Испытание временем

Я ответить не успела, когда раздалось с порога другое.

-Тонкий ломтик черного хлеба с помидорами и брынзой.

Максим так широко улыбнулся, что кажется даже последняя грымза не смогла бы ему отказать. Как сошедший на землю небожитель он попросил у людей воды. А они и рады кинуться в океан, чтобы добыть глоток чистейшей воды, только чтобы угодить.

Белозубая открытая улыбка делала его счастливым. Не было видно ни усталости, ни следа бессонницы, ночных вылазок и сна в маленькой каморке на гостевом диване. Улыбка стерла даже маленький шрам над верхней губой. Карие глаза лучились искренней радостью. Пряди черных волос были растрепаны, не иначе как Максим нервничал в ту минуту. Белая футболка без принта со светлыми штанами вдобавок делали его точно одним из тех Богов, не хватало нимба над головой.

И голос был до боли радостным.

-Мне с авокадо и лососем, бабушка, -сказала я твердо, закончив осмотр одного чересчур счастливого человека. Он никак не вписывался в компанию Явницких, гордых и холодных, но все же каким чудом соседский мальчишка гостил у ненавистных соседей, и даже радовался этому.

Максим всегда выделялся. И прежний, и такой, который носит кашемировое пальто и стильный костюм тройку. Выделялся одним. Что сейчас, что раньше. Статусом. Только раньше мама вряд ли пустила бы его к нам ночевать.

-А из горячего?

-Чай, -меня снова опередили.

Максим все еще стоял на пороге, скрестив руки и смотрел открыто, не таясь.

-Кофе, -запротестовала я.

Какого черта он говорит за меня?

-Тогда сладкий, -не унимался Максим. И смотрел как на друга, которого знает целую жизнь. И не было в его взгляде презрения, ненависти, боли, ровно как и любви, нежности. Обычный человек смотрит на обычного человека.

Мое сердце ныло.

Если еще вчера я могла контролировать его, то с каждой минутой это становилось все труднее.

Сердце больно стучало.

Еще с утра я хотела взять себя в руки, чтобы не хандрить и не давать никому повода на издевательство.

Но черт…

Больно!

Как же больно видеть своего человека счастливым и знать, что причина не в тебе. Что утром он целует другую, вылезая из ее объятий, что обедает с другой, целуя ее руки, что целый день думает о другой, звонит и ждет вечера, чтобы раздевшись залезть с ней под душ. А там перейти в постель, выпить сок, сделать раунд на кухне и снова проснуться, чувствуя прикосновения голой кожи под боком.

-Я буду сендвич с лососем и кофе без сахара, -проговорила я стальным голосом.

Он показался мне слишком звонким даже для меня.

Нервы ни к чёрту. Это понятно, как белый день. Но я не я, если не одержу победу над само собой.

Я больше не та девочка.

И он больше не имеет право на неё, как бы обратное он не доказывал.

-Вижу, ты радостный какой-то. Есть новости? -спросил отец. Его настроение заметили все, и так же всем было интересно почему.

Покупатель приехал?

Дом продал?

Уезжает?

-Есть, -кивнул Максим и шагнул ближе к центру, к столпотворению людей.

-Поделись!

-Моя Саша родила...

Глава 9

Глава 9

Была обычная среда. Начало мая радовало жителей маленького посёлка под названием Цветастый ярким солнцем и теплой погодой.

Раздался звонок. Девятиклассники, которым осталось чуть больше месяца на летние экзамены, выбежали в коридор из душного помещения быстрее ветра. Да, несмотря на приближение важного события, которое сыграет в их жизни немаловажную роль, ученики не хотели проводить в классе дольше положенного времени.

Кроме меня.

Кроме Ани Явницкой, которая еще только собирала сумку, когда класс уже весь опустел.

