Шепот звезд. Пилот

- Вы, я смотрю, большой поборник правил, - не преминул иронично заметить Орв, вертя пропуск в пальцах и почему-то чувствуя себя Лисаром, до смерти любившим подтрунивать над людьми в форме.

- Не поборник, просто порядок люблю, - не обиделся офицер, снова копаясь в планшете. – У меня жена и трое детей на планете, мальчонка и две дочки, которых обеспечивать надо, потому залеты мне не нужны, а вот премия очень даже, - лицо старлея расплылось в широкой улыбке при воспоминании о семье, потом вновь став серьезным мужчина вернулся к разговору с Орваром. – В заявке на посещение базы указано, что Вы тут по личному делу. По какому?

- Я прилетел увидеться с одним из ваших пилотов – Джагджитом Балдевом, - сообщил Вестар, оглядываясь по сторонам. – Он ведь здесь служит?

- Да, - утвердительно кивнул его собеседник, заполнив соответствующую графу в отчете по посетителям и отключая планшет. – Сейчас Вас проведут в зал ожидания, там нашего Тишайшего подождете. К сожалению, сейчас он не сможет уделить Вам время, но я ему на планшет сообщение уже отправил, так что как освободится, сразу же прибудет.

***

Волант Чираши, капитан боевого крыла, ныне размещенного на территории военной базы №48793, задумчиво разглядывал свою правую руку, наблюдая за тем, как сжимаются и разжимаются механические пальцы бионического протеза. Правую кисть он потерял семь лет назад в одной из спасательных операций по освобождению заложников. Проклятые пираты атаковали гражданский транспортник с богатыми солигийцами на борту и требовали за них солидные суммы денег. Его дагр подбили, сам Волант не успел отключиться от нейросвязи с машиной, отчего сильно пострадала нервная система пилота, оставшегося после того боя едва ли не полностью парализованным. Тогда еще лейтенанта Чираши почти сразу переправили на Тарн вместе с освобожденными заложниками, передав его в надежные руки тарнийских целителей. Кудесники от медицины сотворили чудо – снова вернули раненому пилоту контроль над его телом за исключением кисти правой руки, которую пришлось ампутировать и заменить нейропротезом. Помнится, медики тогда очень сокрушались над тем, что так и не смогли сохранить Воланту руку, который этому факту на тот момент вообще не придавал значения. Перспектива остаться немощным инвалидом на всю жизнь пугала его гораздо больше нежели потеря руки и замена ее протезом, который надо было менять раз в полгода. Главное он мог служить и летать как раньше, остальное же для Воланта было несущественным и не требующим внимания.

Волант снова сжал и разжал кулак. Недавно приживленная кисть слушалась своего хозяина превосходно, отполированная до зеркального блеска сталь отражала электрический свет световых панелей на потолке и пускала веселые зайчики на деревянную поверхность рабочего стола Чираши, заваленного всевозможными бумагами и дисками с отчетами от пилотов, недавно вернувшихся с миссий. А поверх всего этого бюрократического хлама на самом видном месте лежали два заявления – одно о переводе в другое крыло, другое – о замене второго пилота в боевой двойке. Сам автор этих документов находился здесь же, вытянувшись в струнку перед капитаном и терпеливо ожидающий, когда же высокое начальство наконец-то соизволит обратить на него внимание.

Волант оторвался от созерцания руки и бросил внимательный взгляд на своего посетителя. Джагджит ор Синх Балдев, акаарец по крови, выпускник Летного корпуса Дризорской Академии, сержант, пилот имперского дагра, позывной Кальт, прозвище Тишайший. Умен, исполнителен, в меру предприимчив, с дисциплиной за время его пребывания на базе никаких проблем нет. Зато вот с окружением…Парень хоть и не замкнут, но общается со всеми ровно, никого не выделяя и не приближая. Врагов у него уже нет, за первые месяцы на службе Балдев буквально вбил к себе уважение в некоторые горячие головы, а от особо зарывающихся сумел избавиться, грамотно подставив и спровадив отсюда куда подальше, при этом почти не попавшись. Оттого и прозвали его Тишайшим. В итоге же, много знакомых, но ни одного друга. И, судя по поведению, ни с кем сближаться он в дальнейшем не собирается, предпочитая держаться наособицу.

- Итак, Балдев, я ознакомился с твоими заявлениями, - Чираши взял в руки второй документ о замене второго пилота. – Как я понял, ты не желаешь больше летать с Бикой Рауф. Могу я узнать причину?

