Страница 5 из 9
из медных жаб.
Вокруг,
в поощренье
жантильных манер,
дорожки
полны стат_у_ями -
везде Аполлоны,
а этих
60 Венер
безруких, -
так целые уймы.
А дальше -
жилья
для их Помпадурш -
Большой Трианон
и Маленький.
Вот тут
Помпадуршу
70 водили под душ,
вот тут
помпадуршины спаленки.
Смотрю на жизнь -
ах, как не нова!
Красивость -
аж дух выматывает!
Как будто
влип
в акварель Бенуа,
80 к каким-то
стишкам Ахматовой.
Я все осмотрел,
поощупал вещи.
Из всей
красотищи этой
мне
больше всего
понравилась трещина
на столике
90 Антуанетты.
В него
штыка революции
клин
вогнали,
пляша под распевку,
когда
санкюлоты
поволокли
на эшафот
100 королевку.
Смотрю,
а все же -
завидные видики!
Сады завидные -
в розах!
Скорей бы
культуру
такой же выделки,
но в новый,
110 машинный р_о_змах!
В музеи
вот эти
лачуги б вымести!
Сюда бы -
стальной
и стекольный
рабочий дворец
миллионной вместимости, -
такой,
120 чтоб и глазу больно.
Всем,
еще имеющим
купоны
и монеты,
всем царям -
еще имеющимся -
в назидание:
с гильотины неба,
головой Антуанетты,
130 солнце
покатилось
умирать на зданиях.
Расплылась
и лип
и каштанов толпа,
слегка
листочки ворся.
Прозрачный
вечерний
140 небесный колпак
закрыл
музейный Версаль.
[1925]
Ноябрь,
а народ
зажат до жары.
Стою
и смотрю долго:
на шинах машинных
мимо -
шары
катаются
10 в треуголках.
Войной обагренные
руки
умыв,
и красные
шансы
взвесив,
коммерцию
новую
вбили в умы -
20 хотят
спекульнуть на Жоресе.
Покажут рабочим -
смотрите,
и он
с великими нашими
тоже.
Жорес
настоящий француз.
Пантеон
30 не станет же
он
тревожить.
Готовы
потоки
слезливых фраз.
Эскорт,
колесницы -
эффект!
Ни с места!
40 Скажите,
кем из вас
в окне
пристрелен
Жорес?
Теперь
пришли
панихидами выть.
Зорче,
рабочий класс!
50 Товарищ Жорес,
не дай убить
себя
во второй раз.
Не даст.
Подняв
знамен мачтовый лес,
спаяв
людей
в один
60 плывущий флот,
громовый и живой,
попрежнему
Жорес
проходит в Пантеон
по улице Суфло.
Он в этих криках,