Страница 6 из 51
Я спросила Верна, что значит земля подсказала, что я вернулась. Оказывается за каждым родом приклеплена земля. И земля была не простой. Если на земле живёт хоть один из рода, в котором течет кровь рода, земля будет процветать и даже зимой будет радовать жителей земель рода. Еще Верн поведал, что земля примет только того, в ком течет кровь рода. И если найдётся тот, кто выдаст себя за носителя крови рода, но не является таковым, земля такого лгуна не примет. Даже дом не примет. Можно, конечно носителю крови рода передать через какой-то сложный ритуал свои права на землю, другому. Тогда земля примет. Только если это будет сделано добровольно. Но если это будет сделано насильно или под давлением, то земля не примет. О, как! Удобно. Самозванцы не могут владеть землей рода.
Пока меня не было, моя земля была обычной землёй. Год был урожайный, а год мог быть не урожайный и жители земель могли голодать. Хорошо, что Тарро и Верн в такие моменты заботились о моих поданных и никто в такие неурожайные годы не умер от голода.
Мама конечно мне рассказывала о мире, но пришлось мне сесть за книги и изучать обустройстве мира. Я уже приготовилась, что здесь будет патриархат. Но какова была моя радость, когда я узнала, что в этом мире тоже равноправие полов. И женщины если хотели могли работать на мужской работе. Но все равно встречались семьи с патриархальным укладом жизни. Но кто я такая, чтобы лезть в чужую семью? Пусть я и стала главой рода, но в чужие семьи я не собираюсь влезать. До тех пор, пока они живут тихо и мирно.
Как только я изучила немного об устройстве мира, я собрала всех своих подданных и объяснила им, что я не позволю на своих землях насилия. Посоветовала тем мужчинам, которые бъют своих жён и детей, прекращать это дело, а если узнаю, то руки отрубью. Я серьёзно. Даже подписала при всех моих подданных соответствующий указ. В другом мире я ничего не могла сделать с мужчинами, которые до смерти избивают своих жен и детей. Но здесь я закон и власть. И я не позволю, чтобы этот "патриархат" избивал жен и детей. Женщины смотрели на меня как на богиню, а мама одобрительно. Женщин даже не смутило, что они будут должны снимать побои и проверяться у лекарей, которые могут подтвердить, что побои нанесены мужем, а не кем-то другим.
Предупредила, что за грабежи, убийства и за другие нарушения порядка тоже буду строго наказывать. Дала Торро указания, чтобы он сформировал команду, которая будет следить за порядком и вылавливать нарушителей порядка. Как таких людей называть я еще не придумала. Оказывается, на моих землях такой команды не было. За порядком следили старосты, а потом докладывали главе рода.
Когда я немного разобралась со всеми делами. Решила заглянуть в свою гардеробную. Ведь я носила те вещи, которые принесла с собой. Стирала и снова одевала. У меня не было времени на просмотр моей гардеробной.
Вот честное слово, зря я туда захотела заглянуть! Я не могла подобрать матерных слов как назвать то количество рюшей, кружев и воланов на моих платьях. Ладно все платья были бы разного цвета, но они все было розового. Всех оттенков розового. Я конечно блондинка с серыми глазами и розовый мне идет, но не в таком же количестве! Да и розовый я не любила.
Я была в культурном шоке. И это мягко сказано. Ведь и обувь была всех оттенков розового цвета. Не было не одной пары удобной обуви. Я была готова рвать на себе волосы, жалуясь маме на беспредел моей гардеробной. Но мама успокоила всего одной фразой: "Ты глава рода. В чем проблема? Ты можешь ходить как хочешь и в чем хочешь. И тебе никто ничего не скажет". Вот тут я развернулась.
Эх, как я развернулась! Так развернулась, что швея, которую мне наняли, хваталась за сердце и голову. И сапожник тоже. Мне подолгу приходилось им объяснять что я хочу. И в результате этого сердечного шока швеи мой гардероб пополнился удобными и красивыми платьями без рюш и воланов. А после споров до хрипоты с сапожником гардероб пополнился удобной обувью. Швею я не стала больше травмировать, поэтому все мои платья были принятой здесь длины до щиколоток. Но и от брюк и маек я не могла отказаться и тем более пижам. Любила пижамы. Пришлось это объяснять и швее. Так что в моей гардеробной есть отдельная полка для пижам.
