Невеста фараона

– В Джи-Джи вселился демон. Он испортил зелье и отправил твое Ба на много сотен лет вперед,– пожаловалась я.

– Вот же осел! – возмутилась Танеферт.

А я перехватила взгляд Ахмеса. Он смотрел только на нее. И в глазах его было столько счастья и боли, что я почувствовала себя третьей лишней.

– Демон попытался подчинить и твоего дядю, и Сашу…

– Сашу? – переспросил очень ревнивый Ахмес. На что я только фыркнула.

Словно в ответ ему из темноты, потерянно озираясь, вышел Романов. Его заметно пошатывало и вид он имел настолько ошалелый, а прикид настолько идиотский, что я не удержалась и расхохоталась. Древнеегипетская парочка посмотрела на меня в синхронном удивлении.

– Я-то хоть в смокинге, а ты вообще в костюме. Джульетта, блин! – несмотря на ворчливый тон, он рад был меня видеть, и стремительно подойдя, обнял.

Теперь уже я удивилась. Ничего себе Танеферт наладила с ним отношения. Когда это у нас случались обнимашки? Я посмотрела на истинную пару Романова, а она мне подмигнула:

– Он твой бывший.

– Как это? – это мы вместе с Ахмесом озадачились.

У нас какое-то перекрестное парное выступление. Я оттолкнула Романова и поинтересовалась:

– Что значит бывший? Что ты успел натворить?

Ахмес снова сжал рукоять ножичка, но Танеферт положила свою руку поверх его так властно, что он тут же разжал пальцы и потупился.

– Да ничего я не творил. В меня, между прочим, демон вселился. И я с ним справился! Дважды! Вот смотри какие глаза красные.

Я вздохнула, как много ему еще нужно объяснять:

– Не красные они у тебя. А это что «Оскар»?

Он завел руку с золотой статуэткой за спину, но поняв, что все ее уже видели, постарался придать себе независимый вид.

– Я очнулся, а он у меня в руках. Я решил, что сплю, ну, потому что… – я думала еще больше покраснеть невозможно, но он бил все рекорды, – А потом мне надоело в темноте с ним таскаться. Ни тебе аплоузов, ни поздравлений, что я как дурак. Я его поставил на пол и ушел. А он снова в моей руке… возник будто. Прикинь, жесть!

– Саша, в тебя демон вселился. Ты сам сказал. Чему ты вообще удивляешься.

Я видела Джи-Джи. Вселившийся демон – это страшно. В глазах защипало. Вместе с Джи-Джи вспомнила и малышку Тию, которую он убил.

– А где мы? – Сашка дернулся ко мне зачем-то, потом опять покраснел и стер мокрые дорожки с моих щек пальцем. Таким привычным жестом, как будто делал это много раз.

Я покосилась на Танеферт. А Ахмес шумно задышал носом. Ты смотри какой ревнивец! Я ведь тоже могу начать рассказывать… Но наши стремные отношения не имели сейчас значения. Мы попали в странное место вчетвером. Зачем? И как отсюда выбраться?

– Мы называем это Ах-Ах, – ответила нам Танеферт.

– Звездное небо? То есть мы все умерли?

– Надеюсь, что нет, – Ахмес пожал плечами. Плохой знак.

– Мы вселились в наши Ка, которые находятся на небе, – пояснила Танеферт и поморщилась, – Это условное название. Конечно, мы не на небе, а где-то еще. Может быть между мирами. Тут хранятся Ка всех живущих…

– А Феллини тут есть? А Тарковский? – оживился Романов и покосился на Оскара в руке.

- Тут все есть.

– Можно их найти?

– Мы не будем искать Ка режиссеров, – я взяла у него статуэтку, разглядела как следует. Настоящую я не видела вблизи, но была уверена, она именно такая. Настоящая. И на ней было выгравировано «Academy Award to Alexandr Romanov for Best Director», – Нам надо выбраться отсюда, или мы сами превратимся в прошлое. В воспоминания.

(«Премия Академии Александру Романову за лучшую режиссуру» (англ.))

– Да, – согласилась со мной Танеферт, – Я не знаю, почему мы очутились тут все вместе, но, наверное, это можно как-то объяснить.

Она перевела взгляд на Ахмеса. Но тот только головой мотнул из стороны в сторону.

– И куда нам идти? – Романов огляделся.

Вокруг нас было одинаково странно. Тонкие лучи желтого света, словно капли дождя, дрожа, пронзали черный туман. На много хетов, то есть на сотни метров вдаль ничего не менялось. Как понять, где тут выход?

– Ты похож на Райана Гослинга на последней церемонии. Бабочка! – я не удержалась и дернула Романова его за дурацкий аксессуар.

– А ты похожа… – он снова покраснел. Не парень, а хамелеон, меняющий цвет от избытка эмоций, – Ты похожа…

Он вдруг улыбнулся. Совсем не так как раньше. Мягко.

– Ты похожа на звезду.

– Я и есть звезда, дурень! Ах-Ах переводится как звездное небо. Мы все тут звезды.

