Страница 38 из 82
— А ты их чувствуешь? — спросил мэтр Фогель. — Деревяшки?
— Деревяшки — нет, — сказал Райнор. — А кости — да. Как любое поднятое мясо. Как… как продолжение… как… не знаю, как описать.
Некроманты, даже Вильма, покивали понимающе. А вот мэтр Фогель как-то странно задумался. И ровно ничего тогда не сказал, дал нам обкатывать нашу новую диковинку.
— Это в балагане показывать — даже круче, чем жрать ногами, как подумаешь! — ржал Райнор и пытался писать, держа перо искусственной рукой. Перо выскальзывало, он морщил нос. — С непривычки. Ещё научусь. Забавно!
Наигрались мы от души.
А мэтр Фогель на следующий день пригласил к нам в каземат маршала. И, что показательно, мессир Лиэр пришёл.
На нём был новый мундир того самого непонятного цвета, который они с Виллеминой считали особенно подходящим. То ли сероватого, то ли бурого, то ли грязно-зелёного — в общем, цвета болота. Для парада это впрямь было не особенно роскошно, даже золотые эполеты и ордена маршала не слишком-то украшали такой мундир. Но где-нибудь в лесу или в поле, среди зелени и в пыли, солдат, одетый в такую зеленоватую муть, скорее всего, просто растворился бы в окружающей обстановке, этого не отнять.
Хотя, честно говоря, смотреть на королевскую гвардию в ярко-голубом, на синих гренадеров и пурпурных с алыми выпушками кавалеристов было гораздо приятнее.
И я подумала, что солдатам придётся отвыкать красоваться формой. Но ничего не сказала.
А Виллемина была настроена совершенно иначе.
— Прекраснейший мессир Лиэр, как я рада видеть вас! — воскликнула она и протянула руку, не для поцелуя, а для рукопожатия. — Мы с вами были правы, мессир маршал. Мундир выглядит прекрасно, ваш портной достоин всяческих похвал. В общем — строго и сурово, но ведь так и должно быть, не правда ли? Современная война — не театральное представление.
Лиэр ей руку пожал — а потом поцеловал.
— Даст Бог, мы сумеем внушить такое представление всем, прекраснейшая государыня, — сказал он. — Вы позволите взглянуть на работу… ваших…
— Ведьмаков? — закончила Вильма, смеясь. — Конечно.
А смотрел он на Райнора. Именно и конкретно на него. И отметил, вслух, но как бы про себя:
— Это вы — юноша без рук. Позвольте рассмотреть поближе.
Райнор подошёл и стал снимать рубашку. Лиэр дёрнулся, — вроде парень раздевается чуть не догола при королеве и при мне, тоже леди, хоть и ведьме, — но мы спокойно отнеслись, и он спокойно отнёсся. Видимо, сообразил, что тут, среди костей, смешно думать о чьей-то там голой спине.
— Выходит, вообще не соединяется с телом? — спросил Лиэр, разглядывая наши ремённые крепления.
— Как деревянная нога, мессир маршал, — хмыкнул Райнор и протянул ему искусственную ладонь. — Только намного удобнее, знаете ли. Я уже привык.
Лиэр взял его за искусственную руку, как за живую, поднёс его ладонь к глазам, наблюдал, как Райнор сгибает и разгибает пальцы. По лицу было видно, насколько удивлён.
— Сказка, фантастика, — бормотал он. — Не поверил бы, если бы услышал, и даже глазам с трудом верю. Не понимаю, как это возможно.
— Некроманты, мессир, — сказала Вильма, — очень своеобразно ощущают мёртвую плоть. В некотором смысле, поднимая мертвеца, некромант чувствует его, как продолжение себя.
— Звучит жутко, — сказал Лиэр, хмурясь.
— Да ничего жуткого, — сказала я. — Как кукольник в балагане чувствует свою куклу — хоть на руку её надень, хоть води на шнурках. Это как раз очень просто: кусок трупа — и мы можем заставить его двигаться. Вот видите: кости…
Взгляд Лиэра скользнул по слушающей Тяпке — она даже одно ухо приподняла, как живая собака.
— Но собачку вы не так…
— Собачку — не так, — сказала я. — Как собачку — я не буду вам, мессир, рассказывать. Не надо вам это.
Лиэр как-то очень понимающе на меня посмотрел — и не стал настаивать, снова обратился к Райнору:
— А прикосновения вы ими чувствуете?
Райнор ухмыльнулся откровеннее:
— Мессир маршал, вас во сне когда-нибудь били?
Лиэр поднял бровь:
— Во сне?