Но проблемы с гардеробом было полбеды. Этот месяц мне приходилось постигать азы правления рода. Ведь в этом я была чайником. Моими учителями были мама, Торро и Верн. Конечно, до идеального управленца мне еще далеко, но по крайней мере, я теперь знаю что должен делать и знать глава рода. Должна. За этот месяц объездила свои земли вдоль и поперек.
И кстати, я стала на своих графских землях законодательницей моды. Женщины видев в какой одежде я хожу, стали тоже так одеваться и выяснили, что та одежда, в которой я хожу, удобная. А в штанах оказалось удобно возиться в земле и даже присматривать за непоседливыми детьми. Ведь пока я не надела брюки, женщины в Эйриасе никогда не носили брюки.
Мне понадобился месяц, чтобы привыкнуть к тому, что теперь мой дом Эйриас. И что теперь я не просто глава рода, но и графиня и от меня зависит жизнь людей и нелюдей на моих землях. Мама мне привила чувство ответственности, но иногда такой большой ответственности я боюсь. А вдруг я ошибусь и во мне разочаруются. И снова мама меня успокоила сказав, что все мои подданные понимают, что я юна и неопытна и не будут строго меня судить. Ведь на своих ошибках учатся. Следующий раз я приму в такой же ситуации другое решение. Просто мне нужно набраться опыта и запастись терпением и у меня все получится. У меня лучшая мама на свете!
— Нелли, посмотри, что я нашла, — на стол передо мной упала толстая книга в потрёпанном переплете, вывев меня из моих мыслей.
Я посмотрела на книгу, потом на того кто ее принес. Точнее на ту. Это была домушка Фрола. За этот месяц мы с ней подружились. Она даже спала в моей комнате со мной. Верн мне рассказал, что домушки это душа дома. Они появляются, когда в дом кто-то заселяется. Если в доме гармония и уют, то домушки крепнут и становятся сильными. А если в доме раздор и ссоры то домушки чахнут и слабеют. В таком доме у домушек хватает сил только летать, да и поднимать по одному зернушку зерна. Судя по домушкам моего имения, в этом имении всегда была гармония. И кстати, несмотря на то, что домушки душа дома, размножаются они как и все живые существа. У них есть семьи и дети. У моей подружки, например, еще две младшие сестры. Она самая старшая из детей. И если драконы живут пять тысяч лет ( да-да, драконы столько живут. Так что я буду жить пять тысяч лет. Кошмар!), домушки бессмертные. Если домушка умрет, то и дом будет чахнуть. Поэтому домушки не могут умереть. Но есть одно исключение. Если дом заброшен и от времени разваливается, тогда домушки умирают. Умирает дом, умирает и домушка.
— Что это? — спросила я Фролу.
— Я уж думала, что эта книга затерялась. А она оказалась в другом разделе. Интересно, кто ее положил не на то место? — домушка села ко мне на плечо. — Здесь все о алмазных драконах. Начиная с первого появления дракона.
— Прямо все-все? — я посмотрела на книгу.
— Все-все, — подтвердила Фрола.
Отлично, то что нужно. Я положила руку на книгу. Я уже знала, что все что связано с родом, я должна подтвердить, что принадлежу к роду. А судя по всему, книга тоже принадлежит роду и я должна подтвердить, что я из рода алмазных драконов. И оказалась права. Я почувствовала лёгкий укол в ладонь и книга открылась.
О здесь даже было "содержание". Удобно. Не придется по всей книге искать то, что мне нужно. Изучить историю алмазных драконов я успею. Меня интересовало другое.
Нашла.
— Читай, — попросила Фрола.
— Это записки одного из алмазных драконов. Но они очень познавательны. Слушай.
"Если так будет и дальше продолжаться, род алмазных драконов вымрет. Все хотят вступить с нами в брак. Конечно, самый богатый род и повелители погоды. Но алмазный дракон не может родиться, если супруги не будут испытывать искренние чувства друг к другу. Поэтому нас все и меньше становятся. Заключают договорные браки без чувств. И что в итоге? Не понимают почему не рождаются алмазные драконы. А мы не можем без искренних чувств. Не можем. Да мы повелители погоды, но мы нежные и чувствительные. Нам приходиться показывать, что сильные, чтобы нашей слабостью не воспользовались.