Невеста фараона

– Надо его сжечь! – крикнула я Даше.

– Он же сам огонь!

– Он другой.

Она дернула плечом, но кивнула. Она мне доверяет. Мы разом вытянули руки перед собой. И в тот момент, когда змей снова открыл пасть, чтобы испепелить нас, я крикнула:

– Мир и порядок!

– Мир и порядок! – как эхо повторила Даша. Из наших пальцев вырвались струи золотого огня. Мощного, божественного, чистого. Воздух загудел, поглотив остальные звуки. Я видела, как извивается в предсмертных судорогах Апоп. Как из пасти его вырывается пламя, но голова его закидывается и столб огня уходит в темную мглу ночи. Я видела, как разрывается на куски его огромное тело и сгорает по частям, опадая в воду легким пеплом. Но звуков я не слышала.

А потом все кончилось и наступила тишина. Пустая, непереданная.

– Все? – Даша обессиленно рухнула в объятия Романова.

Меня тоже качало. Сильные руки обхватили меня за талию и прижали к широкой груди. Я знала, что это Ахмес. От него пахло гарью.

Сашка обернулся ко мне. Забавно они смотрелись с Дашей: потрепанные, в черных разводах, в обгорелой одежде, но такие счастливые. Наверное, и мы с Ахмесом со стороны выглядели так же. Я улыбнулась.

– Мы же победили? – спросил Романов.

И словно ответом на его вопрос над горизонтом разлилось золотое свечение. Мы встретили рассвет.

Глава 42. Даша

Чувство было такое как будто внутри меня запустили салют: празднично, торжественно, немного волнительно и очень горячо.

– У тебя пальцы искрят, – прошептал Сашка.

Я покрутила руками. Он был прав. Фейерверк оказался вовсе не вымышленный, а вполне настоящий.

А почему бы и нет! Не вижу причины скрывать радость, распирающую меня изнутри. Я вскинула руки, и вверх полетели настоящие залпы. Праздничные ракеты взрывались высоко над нами и рассыпались сотнями разноцветных искр. Я посмотрела на Танеферт. Она тоже улыбалась. А потом подняла руки кверху ладонями, и небо засияло многоцветными переливами.

– Нефига себе! – в голосе Романова сквозила обида, – Почему девчонкам все самое лучшее? А нам только огненные мечи.

Потому что мы украшение жизни, а вы… а вы зачастую этого не понимаете. Но я не успела ему объяснить суть вещей. Под ногами вспыхнуло. И с со всех сторон, и сверху. Мы потонули в золотом свечении. А вместе с ним пришло тепло и спокойствие. И ощущение, что все правильно. Ногам стало уютно. Я опустила глаза и увидела, что стою босыми израненными ступнями на мягком ковре с шелковистым белым ворсом. Откуда он тут взялся? Как и… Как и все! Наша лодка из утлого суденышка превратилась в огромный корабль. По виду тоже золотой, хотя лично я сомневаюсь, чтобы кусок золота демонстрировал чудеса плавучести. Мы вчетвером стояли на огромной сверкающей палубе. Далеко, метрах в пятидесяти от нас возвышался постамент, а на нем шатер из переливающейся оттенками желтого и розового материи. Шатер был закрыт. На носу как ни в чем не бывало торчал бог Гор. Рядом с ним какой-то мужик с бордовым лицом ни то законченного пьяницы, ни то любителя сауны.

– Это Сет, – шепотом пояснила нам с Романовым Танеферт, – Бог хаоса и войны.

– Типа Марс! И где он раньше был? – возмутился Сашка, – Когда мы сражались с его кумиром?

(Марс бог войны в пантеоне Древнего Рима).

– Где все они были? – озадаченно выдохнул Ахмес и огляделся. И мы за ним.

Вокруг нас по палубе прохаживались как на фуршете красивые мужчины и женщины. Одеты они были в духе мифов Древнего Египта: белый тонкий лен, золото, серебро, высокие короны, сверкающие разноцветные камни и все такое. Многие с бокалами в руках. Все они поглядывали на нас с одобрением. Но вот выпить никто не предложил.

– То, что мы снова на солнечной ладье Ра – это ваша заслуга, – разлился над нами мелодичный голос. И из толпы выступила очень красивая женщина. За спиной у нее переливались огромные крылья. А над пышным париком…

– Ты видишь то же что и я? – шепнул Романов, – У нее же толчок на голове!