— Наяву — не то, — уточнил Райнор с совершенно наглой мордой.
Лиэр чуть улыбнулся:
— Допустим.
— Тогда, значит, вы знаете. Я, простите, не особо умею всё это описывать… Но в общем — поправьте, если я не прав, — такое ощущение, что вы — тюк ваты, и ватным кулаком вас лупят. Удар осознаётся, а боли нет.
Лиэр задумался на минуту.
— Пожалуй, — сказал он после некоторой паузы. — Или выстрел… как в вату, вы говорите? Да, пожалуй.
— Ну вот так я и чувствую, — сказал Райнор. — Как через толстенный слой ваты. Как во сне.
— Очень занятно, — пробормотал Лиэр, продолжая о чём-то думать. — Даже очень занятно. Но… снимите-ка их.
Райнор расстегнул пару крючков — и Клай помог ему, перехватив протез. Лиэр удовлетворённо кивнул:
— Кладите на стол, — и когда протез положили, продолжил: — Теперь сожмите пальцы в кулак.
Райнор фыркнул — и обе искусственных кисти сжались в кулаки с чуть слышным деревянным стуком.
— Отойдите немного назад… — начал Лиэр.
И тут Райнор фыркнул уже совершенно откровенно:
— Мессир маршал, вы что ж, думаете, что я, отойдя хоть на десять шагов, их двигать не смогу? После того, как я их поносил? Да бру-ха-ха! Леди, мессиры, фокус-покус!
С этими словами он развернулся на каблуках и вышел из нашего главного зала, толкнув дверь плечом.
Лиэр проводил его удивлённым взглядом — но Вильма воскликнула:
— Мессир, обернитесь! И я очень прошу вас, не сердитесь на него, пожалуйста: он просто не успел обжиться при дворе!
Лиэр оглянулся — и внезапно расхохотался.
Левая искусственная рука Райнора помахивала в воздухе указующим перстом, а правая сложилась в совершенно хамский портовый жест, значение которого и растолковать-то неприлично. А маршал ржал, хлопая себя по коленям, — и резко прекратил смех, сообразив, что на него смотрят леди.
Испугался, что Виллемина рассердится, но она тоже улыбалась. Вправду смешно вышло, если честно, — и хохотал маршал заразительно.
— Пойди сюда, хамло! — крикнул Лиэр, совершенно беззлобно, скорее даже дружелюбно.
Мэтр Фогель отворил дверь — и Райнор вошёл, словно актёр Королевской Оперы на сцену.
— Убедились, прекрасный мессир? — сказал он самодовольно.
— Восхитился, — сказал Лиэр, становясь серьёзным. — Ты хоть понимаешь, насколько твои возможности могут быть полезны в армии? Такие руки… На расстоянии взорвать запал, вести огонь из такого укрытия, где…
Райнор демонстративно покашлял.
— Мессир маршал, — сказал он, — я очень извиняюсь, а зачем такие чрезвычайности? Протезы мои? Добрый мэтр Фогель с Карлой их сооружали вместе две недели! Штучка-то сложная, недешёвая, ценная. Чтоб её какой-нибудь дерьмовой, простите, дамы, бомбой в клочья разнесло? И за каким демоном, я б спросил?
Посмотрел на Клая — и Клай ему подал его сбрую, а застегнул он уже сам, искусственными пальцами.
А маршал смотрел на него во все глаза — и не понимал, бедняга.
— Но твои возможности… — начал он снова.
— Мессир, я извиняюсь, — перебил Райнор. — Я, конечно, человек сильно гражданский и, может, не знаю, как там у вас в армии положено. Вы, быть может, книжками печку топите или каминными часами гвозди забиваете. Но у меня здравый смысл пока есть. Мы же о войне говорим, так?
— Так, — кивнул окончательно сбитый с толку Лиэр.
— Так на войне кого-нибудь убивают, наверное, нет?
На маршала смотреть было жалко: он всё ещё не понимал.
— Прекраснейший мессир Лиэр, — сказала Виллемина, которая, похоже, не выдержала. — Простите мой крайний цинизм, но, мне кажется, Райнор считает, что того же самого эффекта на войне можно достигнуть много дешевле.
И маршал повернулся к ней, с таким чистым детским взглядом, будто и не маршал.
— Да обнюханный-то клоп! — и Райнор воздел искусственные руки таким естественным жестом, будто специально его репетировал. — Ну поле боя, дык? Там же мясо! Ну нужна вам мёртвая рука, хоть бы и нога, хоть и голова — там же мясо! Убитые, мессир, чтоб я сам сдох!