмыкнул. Не в этом ведь дело, а в настойчивости Хинаты, её воспитании и порядках в семье белоглазых. В их с Наруто случае, у всех есть железобетонная уверенность в дальнейшем образовании крепкой ячейки общества. А вот Карин довольно ветреная. Раньше ей Саске нравился, но она слишком переросла его в мощи. Вот и мечется теперь.

Чем выше находишься на пирамиде силы, тем меньше выбор. Мужчинам проще, чем женщинам, в этом плане. Особенно в довольно патриархальном и консервативном мире шиноби. И кстати о пирамиде силы и отношениях…

– Принесите ещё посуду и стул, пожалуйста.

Поднявшись, вышел на улицу и дошёл до гостевого домика. Я едва собрался постучать, как дверь распахнулась и на меня посмотрели удивлённые глаза Ооцуцуки.

– Ты не против составить нам компанию за ужином?

Женщина задумчиво прищурилась. Она ведь не умеет готовить. Как с улыбкой рассказывает мама, «богиня чакры» подсматривает Бьякуганом, когда кто-то из нас готовит пищу, а потом пробует повторить...

Получается не очень хорошо, поэтому она довольно часто исчезает с острова, обедая в ресторанах на континенте. Можно сказать, нарушает условия содержания «под стражей». Впрочем, это всё условно. Держит её здесь только данное слово и то, что ей больше некуда идти.

Конечно, её с распростёртыми объятиями примут в любой Деревне. Однако сейчас она в лучшем случае заменит шило на мыло. Нет ни репутации, ни знания политических раскладов. Вообще, про неё мало кто в курсе. Знают, как очень сильную союзницу Узумаки, имя и фамилию. И всё.

В чём я уверен, так в том, что ей скучно и она завидует жизни нашей семьи. Сама она была лишена подобного, даже когда росли её дети. Не удивительно, обладание такой силой всегда оставляло её в полном одиночестве. И до того, как она съела Плод Чакры с Древа, всё было примерно также.

Она ведь росла среди прислуги и таких же Ооцуцуки. И из мельком ею упомянутого это сложно было назвать хорошим детством и юностью. Да о чём говорить, если ей суждена была роль жертвы? К которой её и готовили, в полном подчинении своему партнёру.

Поэтому совсем не вызвало удивления, когда она величественно кивнула:

– Я почту ваш клан своим вниманием.

Я насмешливо фыркнул и повёл рукой, приглашая следовать за собой. Разговор за столом на мгновение прервался, когда она села рядом со мной, но после возобновился, как будто так и надо. Спасибо моей семье за доверие.

Не Ооцуцуки. Мне.

Она молчала весь ужин, слушая, о чём говорят остальные, неспешно перекусывая салатом. И даже пару раз улыбнулась на перепалку Ханаби с Карин. И хорошо. Ведь как бы ты не был силён, всегда должен быть кто-то рядом. Хотя бы, чтобы не сойти с ума! Особенно если единственное, что видел в жизни ранее – предательство и страх.

С этого вечера Кагуя стала часто ужинать с нами, медленно оттаивая и всё чаще участвуя в разговорах. Мы редко говорили за едой о боях, стараясь хоть немного отвлекаться.

А война продолжалась. Каждый день я убивал. Живых, немёртвых, клонов Зецу. Джонины, джинчурики, мёртвые и живые, никто не мог остановить меня.

Мы побеждаем Камень и Облако в боях. Но побеждаем ли мы в войне? Не знаю. С каждой неделей и месяцем становятся сильнее древесные копии. Орочимару вкладывает в них все свои умения, вытягивая ситуацию на фронте.

Часть его уродцев достигла того уровня чакры, что способны использовать Хирайшин. У них не так много сил, но Орочимару поставил им печати, дающие доступ к единому хранилищу энергии. Теперь каждый из них способен выдать технику выше собственного уровня. Даже если не использовать свиток.

Свитки они тоже используют активно. Иногда среди клонов мелькают воскрешённые подручные Змея, но сам я их видел всего пару раз. Бегут. Смешно, но вся моя сила и скорость используется лишь когда активирую свитки на запрет перемещения, которые требуют много энергии для производства.

В остальное время? Враги отступают. Кагуя, сестра с братом, Мадара – они все наслаждаются поединками. Особенно рад Наруто, который очень не любит убивать. Однако и постоянно сражаться, сдерживаясь – сложно. Теперь он получил возможность ни в чём себе не отказывать. Ведь, так или иначе, через некоторое время враги опять призовут своих мертвецов.

Неделя за неделей, складываясь в месяцы, тянулась эта война. Тюрьмы пустели, и всё чаще шиноби посматривали жадным взором на гражданских во вражеской стране. Те же всё с большим подозрением относились к ниндзя. В прессе потихоньку появлялись призывы положить конец произволу поехавших головой пользователей чакры.

На воскрешение уже пустили несколько тысяч гражданских. Точное количество неизвестно, но враги воскрешают всех своих, до кого могут дотянуться. Я три раза убивал Ооноки, по паре раз Первого и Второго Цучикаге, четыре раза Эя и два – его предшественника. А шиноби попроще счёт идёт на сотни. С каждым разом они становятся слабее. Но количество врагов растёт.

– Коноха вызывает Узумаки! Приём!

Встряхнувшись, поднял глаза на ухмыляющегося Шисуи, расставляющего доску для сёги и закуску. Усмехнувшись в ответ, вяло взмахнул ладонью:

– Привет Пятому Хокаге. Ты как, ещё не хочешь отдать шляпу другим?

– Не-а, – фыркнул Учиха, усаживаясь напротив.