Невеста фараона

– Ты дура или как, Измайлова? – она сделала еще один шаг ко мне. Вокруг собрались ее подружки и изо всех сил изображали на лицах свирепую решительность. Прямо маджои, только низкие, белые и без павианов. Одним словом, наложница Олеся чувствовала свое превосходство. И вот кто из нас тут дура?

Я сунула руку в карман брюк. Там у меня было уже все заготовлено. Но я все-таки хотела прояснить, как тут говорят, несколько моментов.

– Что ты хочешь сказать?

– Сашка и ты? Серьезно?

Она обвела подруг взглядом усталого комика. И те тут же зафыркали и захихикали.

– Почему бы и нет? Ты ведь видела пост. Он настоял его снять и выложить.

– И как ты думаешь, почему?

– Почему?

Повисла пауза. Похоже о сложных схемах сердечных размышлений Романова никто из нас доподлинно не знал. Мы дружной толпой уперлись в тупик.

Слишком много почему для небольшого пространства, в котором собралось с десяток разгневанных девиц. Мой папа часто приговаривал «бойся женского дома, куда не заходит мужчина». Он был прав. Обиженная девчонка хуже пустынной собаки. Она злая и мстительная. Сейчас лицо Олеси приблизилось, из ее прищуренных глаз сквозила холодная ненависть:

– Он использует тебя, дурочка! А потом выкинет на помойку.

– Как тебя?

Это было слишком. И я бы такого не сказала, но Даша во мне в одно мгновение одержала верх. Случилось то, что случилось. Мне осталось лишь развести руками. Зато наложница Олеся подобралась, сжала кулаки и, взвизгнув что-то похожее на «Сука, ты нарвалась!», попыталась вцепиться мне ногтями в щеки. Я увернулась, резко выдернула руки из карманов и потрясла пальцами перед ее физиономией.

Еще вчера я поняла, что, выставив на всеобщее обозрение наш поцелуй и признание Романова, я поставила себя на первую линию сражения. И теперь я должна подготовиться к последствиям. Не знаю, насколько готов Романов. Но мне медлить нельзя. Одна Олеся чего стоит. По мне так она очень серьезная соперница. Поэтому вечером я зашла в ближайшую аптеку и купила все необходимые ингредиенты, чтобы приготовить зелье уязвимости. А потом до рассвета я творила магию на огне.

Зелье, которым я обрызгала своих соперниц, тут же сработало. Девчонки застыли как парализованные. Олеся, на которую попала большая часть магических капель, превратилась в статую, пялящую на меня немигающими белесыми глазницами. Жуткое зрелище. А чего вы хотели? Уксусная кислота и настойка мандрагоры – это вам не шутки.

Я прошла к раковине, вымыла руки и, только дойдя до двери, щелкнула пальцами.

– Сука! – взвыла Олеся и съехала на пол.

Туда же обрушились и ее подружки.

Глава 17. Даша.

На лекциях по зарубежной литературе я никак не могла понять разницу между мелодрамой и трагедией. А тут прямо попой ощутила, как моя жизнь резко перепрыгнула из одного жанра в другой. Все, теперь никакой мелодрамы. По тому, как мать царская прижала ладошку к красиво очерченному ротику, как налились свинцом глаза приближенных к ней царедворцев, включая моего доброго дядюшку Птахмеса, я очень хорошо поняла, что по уши вляпалась в трагедию. А может быть даже и в эпос. Юный царь Небмаатра зарубежную литературу в нашем институте не изучал, поэтому, ничуть не испугавшись маячивших перед нами неприглядных перспектив, взял меня за руку и потащил к своему трону. Никто ни из взрослых, ни из невест не проронил ни слова. Но я кожей ощущала, как с каждой секундой приобретаю новых смертельных врагов. Перед глазами промелькнуло живое личико малышки Тии, которая, наверное, уже поклялась себе убить коварную соперницу в ближайшие дни. Однако сопротивляться царю я не смела. Это я тоже скорее чувствовала, чем понимала. Он затащил меня под навес, самолично толкнул за свой трон и, только убедившись, что остальные подвинулись и разместили меня с комфортом, плюхнулся на свое привилегированное место. После чего протянул руку с моей стороны вверх. Я окончательно растерялась. Типа «дай пять»? В закромах памяти Танеферт ни словечка не было, что нужно делать в такой ситуации. Повисла нехорошая пауза. На меня не смотрели прямо, но косились с неодобрением. Ну что мне сделать? Сесть на шпагат?

