Мгновения Вечности

– Товарищи, прошу вас в мой кабинет? – и твердо ступая по деревянному полу двинулся по коридору к лестничному проему. В приемной стол секретаря с пишущей машинкой еще был пуст, председатель поспешить сообщить, что ее рабочий день начинается с 11:00. Под кабинет была отведена просторная комната, которая служила и залом для заседаний. Нудьга прошел к вешалке и снял легкое осеннее пальто повесив на вешалку, присев за письменный стол сказал:

– У нас еще остался не заселенным дом купца Медведкина, которого расстреляли, остались его жена и две дочери гимназистки Нина и Зоя им как раз исполнилось по девятнадцать лет. Они там живут в большой комнате с матерью Дарьей Михайловной, в одной комнате, вам отдадим тоже одну, так, что всех устроим. Кстати, как вас там покормили?

– Очень сытно и так нас не кормили в наших столовых. – Ответил Фриц.

– Чего уж тут удивляться, когда весь коллектив поваров ресторана “КОНТИНЕТАЛЬ” остался без работы, когда хозяин сбежал с белыми, сейчас все работают у нас и не жалуются. Ну да ладно у вас благородная миссия для города, так что сразу с вещами на поселение к Медведкиным.

– Иван Петрович мы привезли с собой из Москвы “Московскую” водку, хотим вручить вам в знак вашего гостеприимства! – с этими словами Фриц достал из вещевого мешка бутылку, и кивнув Ивану, тот подал и вторую со своего мешка, – Пусть эти два сувенира из нашей столицы напомнят вам, товарищ председатель о Москве, а мы со старшим лейтенантом постараемся организовать у вас Дом Красной Армии, где будут военные кружки, показы кинофильмов, военная подготовка, кто запишется в кружки, и для молодежи будет молодежный центр досуга.

– Спасибо за подарки, но надо вас заселить, а завтра прошу на партийное совещание, которое у нас обычно проходит в вечернее время, но так как у нас намечаются организационные работы по ДКА то парт собрание перенесено на десять часов утра. А сейчас берите свои вещи и за мной, поедем на моем транспорте заселятся.

– Иван Петрович, мы сюда ехали на частном автомобиле некоего шофера Гольце.

– А, этот Штифт Гольце на своем американском “Форде”, ну я сегодня только первый день на работе, и то пока исполняющий обязанности, только вчера принимал дела, знаю, что он запрашивает разрешение на частный извоз, я вот и думаю, что все-таки это польза для города, так поче6у бы и не разрешить официально работать. Только пусть напишет заявление, и наш секретарь выдаст ему патент на извоз, а я подпишу, когда вступлю в должность после нового года.

– Спасибо вам я при встрече передам ему ваше решение, чтобы он зашел к вам.

– Ну собирайтесь и за мной! – скомандовал Иван Петрович.

Председатель встал из-за стола, накинул свое пальто и направился к выходу, офицеры с вещами последовали за ним…

Глава 7

Дом Медведкиных, превращенный в коммуналку, стоял среди купеческих жилых поселений, где строились зажиточные купцы и богатые горожане, одним словом в престижном купеческом районе. Когда офицеры вошли с председателем в дом, в прихожей появились две девушки, как две капли похожи между собой. Это были сестры Нина и Зоя они занимали одну комнату с матерью, вторую отвели для Фрица и Ивана. Таким образом бывшая кухня была разделена на три комнаты, общая столовая с кухней и две жилые. Иван Петрович спросил девушек:

– А где Дарья Михайловна?

– Она немного приболела, мы за ней ухаживаем. – Ответила одна из них.

– Ну показывайте, куда нам пристроить военных? – спросил ее председатель.

– Идемте, там на кухне прошел ремонт и теперь три комнаты и кухня со столовой осталась тоже тут, пойдемте мы вам покажем.

Обе девушки провели всех в свободную комнату, по дороге рассказали, какая комната и для чего служит, показали также и туалет с ванной который полагался для кухни, теперь в общем пользовании.

