Шиноби

Странная Хьюга протянула Рин стакан воды.

– Я не мог смириться с твоей смертью, Рин, – ответил Какаши. – Когда появилась техника воскрешения, вопрос её применения даже не стоял.

Девушка отвела глаза в сторону, услышав в его голосе искреннюю, многолетнюю боль. Но почему-то в душе разливалось приятное тепло. Не забыл, не выкинул из сердца даже спустя столько лет! Она точно ему не безразлична!

– Раз она пришла в себя, – улыбнулась красноволосая, – можете быть свободны. И в первую неделю никаких тренировок!

– По поводу тренировок, Узумаки-сан. Вы не позаботитесь о Рин хотя бы месяц? Не знаю, как отреагирует Деревня на её появление, а мне нужно вернуться на войну.

– Войну? – вскинулась девушка.

– Они развязали Четвёртую мировую, Рин, – тяжело вздохнул её учитель.

– Да как так…

Выдохнув, девушка обессиленно упала на диван. Сколько можно воевать? Зачем?

– Зато благодаря ей я нашёл возможность тебя воскресить.

– А Обито? – поинтересовалась его сокомнадница.

– С ним сложно. Он не умер тогда под камнями. Его спасли, и после твоей смерти он разочаровался в Конохе и предал Деревню. По его вине погибло очень много хороших людей.

– Я с женой, например, – дополнил слова Хатаке их учитель.

Рин сглотнула, но всё-таки возразила:

– Обито не мог предать. Он мечтал стать Хокаге больше всего на свете!

– Твоя жизнь оказалась для него важнее мечты, – тяжело промолвил Какаши.

Рин замолчала, не зная, как реагировать на его слова. А Хатаке продолжил:

– Из того, что мы знаем, его нашёл и вылечил Мадара. Это изначально была его операция совместно с Туманом. Старый ублюдок всё подстроил от начала и до конца. Обито разыграли как по нотам, а мы трое были лишь песчинками в плане Учихи.

– Тем более нужно было его воскресить, объяснить, рассказать, чтобы он раскаялся! – горячо воскликнула Нохара.

– Воскрешение тратит человеческие жизни, Рин. Для полноценного необходимо двое человек, и один из них должен быть шиноби, – мрачно откликнулся мужчина в маске. – Для воскрешения тебя и учителя я два месяца пытался пленить достаточно сильных врагов.

– Хватит нервировать девочку, – прервала их, как оказывается, Узумаки, а не Хьюга. – Какаши, мы согласны, она поживёт у нас, пока утрясётся статус воскрешённых. Оставь её в покое с новостями, пусть придёт в себя.

– Спасибо, Юмико, – поклонился Хатаке. – С меня причитается.

– Иди уже, – отмахнулась та и обратилась к девушке: – Пойдём, покажу тебе комнату, поешь и отправишься отдыхать.

Так и получилось: за вычетом того, что, оценив её состояние, Узумаки не стала дожидаться времени ужина, накормила Рин супом и отправила в кровать.

Утром девушку разбудил лязг металла на улице. Распахнув глаза, она резко скатилась с кровати, а руки сами собой постарались разыскать кунай. Протерев глаза со сна, девушка, наконец, вспомнила произошедшее. Недоверчиво покрутила головой и уже спокойней выглянула в окно, где увидела, как красноволосая девушка с мечом сражается против Минато с двумя кунаями в руках.

С точки зрения чунина Конохи, держалась она хорошо, отлично пользуясь преимуществом длинного оружия. А учитель явно не пришёл в норму, тяжело дышал и не демонстрировал настоящей скорости. Тем не менее, закончилось всё ударом рукоятки куная в затылок, и мечница растянулась на земле.

Рин улыбнулась и, оглянувшись, нашла комплект одежды, оставленный ей старшей Узумаки. Спустившись на кухню, обнаружила на холодильнике большой стикер с надписью: «Не смущайся, Рин. Много кушай. Юмико».

Под урчание желудка, она распахнула створки. Постояла. Сглотнула слюну. Пробормотала:

– Не смущаться, значит?