– Это золотой трон! – шепотом возмутилась Танеферт, – Нельзя же быть настолько необразованным!

– Исет добилась власти для своего сына Гора, – я чувствовала, что Романов нуждается в разъяснении. Потому что корона богини и правда здорово смахивала на детский стульчик. Ну или на то, что он подумал.

– Да ладно, проехали, – отмахнулся Сашка, – Меня больше занимает, где они были, когда мы сражались. Особенно Гор. Он же типа нырнул и не вынырнул. Свалил по-английски с поля боя.

– Не вини нас, – богиня подошла ближе, и воздух вокруг нас заметно потеплел, – В вашем мире нас уже нет, это вы нас вернули.

А это хорошо или плохо? В нашем мире мы со своими-то богами никак не можем разобраться. Вернее, с их последователями. Религиозные войны никто не отменял.

– Не волнуйся, Даша, – Исет посмотрела прямо в меня, и как будто взглядом до самой дальней клеточки дотянулась. Ох, ну, конечно, она может читать мысли! Она же богиня, – Мир уже изменился. Это вы его изменили. Вернее… вот-вот измените. Нужно лишь встретить рассвет!

Она взмахнула руками и крыльями. Получилось у нее очень эпично. А я подумала, что мы вчетвером невольно натворили что-то такое, чего вряд ли стоит допускать. Мир изменился! Ни фига себе! Как изменился? В какой рассвет мы выедем на божественной ладье? И хочу ли я туда выезжать?

Позади нас что-то хлопнуло. Мы разом оглянулись. Ну да, это с пафосом распахнулся розово-золотой шатер. И все мы узрели великого Ра, восседающего на золотом троне.

– Он же… – я прикрыла ладонью Романову рот. Он последние десять минут занял место «капитана очевидность». Ляпнет еще что-нибудь обидное, в стиле «У вас толчок на голове. Вам норм?»

– Привет! – с трона, который был ему на десять размеров больше, спрыгнул мальчик лет пяти. У меня засосало под ложечкой в предчувствии очередного захода на дискотеку из турецкого отеля. Знаем коронованных детей, проходили уже.

(В древнеегипетской мифологии Солнечный бог Ра триедин: утром он младенец, в середине дня уверенный муж, к вечеру мудрый старец).

Ребенок в белой длинной рубашке, расшитой золотыми узорами, подбежал к нам вприпрыжку. На его лысой голове залихватски болтался вьющийся жгутик золотых волос. Но глаза у малыша казались совсем не детскими. Густо подведенные черным, они были огромными и умными. Я бы сказала даже мудрыми. Во взгляде сквозила уверенность, понимание и… немножко хитрецы.

– Вы так здорово бились! – он хлопнул по руке Ахмеса и Романова.

Парни заулыбались. Сашка немного растерянно. Не знал, как принимать похвалу от бога-ребенка.

– А вы, красавицы, творили настоящие чудеса. Даже я восхищен. А я, поверьте, видел немало.

Я набрала в грудь побольше воздуха и замерла. Ра тут же повернулся ко мне, склонил голову на бок и улыбнулся:

– Спрашивай, Даша.

– Э… а если бы мы проиграли? Если бы Апоп нас всех уничтожил?

Ну вот, я выпалила то, что меня волновало. Не игра ли все это? Да, это совсем не походило на представление. Страшно и больно было по-настоящему. И все же… Это ведь Дуат.

– Дуат лишь вторая половина мира, – У мальчишки действительно были удивительные глаза. Темно-карие, почти черные радужки с золотыми прожилками. Жутко и красиво одновременно. А еще такое впечатление, что смотришь в душу суперкомпьютеру. Ну, если у компьютера была бы душа, – Победа Хаоса означало бы конец всему.

– Тогда почему никто из богов нам не помог? Ну, раз это было так важно!

– Даже боги иногда бессильны, – Он коснулся моего пальца, и я вдруг поняла, что он имел в виду. Как будто его знания, все что он мог бы рассказать мне за многие часы лекций, достигло моего сознания за секунду. Вот это чудо! А нельзя так с философией? Или с английским? Раз, и знаешь предмет на отлично.

Ребенок посмотрел на меня и расплылся в искренней улыбке:

– Это тебе подарок. И моя благодарность

Он еще раз коснулся моего пальца. Мимолетно!

Божечки! Как в моей маленькой голове поместились шесть языков? Акацкий? Зачем мне акацкий?