– Великая Изида, мать заступница! – пробасили откуда-то снизу.

Я опустила глаза и чуть не подпрыгнула от удивления. Рядом со мной стоял темнокожий карлик, ростом доходящий мне до бедра.

В огромном парике он походил на сильно увеличенного болванчика – фигурку, которая все время головой качает. У отца в конторе его автосервиса такая стоит. Какая-то пластиковая гаитянка, что ли. Карлик безцеремонно схватил мою ладонь и вложил ее в руку царя. А тот притянул ее к груди. Я похолодела несмотря на жару.

«Теперь я точно в эпосе!»

Судя по заострившемуся лицу матери царя в данный момент она как раз перебирала все возможные варианты ужасных казней и никак не могла остановиться на подходящей по случаю. И чего она так переживает? В моем отряде в летнем лагере «Совенок» половина мальчишек признались мне в любви. И что? Никому из родителей не пришла светлая мысль в голову повесить меня на сосне. Это же дети! Для них влюбленность – игра. В конце концов, они же тут не всерьез считают, что мы поженились с малолетним царем! Глупость какая-то. Взрослые же люди, хоть и древние до безобразия.

Следующие два часа я проникалась сочувствием к царю-мальчишке, который должен был сидеть на жаре и смотреть довольно однообразные выступления своих невест. В конце концов он заснул, потому что выпустил мою руку и безвольно прислонился к ней потным лбом. Я старалась не шевелиться, чтобы не потревожить его сон.

– Юная нахалка, – прошипел снизу мой новый знакомый.

Я опустила глаза. Он то ли обвинял, то ли восхищался, – не понятно. Ухмылялся пухлыми губами и сверкал желтым глазом. Одним, второй надежно закрывала лихо-косая челка огромного парика. В левой ноздре поблескивало тонкое золотое колечко.

– Ты кто? – шепотом поинтересовалась я.

– Сразу видно не местная, – он хмыкнул и, вздернув подбородок, процедил с такой гордостью, что стало понятно, он тут далеко не последний человек, – Амонемусхет, личный помощник и советник царя Небмаатра, да будет он жив, здрав и невредим.

– О! – я округлила глаза, выражая свое восхищение и удивление. И слегка склонила голову.

– Ты хоть представляешь, какую ты кашу заварила?

– Что я такого сделала?

– Пф! – он искривил пухлые губы в презрительной усмешке, – Только не надо строить из себя невинность. Танцевала ты как бордельная девка.

– Что?! – я аж подпрыгнула от негодования, – Да это же детские танцы!

– То-то и оно, – Амонемусхет закрыл глаза, со значением втянул в себя воздух, потом снова сверкнул на меня желтым лукавым взглядом, – Только бордельная девка знает, как понравиться клиенту. Перед одним задницей крутит, перед другим сиськами трясет, а перед третьим изображает перепуганную курицу, да так натурально крыльями машет, что хочется из нее суп сварить.

– Вообще-то это называется клиентоориентированность. И она считается залогом успеха любого начинания.

Он отодвинул челку и хлопнул на меня двумя глазами. Потом пробормотал, впрочем, так, чтобы и я услышала:

– А ты не так проста, как хотелось бы. Уже придумала, что мне подарить?

– А я должна осыпать тебя подарками?

– Если хочешь благосклонности юного царя, да будет он жив, здрав и невредим. Я его любимый советник.

– Мне кажется, уже нет, – хмыкнула я, – К тому же я без тебя добилась царской благосклонности.

– Вот нахалка!

Мы помолчали. Каждый, думал о своем. Лично я сожалела, что не припасла подарка для личного помощника царя. Хотя откуда мне было знать еще утром, что нас сведет судьба? Да и что ему дарить? У него ведь наверняка все есть?

– Ладно, – неожиданно согласился он, – Заключим союз.

– С чего бы мне тебе верить?

– Есть другие варианты?

– Есть. Не заключать с тобой союз. Осмотреться и подумать.

– Хм…