- Она абсолютно неуправляема, господин капитан, - ответил Балдев, нахмурившись. – Упряма, своевольна, безрассудна. Спесива и чрезвычайно высокомерна. Я три месяца пытаюсь с ней работать, но так и не смог найти общий язык с этой проклятой девчонкой! – запальчиво продолжил он, на время утратив привычную невозмутимость. – Вы последний наш бой в симуляторе видели? Она не подчинилась моему приказу и сломя голову бросилась в самое пекло, в итоге чуть не лишившись жизни! Я боюсь представить, что будет в реальном сражении, если она так поступает на учениях! Там ведь разрядом тока не обойдется, там жизнь на кону!

- Так ты за Бику беспокоишься? – в черных глазах Чираши зажегся интерес. Надо же, за последнюю минуту акаарец проявил больше эмоций, чем за все время своей службы под началом Воланта. Это было любопытно.

- Конечно, я за нее беспокоюсь!! – с жаром подтвердил Джагджит, сверкнув глазами. – Я с ней не справляюсь, у меня не хватает опыта и терпения, поэтому, прошу Вас, подберите ей более достойного командира чем я. Она умна и действительно хороший пилот, но, увы, это ниже ее достоинства слушать какого-то паршивого выскочку-акаарца, которого она и за человека-то не считает.

- Так ты считаешь, что дело в тебе, - высказал новое предположение капитан, с затаенной усмешкой взирая на молодого человека, стоящего напротив него. – И почему же?

- Да она меня терпеть не может, - с какой-то обреченностью в голосе ответил парень, смотря куда-то за спину Воланта. – С самой Академии еще. Этим все ее поступки и объясняются, все делает лишь бы мне назло, только бы навредить. Поэтому, - Балдев перевел взгляд карих глаз, горевших мрачной решимостью, на капитана, - пожалуйста, определите Рауф к кому-нибудь другому, поопытнее и поспокойней. Если же дальше все так и продолжится, то…Боюсь, я могу… - Джагджит резко замолчал, поняв, что сболтнул лишнего.

- Боишься сорваться? – подсказал Чираши, проницательно глядя на сержанта. Заметив как тот, смешавшись, отвел глаза, капитан усмехнулся и продолжил: - А что в этом плохого?

- Что?! – недоуменно переспросил Балдев, удивленно вытаращившись на начальника. – Что Вы имеете в виду под этими словами?

- Не сдерживайся, - пояснил Волант, снова принявшись рассматривать свой протез. – Порой эмоциям необходимо давать выход, а эта девчонка Рауф давно заслужила небольшую трепку. Не считать одного из самых лучших пилотов моего крыла человеком и называть его паршивым выскочкой, только потому, что он акаарской крови? Такое нельзя оставлять без внимания.

- Значит, я могу рассердиться не опасаясь последствий? – криво усмехнувшись полюбопытствовал Джагджит.

- Можешь, - согласно кивнул капитан, разрабатывая механическую кисть. – Но без фанатизма. Истинная сила не в том, кто переорет другого, а в том, кто сможет лучше обосновать свою позицию без лишних слов и движений. Ни к чему повышать голос, если ты и так прав, а кулаки аргумент не сильного, а слабого. Поговори с Бикой еще раз, а я пару дней пока попридержу твои заявления у себя. Если через двое суток твое решение не изменится, так и быть, подпишу бумаги.

Кабинет начальника Балдев покидал в смешанных чувствах. Джит добился своего, через пару дней он мог покинуть эту базу, а заодно и избавиться от утомительного общества Бики. Разговор с ней представлялся простой формальностью, по идее никак не повлияющей на его решение, но вот дополнительных проблем мог доставить, учитывая взрывной характер рыжей фурии. Да и честно говоря, не радовало его скорое отбытие на новое место службы, где пришлось бы начинать все сначала. Здесь его хотя бы знают и уважают, зря не цепляются и каждую минуту о его неудобном происхождении почти не напоминают, а к кривотолкам за своей спиной Джит был равнодушен, если они не задевали его напрямую. Единственная проблема заключалась в Бике, и как ее решить Балдев не имел ни малейшего понятия. Какой бы несносной ни была эта девчонка, расставаться с ней на неприятной ноте Балдеву не хотелось. «Сейчас бы посоветоваться с кем-нибудь, - вздохнул парень, обдумывая застрявшие в голове слова капитана. – Ли и Орвар обязательно что-нибудь дельное придумали бы». Он не видел однокашников вот уже три года, довольствуясь только нечастыми звонками и скупыми короткими строками переписки. С Орваром Джит порвал все связи три года назад сам, а вот Ли несколько месяцев назад ушел в глубокое подполье, отделываясь редкими короткими сообщениями и игнорируя все звонки и письма. Акаарцу не хотелось этого признавать, но он все же скучал и по Ли, и по ехидному северянину, единственным людям, принявшим его без всяких предубеждений и всегда готовым прийти на помощь если потребуется. Только после их ухода из Академии Балдев понял как же он им оказался обязан.