Не долго думая, девушка соорудила себе пару огромных бутербродов с ветчиной. Холодильник оказался буквально набит едой, как будто тут живёт два десятка человек. Нашлась даже клубника, и она не смогла отказаться от любимого лакомства.

Пятнадцать минут спустя, довольно щурясь, Нохара вышла во двор, где шиноби как раз закончили второй раунд спарринга и отдыхали.

– Знакомьтесь, Рин Нохара, Хонока Узумаки, – представил их друг другу учитель.

Вблизи чунин Конохи поняла, что Хонока значительно старше её, поэтому поклонилась:

– Узумаки-сан.

– Нохара-тян, – быстро поклонилась в ответ та. – Ты тоже хочешь потренироваться?

– Мне вчера сказали, что рано. И, учитель, разве вам можно напрягаться?

Минато смущённо хохотнул, и, почесав в затылке, откликнулся:

– Нужно скорее в форму приходить, не дело отцу быть слабее собственного сына.

– У вас есть сын, Намиказе-сан? – распахнула глаза Рин.

– Увидишь его, не ошибёшься, – хмыкнула Хонока. – Наруто очень похож на отца.

– И он такой сильный?

– Чрезвычайно.

Рин недоверчиво покачала головой, но спорить нужным не посчитала. Учитель очень могущественен, вероятно, Хонока, потренировавшись с ним в ослабленном состоянии, не понимает, насколько.

Сам Минато, немного отдохнув, поинтересовался у ученицы:

– А ты не хочешь дальше учиться медицине? Не ходить больше в полевые миссии?

– Я чунин, Намикадзе-сан, – нахмурилась девушка.

– Как бы тебе сказать, Рин… – отвёл глаза в сторону Минато.

После того, как он получил память клона, прожившего несколько месяцев с Узумаки, и узнал последние новости с фронта, у мужчины возникли некоторые опасения по поводу судьбы Рин на передовой. Однако Хонока не щадила её чувства.

– Правила выпуска из академии изменились, сейчас выпускаются минимум в пятнадцать. По нынешним временам, твоя квалификация недостаточна для боя, а возраст слишком мал.

– Я была на войне, не им решать!

– А ещё ты ученица Четвёртого Хокаге, – добавил Минато.

Кипящая гневом Рин сбилась, удивлённо воскликнув:

– Вы стали Хокаге, учитель?

– Да. Однако, Рин, в бой тебя, и правда, не пустят. Сейчас не Третья война, когда бросали в бой детей.

Девушка фыркнула и отвернулась. Мысль о том, что её считают слабой, неприятно покоробила. До тех пор, пока вечером она не познакомилась с остальными Узумаки. Она не особенно хороший сенсор, но жизнерадостный весёлый Наруто распространял вокруг себя волны силы. Как и его брат с сестрой, в чём она убедилась утром, когда уставшие шиноби восстановили запасы чакры.

Потом она познакомилась с Нагато – счастливым отцом Яхико и новорожденной малышки Мито, а также его женой, постоянно занятой с детьми. Спустя пару дней увидела, как Узумаки запечатывают свои свитки. Мощные, сложные и разнообразные техники всех стихий будто создавались машинами.

Минимум движений, железная концентрация, минимальный расход чакры. Безостановочно, один за другим, готовые свитки откладывались в сторону, а шиноби продолжали прокачивать сквозь себя океаны силы.

Рядом с Рин задумчиво наблюдал за их работой Минато, иногда поджимая губы.

– Они, вообще, люди? – тихо спросила учителя девушка.

– Уже не уверен, – вздохнул Минато. – Никогда не видел такого количества чакры у человека, как у Нагато. И, Рин, очень тебя прошу, развивайся, как медик. Контроль чакры никогда лишним не будет, даже если ты решишь вернуться в поле.

Его ученица послушалась, обратившись к Юмико с просьбой подтянуть в медицине. После этого, когда старшая Узумаки оценила её навыки, отдыхать стало некогда. По вечерам она зубрила теорию, а все дни наполнялись практикой.