Страница 1 из 3

Мне тревожно. Но теперь я знаю, как с этим справляться

Александра Калинина, Елена Шадрина

Я смотрю на кулер. Кулер смотрит на меня. Искра! Пламя! Буря! Почему в кабинете нет стаканов? Ладно, если что, наберу воду в ладоши и буду лакать. Не даром же муж меня зовет Котенком.

– С вами все хорошо? – менеджер по подбору персонала была в шаге от того, чтобы призвать всех богов моей паники одновременно.

Лучше бы спросила, какие у меня сильные черты. Ненавижу собеседования на работу. А уж походы на нее – тем более. Так зачем напрашиваюсь? Надо вспомнить какую-нибудь песню, отвлечь себя от мыслей о панике. Этот фокус с «только не думай о красной обезьяне» всегда работает одинаково. Когда работонагружательница уже отвлечет меня на фантазии?

– Каковы ваши сильные черты? – женщина спустила очки в бесцветной оправе на переносицу и стала похожа на деловую ворону.

Мне немного полегчало. Мысли об оправе почти спасли положение. Осталось выдохнуть и вступить в диалог или в очередную лужу.

– Стрессоустойчивость, – я ощупала правый карман. Фух! Не забыла успокоительное.

– Еще… обучаемость, многозадачность1, нацеленность на результат.

1 Ну, вот и приехали! Бич современной цивилизации. «Я стрессустойчивая, многозадачная и нацеленная на результат», – говорят кандидаты на собеседованиях. Оно и понятно, того требует система, разработанная службой персонала, которая не имеет никакого отношения к реальным людям, а все эти слова про «я могу делать пять дел одновременно» – не более, чем античный миф. Человек не делает все и сразу, он просто слишком быстро переключается с одного дела на другое, его мозг изматывается и быстро выгорает, а потом все эти умные девчонки и отличные ребята оказываются на приеме у психолога или психиатра, потому что своей многозадачностью они довели себя до того, что стали человеком-отделом – современной версией человека-оркестра, и помочь им может только одно: «…а пошло оно все…»

Менеджер с пониманием кивнула, но мне показалось, она ждет чего-то еще. Или не ждет? Надо хоть как-то действовать. Может, рассказать о своих человеческих качествах?

– Еще я честная и позитивная. Оптимист по жизни, взяла ипотеку на пятнадцать лет. Видите, как долго собираюсь жить. И это мой минимум. – В голове всплыла напоминалка о том, что послезавтра – очередной платеж за мой скворечник.

В грудной клетке появился лишний воздух. Совсем лишний. И как не вовремя…

– У вас водички не найдется? – меня сдал язык и испуганные глаза.

Менеджер Светлана, если верить бейджику, – а я привыкла верить бейджикам больше, чем людям, – неспешно достала бутылочку воды из ящика стола и по-садистски медленно налила в прямом смысле спасительную жидкость в чашку, стоявшую рядом с кактусом. Лишь бы отдала мне, а не вылила в цветок. Да что ж я так плохо думаю о человеке?

Конечно, весь ритуал занял секунд пять. Но мне он казался вечностью в квадрате. Не можете представить вечность в квадрате? Тогда представьте ее в квадрате Малевича. Когда настигает паника, подобные мысли помогают мне, на секунду – так точно2.

2 Если у вас началась паническая атака, и вы точно знаете, что это она, то заземлитесь: как электрики заземляют ток, так и вы заземлите электрические сигналы в вашем мозге вместе с тревожащими мыслями. Техника так и называется – «заземление». Ваша задача – прекратить фиксацию на переживаниях, посмотреть вокруг и наконец-то использовать органы чувств по назначению. Попробуйте найти:

• 5 вещей, которые можно увидеть, – шкаф, листву за окном, ручку и блокнот, красивый маникюр или не очень новый чехол от телефона. Получилось больше чем пять, но тоже не плохо;

• 4 вещи, которые можно потрогать, – ребрышки на джинсовой ткани, холодную монетку в кармане, гладкие клавиши клавиатуры и фантик от съеденной конфеты;

• 3 вещи, которые можно услышать, – шум кондиционера в кабинете, стук каблуков секретарши или шум машин за окном;

• 2 вещи, которые можно понюхать, – здесь сложно, но вы всегда можете носить с собой мятную конфетку или бумажку, которая пахнет вашими любимыми духами;

• 1 вещь, которую можно попробовать на вкус. Мятную конфетку понюхали? Теперь съешьте ее.

