Сказания Чёрного Ворона

Она безрезультатно размахивала руками, пытаясь схватиться хоть за что-нибудь. В последний момент, чуть не попрощавшись с жизнью, она рухнула на поднявшуюся к ней среднюю драконью голову. Вцепившись в рога, она затормозила ногами, стараясь удержать равновесие. Одна из змеиных голов, находящихся справа, ударила о среднюю в попытке сбросить нежданную наездницу с себя. Василиса покатилась вниз по шее и распласталась на шершавой спине между крыльями.

В глазах заплясали пятна. Только начавшие затягиваться ссадины от недавней стычки с братом раскрылись, где-то даже лопнули после падения. Заболела шея, пальцы покрылись мелкими ранками, рукав кожанки разорвался на части. Рокочущий от гнева зверь закрутился вокруг себя, крылья то раскрывались, то складывались. Взгляд Василисы успел проясниться как раз тогда, когда закругленный наконечник хвоста, усыпанный шипами, замаячил перед глазами.

На чистом адреналине студентка вскочила на ноги, игнорируя режущую боль, и, нырнув под крыло, избежала столкновения с напоминающим средневековую булаву хвостом. Горыныч зарычал, извергая огонь в полуметре от высунувшейся головы Василисы. Его шеи развернулись в пол-оборота, и девушка поняла, что в этот раз ей не удастся спастись. Она отпустила часть крыла, за которую держалась, и скатилась по чешуе прямо под драконье брюхо.

Когтистые задние лапищи взмыли рядом с ней, чуть не раздавив. Стоило ей укатиться под колючий уродливый куст, змеиное существо придавило ее к земле. Чужие руки потянулись к ее шее, но не успели схватить в тугое кольцо. Василиса инстинктивно сделала то же, что делала с досками в строящемся доме, — заставила монстра отлететь от нее в противоположную сторону. Так уж вышло, что он попал в очередное извергающееся пламя, и сгорел, не оставив после себя даже пепла.

Мысли заметались внутри черепной коробки с двойной скоростью. Десяток чудовищ сползали с деревьев, направляясь к ней, чтобы убить, если у кружащего в поисках ее Змея-Горыныча это не получится. Дыхание сбилось, от постоянного движения к горлу подступил привкус железа, возникающий обычно у неспортивных людей, совершающих продолжительный бег без подготовки. Шипящая нечисть умело спрыгивала с деревьев, преодолевая большие расстояния в самое короткое время, и Василиса вдруг поняла. Они — метафора зайца, крылатый змей — утка, а сундук — точно змеиное яйцо, которое дракон защищал, как свое дитя.

Не было там никакой иглы. Это смертельная шутка Кощея Бессмертного, рассчитанная на любого, кто попытается убить его. Если бы он спрятал свою душу здесь, никакая даже самая сильная нечисть не защитила бы ее от Тьмы. Она бы уже давно забрала свое, если бы игла и правда была там. Какая прекрасная ловушка.

Василиса зажмурилась от надвигающегося на нее пламени и перенеслась. Она распахнула глаза, надеясь увидеть номер отеля, но оказалась в пустоши. Вокруг завывал ветер, под ногами хрустели кости, вдали виднелось серебряное озеро. Она уже видела его, и, испугавшись, попробовала перенестись в мир людей, но ничего не вышло. Водная гладь притягивала ее сильнее, чем в первый раз. Желание заглянуть в похожую на ртуть воду пересилило кричащее об опасности сознание.

Рубиновые глаза смотрели на нее из-под толщи воды. Черные, покрытые желтыми узорами, не по-человечески длинные конечности вцепились в горло Василисы. Монстр утащил ее в озеро мгновенно, и исчез. Придя в себя, девушка замельтешила руками и ногами, пытаясь всплыть на поверхность, но жидкость оказалась жижей. Оно затягивало в бездонную пучину, точно болото. Дышать стало нечем. Воздух заканчивался в легких слишком быстро. Если бы она знала о том, что случится, то успела бы поглубже вдохнуть.

Василиса почувствовала покалывание на кончиках пальцев, но не смогла разжечь огонь. Переместиться в любое другое место, даже пусть куда-нибудь в Навь, хоть снова в тот лес, у нее не вышло. Руки и ноги ослабли, мысленно притянуть к себе что-то вроде ветки, способной помочь ей выкарабкаться на сушу, оказалось невозможным. Легкие начало жечь от нехватки кислорода, по этой же причине заболела голова. Во рту пересохло, ухудшилось зрение. Озеро становилось все черней. Ни небо, ни берег, ни плавающие в нем предметы — больше ничего невозможно было разглядеть.