Громкий командный голос Тамары Ивановны, нашего классного преподавателя, показался еще строже, чем было на самом деле. Дело было в уединении. Оказаться наедине с Томой, как называли ее за глаза, было самым худшим наказанием для прогульщиков и хулиганов.

Таких имелось достаточно, чтобы прочувствовать все прелести школьной жизни каждой тихой девочке.

-Аня, я не хочу этого делать, но ты вынуждаешь меня вызвать твоих родителей в школу.

Когда последний листок, исписанный мелкими рисунками простым карандашом, оказался в блокноте, среди таких же никому не нужных листов, я подняла взгляд.

-Мне придется поговорить с ними о твоем поведении.

Я понурила голову снова. Тамара Ивановна права. На уроке математики надо решать как можно больше задач, а не рисовать и обрабатывать схему зрачка.

-Скоро экзамены. Среди них математика обязательна. И если ты продолжишь в таком же духе, я боюсь, что ты просто не сможешь набрать нужное количество баллов.

Меня всегда учили, что старшие правы, что старшим перечить нельзя, особенно учителям. Их надо уважать. Их надо слушаться.

Что и делала в ту минуту внутренняя я. Еще не Явницкая, а просто Аня.

-Я им предложу дополнительные занятия. Мы с ними обсудим твой график, сопоставим с моим и будешь ходить на дополнительные занятия.

Я наконец подала голос.

-Спасибо, Тамара Ивановна.

А уже в коридоре я вспомнила свою последнюю оценку по контрольной, которая охватывала почти все темы учебного года. Это была пятерка. Заслуженная, честная, не стыренная и не списанная. И работу я закончила одной из первых.

Я вздохнула.

Дополнительные, так дополнительные. Хуже же не будет, правда!

Звонок был на перемену, поэтому в школьных коридорах, отделанные светло-бежевыми тонами, стояла суета. Мелкие пятиклассники со своими огромными рюкзаками казались суетливыми гномами, толкались и куда-то убегали, старшие же весело переговаривались, образуя круги.

Мой взгляд зацепил знакомую компанию, которая собралась около входной двери, и прежде чем я направилась туда, меня заметили раньше. Меня уже ждали.

-Как ты умудрилась? -сочувственно протянула моя соседка по парте и подруга Ирка. Такие же взгляды я ловила с каждого. Тому не любили все.

-Я не могла найти свой набросок и подумала, что отдала его вместе с тетрадью на проверку, -призналась я в своей глупости.

Хотя, сверх глупостью было бы найди Тома этот листок среди контрольной. Боюсь, тогда я бы не обошлась вызовом родителей. Как минимум, я бы хорошо рассмотрела ковер в кабинете директора. А потом безвылазно сидела в своей комнате неделями и без куска простого карандаша, завалявшегося где-то в углу ящика. Мама об этом позаботилась бы уж точно.

-И нашла?

-Нашла, -вздохнула я тяжело. И вздох этот тут же засекли. Ирка была очень чувствительной девушкой. Она могла с одного взгляда определить настроение человека. Так она иногда отпрашивалась у своей мамы остаться с ночевкой у подруги. Угадывала настроение, делала его еще лучше, снова ловила изменения и когда наступал момент, просила о чем хотела.

-А что не так то?

-Родителей вызвали.

Дружный вздох был мне ответом. Все знали, что вдобавок к Томе получу я еще и от родителей.

Но на самом деле, не это было моим страхом: меня съедало ожидание плохого вот уже который день. Вот отчего в душе лежал огромный булыжник. И страх мой имел внешность и даже имя. Он ходил где-то на территории школы. Я чувствовала его буквально каждой клеточкой тела.

-Да не будет тебе ничего, не переживай, -высказался Саня, одноклассник.

-Ага, не будет, -вместо меня слово взяла Ирка. -Софья Илларионовна сто раз спросит и переспросит почему, зачем и как. А потом сто раз объяснит как надо, и сто раз расскажет как не надо. С ума сойдешь.