Если ты осмелишься

Моя клюшка бьет по шайбе с такой силой, что у меня ноет плечо, но она со свистом летит к сетке, мимо ожидающих рук вратаря.

Звонок недостаточно громкий, чтобы заглушить радостные возгласы «Дьяволов», которые с глухим стуком врезаются в меня и кричат, победно подняв палки в воздух.

Я едва справляюсь с рукопожатиями и собранием команды в раздевалке, каждая клеточка моего тела гудит, прежде чем я снимаю свою форму так быстро, как только могу, и вылетаю за дверь.

Вайолет

То, что случилось с Хлоей, было моей виной. Но это также был несчастный случай.

Мне придется вечно жить с чувством вины за то, что я сделала, но я не могу продолжать наказывать себя. Аниса была права — Хлоя хотела бы, чтобы я была счастлива. Она бы хотела, чтобы я двигалась вперед. Она знает, как сильно я скучаю по ней. То, что я сделала, преследует меня каждый день.

Но того, что я сделала, не исправить. И теперь я должна найти способ примириться с самой собой. Продолжать жить, даже если мне придется делать это без нее.

Я не могу дождаться, когда Уэс простит меня, и я больше не собираюсь терпеть шалости или мучения от него и «Дьяволов». Уэс может думать, что он судья, присяжные и палач, но он ошибается. Судья решил, что я невиновна. Нам всем придется с этим жить.

Я проверяю время на своем телефоне. Его игра должна заканчиваться — у меня еще есть достаточно времени, чтобы пересечь кампус и встретиться с ним лицом к лицу.

Мне нужно, чтобы Уэс знал, что мое наказание не вернет Хлою. Это нужно прекратить. Если мы будем избегать друг друга, то сможем смириться с тем, что другой останется в кампусе до тех пор, пока весной не выпустится.

Если он не хочет этого делать, тогда я уйду. Может быть, мама разрешит мне вернуться домой, но даже если она этого не сделает, со мной все будет в порядке. Я сниму квартиру и поступлю в общественный колледж. Или, может быть, я найду пару работ, пока буду писать свои книги и публиковать их.

Мысль о том, что Хлоя никогда не прочтет ни одной из моих книг, разбивает мне сердце. Но написание их, посвящение первой из них ей, поможет мне начать собирать кусочки воедино.

Я иду долгим путем к катку, пытаясь настроиться и отрепетировать то, что собираюсь сказать Уэсу. Я не жду прощения или дружбы. Но я очень надеюсь, что он выслушает.

К тому времени, как я добираюсь до катка, парковка почти пуста, игра давно закончилась. Черт. Может быть, я опоздала. Может быть, он уже ушел.

Я спешу внутрь, в раздевалку. По ту сторону двери тишина.

— Уэс? — Зову я.

Тишина.

Я стучу в дверь.

— Уэс?

Ничего. Я дергаю за ручку, но она не поддается.

Я не позволю ему избегать меня. Пока он не откроет эту дверь, я не уйду. Я буду колотить в эту дверь всю ночь, разнесу его телефон, сделаю все возможное, чтобы заставить его выслушать меня.

— Уэс! — Может, его там нет. Может, я уже соскучилась по нему.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь развернуться и направиться обратно, дверь распахивается.

Чья-то рука хватает меня за руку, втаскивает в комнату и захлопывает дверь.

Глава 37

После

Уэс

Ее нет ни в общежитии, ни в столовой. Когда я захожу в библиотеку, за столом сидит только пожилая библиотекарша, очки сползли у нее на нос, а глаза бегают по странице открытой перед ней книги.

— Вайолет убирает книги? — спросил я.

Библиотекарша хмурится, когда видит меня. —

Ее здесь нет. И я надеюсь, что ты запланировал для нее грандиозный жест, который будет лучше, чем эй, э-э, виноват.

Господи, у меня нет времени на очередную лекцию.

— Есть какие-нибудь идеи, где я могу ее найти?

Библиотекарша пожимает плечами и возвращается к своей книге.

Точно. Я стискиваю зубы, выхожу из библиотеки и достаю телефон, минуя уведомления, чтобы позвонить Вайолет.

Ее телефон звонит и не умолкает. Она не отвечает.

Вот почему я с самого начала не хотел звонить или писать смс. Она не хочет разговаривать со мной, и единственный способ заставить ее это сделать — лично.