Метавшиеся в беспокойном вихре мысли растворились вместе с пучиной. Последнее, о чем Василиса подумала, — как хорошо, что она не взяла Ярослава с собой. Остатки воздуха покинули ее двумя маленькими пузырьками. От слабости глаза закрылись сами собой.

Руку пронзило тянущей болью. Рывком ее тело потащило наверх. Ощущение чьи-то рук, держащих ее ладони, а после — крепко обхвативших туловище, заставило ее распахнуть глаза. Сырой, спертый, но все-таки воздух пробился в легкие, вызывая кашель. Василиса выплюнула на землю смешанную со слюной вязкую серебряную жидкость и уперлась руками в колени.

Кто-то прижал ее к себе, и в нос ударил знакомый хвойный запах, смешанный с потом и чем-то еще. Чужое сердце билось так же быстро, как ее собственное. Зрение прояснилось, и Василиса увидела Ярослава. Он держал ее за плечи, не давая упасть. Взволнованный взгляд метался по ней в поисках повреждений.

— Ты как? — спросил он, тяжело дыша.

— Ага, — с трудом выдавила Василиса, продолжая кашлять. — Как тебе удалось?..

— Попасть сюда? — Кончики его губ приподнялись в теплой улыбке. — Я же сказал, что всегда буду рядом.

Переборов жгучую боль в легких, Василиса положила руку на щеку Ярослава, стирая катящуюся вниз соленую, смешавшуюся с алым каплю. Все внутренности сжались при виде его исцарапанного, местами изрезанного когтями лица. Бровь была разбита, светлые волосы покрылись пеплом и грязью. Шею испещрили глубокие кровоточащие порезы, вся одежда окрасилась багряными пятнами.

— Я боялась, что Навь убьет тебя.

Яр иронично хмыкнул:

— Она пыталась. — Он бросил взгляд за свое плечо. — Все они.

Василиса увидела на горизонте мертвый лес, из которого, дыша желанием убить его, в их сторону двигался легион нежити.

— Я не могу перенести нас.

— Ничего. Я могу.

Громов взял ее за руку, переплетая их пальцы, вытащил меч и разрезал им пространство. В воздухе нарисовалась ослепительно белая полоса. Она расползлась в неровный прямоугольник, похожий на дверь. Внутри замерцал свет.

— На счет «три» прыгай. Поняла?

Василиса кивнула. Виски ужасно сдавливало, к горлу поступали тошнотворные позывы, колени ныли от бесконечных падений, но она сосредоточилась на голосе Ярослава.

— Раз. Два. Три!

Глава 16

Иссини черные волосы обрамляли скулы оточенного, точно умелым скульптором, лица. Ручка замерла в бледной кисти, зависшей над стопкой документов. Ястребиный взгляд устремился в центр неудобно устроенного для посетителей кабинета. Бордовый костюм подчеркивал темноту широких глаз. Тридцатипятилетний мужчина занимал слишком высокую должность для своих лет и выглядел, как писанный красавец. Наверняка, куда бы он ни заходил, девушки обращали на него внимание. Если он, конечно, позволял им увидеть свое истинное обличие.

Глядя на него теперь, Василиса понимала, почему испытала некоторое отвращение, как только его увидела. Он был ее отцом. Осознание того, что именно она собиралась с ним сделать, вселяло смятение. Она обрела родителя, которого так долго искала, но он творил жуткие вещи, и переделать его у нее никогда не получится. Как и принять его безумную жизнь за обыденность. Моральные устои, с которыми она росла на протяжении двадцати трех лет, сильно пошатнулись, пока она заставляла себя оказаться здесь.

— Прочитала всю книгу? — Кощей Бессмертный поднялся из-за стола, разминая затекшие плечи. Его могущественная сила больше не скрывалась от глаз его дочери. Он умел стратегически мыслить и был невероятно хитер, но когда-то он все-таки был простым человеком. Его злые деяния загубили его чистую душу, и все же, Василиса надеялась увидеть в нем каплю человечности, прежде чем она сделает то, ради чего сюда явилась.