Сердце изобразило дурную лошадь и застучало дефектным аллюром. Он смотрит так… Так…

– Самый короткий путь в эту сторону, – неожиданно заявил Ахмес и решительно пошел в направлении, куда кивнул.

Мы втроем переглянулись. Танеферт выразительно пожала плечами.

Через полчаса пути по изнуряюще ровному и одинаково темному, если не считать тонких световых нитей, пространству, я не выдержала, ехидно заметив:

– Все катастрофы начинаются с фразы «Я знаю короткий путь».

Танеферт хмыкнула. А Ахмес опять схватился за рукоять ножа. Да ладно, все еще хочет меня зарезать? Мы шли парами. Древние египтяне впереди, мы с Романовым отставали от них шага на два.

– У тебя с ним что-то было? – он спросил таким тоном, словно интервью брал для заметки в студенческой газете.

– А у тебя с ней? – я кивнула на манящий силуэт египетской красавицы.

– Я думал, что у меня было с тобой, – шепнул он мне из темноты.

Сердце пропустило удар. Когда это мы успели так сблизиться с Романовым! Он ведь абьюзер и вообще мерзкий тип! Худший из всех, кого я знаю! Мое тело не может реагировать на него так ненормально.

– И что у вас было?

– Могу показать, – его рука лозой обвила мою талию и притянула к нему. Горячее дыхание обожгло шею, – Даша, я дурею рядом с тобой.

– Куда уж больше, – я выбралась из объятий и, усилием воли останавливая поток мурашек по спине, произнесла спокойно, – Я не Танеферт. И терпеть вот это все не собираюсь. Заканчивай меня лапать. Иначе я настучу тебе по кумполу твоим же Оскаром.

Он тут же сдался, заявив:

– Как я по тебе скучал, Дашка.

– А я по тебе…

Слово «нет» застряло в горле, потому что я вдруг поняла, что, находясь в Древнем Египте, я тоже по нему скучала. Стыдно признаться, что скучала даже больше, чем по Амриту Дубею и вообще по интернету. И вот с чего бы? Он ведь ничего кроме неприятностей мне не дарил.

– Но в отличие от меня, ты-то знала, что он это он… Даже если он не знал, кто ты…

Романов кивнул на спину Ахмеса, которому проигрывал абсолютно во всем. И в фигуре, и в длине волос, и в количестве оружия на поясе. Я вспомнила наш первый с ним поцелуй, и как меня вело от него. И второй, и третий. И как он пытался взять мое тело хитростью, а потом и вовсе женить на себе, заручившись поддержкой матери царской. И наверное, я бы призналась Романову, что неравнодушна к Ахмесу. Только вряд ли это чувство романтическое. Скорее я опасаюсь его как сильного соперника.

Но тут мы вышли к реке. Сперва повеяло влажной свежестью. Потом мы услыхали плеск воды. И только после узрели небольшой пирс, к которому была пришвартована очень старая ладья.

– У меня такое чувство, что мы попали в Каирский музей. В самую скучную его часть, – проворчал Романов, и кинул свой Оскар в темную воду.

Последний час нашего пути он так развлекался. Отбрасывал от себя статуэтку, чтобы та вновь появилась в его руке.

– Нет!

Я с удивлением уставилась на Танеферт, лицо которой исказил неподдельный ужас. Ахмес тоже выглядел крайне потрясенным. Неужели этих двоих повергла в отчаяние одна старая ладья?

– Типа переправа отменяется? – догадался Романов.

Танеферт всхлипнула всем телом, и повернувшись ко мне, изрекла тоном, котором зачитывают некрологи:

– Это солнечная лодка бога Ра. Вот в каком она состоянии…

Глава 33. Танеферт

Я злилась. Очень. Ахмес прятал глаза и вздыхал, значит ничего хорошего дома меня не ждет. И в этом его вина. Мы долго шли молча, бок об бок. Он не хотел начинать разговор. А я решила пока подумать, раз уж есть такая возможность. Очевидно, что всю нашу компанию затянула на Небо именно я. Итак… Ни у кого из живущих магов нет таких сил, чтобы попасть в это место. Сюда мы добираемся только во сне. Под влиянием зелья, позволяющего отделиться нашему Ба от тела. Собственно, и сейчас тут не мы, а наши Ба. Допустим, как мне удалось перенести всех понятно – я использовала энергию, данную мне демоном. Не рассчитала, и сила подействовала не только на меня, но и на Романова, и на Дашу, и на Ахмеса и, скорее всего, на самого демона. Вот почему мы так странно все тут выглядим. Как персонажи из детской книжки. Это не мы, это наши Ка в моменте: наши мечты, надежды, наши знания, наш характер. Поэтому мы чувствуем себя в этих своих оболочках, как будто бы в своих телах. Хотя… я уже немного неуютно. Наверное, если мне удастся отсюда выбраться, мой Ка тут изменится. Как минимум у меня отрастут длинные густые волосы. И вот отсюда вопрос, как нам выбраться? И куда мы выберемся, если это вообще возможно? Или мы все уже умерли и теперь стали частью Неба.