Я проверяю свои сообщения, когда замечаю одно от Трея.

Не волнуйся. Мы позаботимся о твоей девушке ради тебя, киска.

Черт.

Глава 38

После

Вайолет

«Дьявол» в белой хоккейной маске удерживает меня у двери, прижимая руку к моему горлу. Четверо его товарищей по команде выстраиваются позади него, все их лица скрыты масками.

Но Трей ничего не может сделать, чтобы скрыть свои глаза. Я бы узнала их где угодно.

Ужас скручивается у меня в животе.

Быстрый взгляд на «Дьяволов» с палками в руках говорит мне, что Уэса среди них нет. Двое, чьих имен я не помню, юниоры. Затем знакомая пара карих глаз — Броуди. Последний игрок, более низкий и долговязый, чем остальные, — Мейсон, первокурсник, которому нужно проявить себя.

— Уэс! — Кричу я, молясь, чтобы он был рядом с раздевалкой или выходил из душа.

Трей хихикает, его рука сильнее сжимает мое горло. Четкое предупреждение.

— Его здесь нет.

— Отпусти меня. Я пришла поговорить с ним.

В прошлый раз, когда Трей загнал меня в угол, я не посмела сопротивляться. Но на этот раз я нанесу удар с размаху.

Он больше не собирается меня запугивать. Эта глава окончена. Я ничего из этого не заслуживаю, и я не собираюсь мириться с этим ни секунды больше.

Я знаю, что не смогу справиться с пятью огромными хоккеистами в одиночку, особенно без оружия, но будь я проклята, если сдамся без боя.

— Уэс не хочет тебя видеть, — рычит Трей, маска искажает его слова, даже когда он наклоняется ближе, так что наши глаза оказываются на одном уровне. — Когда ты наконец вобьешь это в свою тупую башку?

Я вцепляюсь в руки Трея, но он не двигается с места.

— Отпусти меня, Трей.

Он фыркает, а парни позади него хихикают.

— Мы не выполняем твои приказы, — говорит он мне. — Ты следуешь нашим указаниям, милая.

— Нет. — Я плюю в него, и слюна попадает на его маску.

Ужасающая улыбка расползается по его лицу сквозь множество дырочек в маске.

— Значит, она наконец-то хочет поиграть. — Его палец скользит по моей щеке, каждая клеточка моего тела содрогается. — У нас есть планы на тебя, красотка. Ты идешь с нами.

— Я никуда с вами не пойду.

Он убирает руку с моего горла, и мои руки инстинктивно взлетают к шее.

— Ты сделаешь это, если хочешь спасти своего друга.

Мой желудок наливается свинцом.

Аниса. Трей что-то сделал с Анисой.

— О чем ты говоришь?

— Ты же не хочешь, чтобы кровь другой соседки по комнате была на твоих руках? — Он хлопает ладонями у меня над головой и наклоняется, горячее дыхание обдает мои щеки из крошечных отверстий в его маске. — Возможно, первое происшествие больше не будет выглядеть как несчастный случай.

— Ты лжешь. — Но слова дрожат. Я бы не исключила, что Трей сделает что-нибудь с Анисой, чтобы добраться до меня.

Я не видела Анису с утра. Кто знает, куда они ее увезли.

Он может делать со мной все, что захочет. Но я не могу позволить ему и пальцем прикоснуться к ней.

Трей смеется.

— Стал бы я лгать тебе, милая? — Его рука скользит по моему бедру. — Найти ее было не так уж трудно.

Я не могу допустить, чтобы с ней случилось что-то плохое из-за меня. Я не позволю.

— Так что это будет? Ты идешь с нами добровольно? Объяснишь своей подруге, почему она там. — Он наклоняется, рот свернулся, как протухшее молоко. — Или мы тебя тащим?

Страх, какого я никогда не испытывала, сжимает мое горло и сдавливает трахею. Но я поднимаю подбородок и встречаю злобный взгляд Трея сквозь отверстия в его маске.

— Пошли.

В машине они удерживают меня на месте и завязывают глаза. Как только мы резко останавливаемся, три разные пары рук вытаскивают меня из машины с такой силой, что мое плечо чуть не выскакивает из сустава. Слишком много, чтобы отбиваться от них или сорвать с моих глаз повязку.