Я приняла воду с такой благодарностью, что подумала: если когда-нибудь мне будут вручать величайшую награду на огромной сцене, я скажу, что не стояла бы здесь сейчас, если бы не мама, папа и менеджер Светлана.

– Стрессоустойчивость3 – это очень важно. В наше время без нее никуда, – ох, не нравилась мне эта вкрадчивость.

3 Вот опять оно! «То, что нас не убивает, делает нас сильнее». Нет, господа.

То, что вас не убивает, изматывает вашу нервную систему, порождает новые страхи и ведет к посттравматическому стрессовому расстройству. Так что не очень-то верьте этой фразе, придумали ее явно те, кому было выгодно не давать отпуска.

– А вы случайно не психолог? – я осушила почти всю чашку.

– По первому образованию, – улыбнулась Светлана.

– А я по первому образованию – мечта психолога. Как хорошо, что мы нашли друг друга, – в стрессовых ситуациях мой юмор становится особенно дурацким. – Но мне правда нужна работа, я уверена, что справлюсь. В любой работе самое сложное – собеседование. И в вашей – тоже. Но мы идеально подходим друг другу. У вас в требованиях – умение работать в команде. Я готова.

– Что ж, Александра Николаевна, мы вам перезвоним.

– У меня ипотека. Ради нее я смогу… – опять не справилась, снова убеждаю кого-то, что вполне ценный работник. Да так неубедительно. А ведь практически никто не знает о моей тревожности. Ни бывшие коллеги, ни друзья, кроме пары-тройки. Даже родственники не все в курсе. Умею казаться обычной. Идеальным звеном в социальной цепи, по которой ходит кот ученый, пытаясь донести мудрость. Пока у него это не очень получается. Мы с котом похожи.

Все верно, мы с котом похожи, потому муж и называет меня Котенком. Я представляла, как сегодня вечером расскажу Диме об очередном провале. Он успокоит: «Хорошо, что твои провалы вот такие… а не в памяти», – и нальет пуэра в пиалу. Я привыкла победы и поражения отмечать пуэром. Ясен пень, Светлана не перезвонит. Но за воду ей спасибо. И за то, что откажет. Работа в колл-центре все-таки не для меня. Чертова тревожность! С ней не прокатывает «не волнуйся» (волнуешься еще больше) и «успокойся». Здесь все сложнее и проще. В детстве я думала, что одна такая неправильная. В юности, – что, возможно, не одна. А сейчас понимаю: нас много. Кто-то прячет свою тайну глубоко, а кто-то открыто пишет правду в социальных сетях. Мы растворились среди тех, кому боимся признаться. Не получается быть, приходится казаться. Даже когда мы стоим на сцене или представляем проекты, или лезем с детьми на самые жуткие аттракционы, мы можем производить впечатление абсолютно здоровых людей. И это абсолютно здорово, что можем. Пусть не все и не всегда… Я расскажу вам несколько историй. В том числе свою. Я, Александра Калинина, автор веселых книг для детей и подростков, та, что всегда на позитиве, признаюсь: мне тревожНО… но…

Но я не виновата

Димка поставил передо мной бирюзовую пиалу:

– Сашкин, ну, не взяли тебя и не взяли. Ну, что ты расстраиваешься? Зато у тебя будет больше времени на книги, – он указал на магнитную доску на холодильнике. – Сама подумай, у тебя в работе сколько проектов? Шесть?