Офицеров заселили в одну из комнат, если считать это отдельным жильем, так как большое помещение кухни наспех разбили на три комнаты деревянными перегородками под одним потолком. Председатель вскоре распрощался и уехал, сказав, что привезет нам одежный шкаф, так как в нашей комнате был только стол и два стула, да еще две кровати с постелью. Большое окно было разделено на две части, одна часть досталась заселившимся офицерам, а большая часть женской половине, бывшим хозяевам.... На следующий день, Фриц и Иван прибыли к 10 часам на партийное совещание, где председатель обозначил сроки работ по организации ДКА, расписав задачи строителям и руководителям работы кружков в Доме Красной Армии. И в сентябре 1925 года горсовет признал возможным «до возведения специального здания Дома Красной Армии» отвести под ДКА бывший особняк купца Дунаева на углу улиц Советской и Льва Толстого. Занимавший его Союз коммунальников был переселен в здание на пересечении улиц Кооперативной и Льва Толстого. Таким образом, Дом Красной Армии разместился напротив здания Реввоенсовета и штаба Приволжского военного округа. В Доме Красной Армии были созданы кабинеты политпросвещения, кружки – военный, стрелковый, химический и связи. Были открыты курсы по оборонно-массовой работе. Проводилась разносторонняя культурно-художественная работа. В кинозале проходили демонстрации кинофильмов и выступления художественных коллективов. Широко пропагандировались выезды концертных коллективов в части округа. Фриц и Иван сдружились с девушками Ниной и Зиной. Молодежь быстро нашла общий язык между собой, особенно сестрам было интересно участвовать в новом организационном процессе Дома Красной Армии. Вечерами, офицеры часто просиживали в столовой за игрой в домашний покер и карты, слушали разные истории из армейской жизни и боевых сражениях, и так продолжалось почти каждый вечер, пока Нина не обнаружила у себя беременность на третьем месяце. В это самое время Фрица вызвали в Москву в Центр. Перед отъездом, он сообщил Нине. Девушка сообщила ему о своей беременности. И Фриц принимает решение о женитьбе на девушке. В ответной телеграмме Центру ОГПУ он просит об отсрочке в связи женитьбой. Получив одобрение самого Якова Христофоровича Петерса, и отсрочку на три дня, Фриц приступил к организации свадьбы. Вот тут и пригодился автомобиль Гольце. На дворе стоял мартовский и солнечный день и свою помолку Нина Медведкина и Фриц Янович решили отметить на загородном пикнике, на одном из берегов Волги. Прекрасные виды реки и леса сочетались с белизной снега и еще скованной льдами Волгой. Прекрасные бодрящие запаха в предверьи весны вселяли в молодых людей светлые надежды в будущность. Да и организацию свадьбы взял на себя председатель, и разрешил провести в столовой губ Исполкома. На свадьбу были приглашены руководители кружков ДКА и обслуживающий персонал, и свадьба прошла в духе партийно-комсомольской свадьбы с салютом и пышным свадебным застольем В городском загсе прошла регистрация супружеской пары Нина Яковлевна Медведкина, теперь стала Грязниной Ниной Яковлевной. Запись в Самарском отделе ЗАГСа Самарской области о заключении брака №151 огт 21 марта 1925 года. Председатель в качестве свадебного подарка вручил молодым ключи от новостройки для военного состава, и Фриц с Ниной переехали в военный городок ДКА, отметив и новоселье за одно. Иван Колесников остался в доме Медведкиных. Друзья теперь могли встречаться только на службе в Доме Красной Армии. На третий день после свадьбы, Фриц отправился в Москву. В кабинете Якова Христофоровича Петерса, вместе с хозяином кабинета, присутствовал Феликс Дзержинский.

– Разрешите войти! – в назначенное время капитан открыл дверь кабинета Петерса.

– Разрешаю, капитан, и рад тебя видеть! – ответил Петерс.

Руководитель внешней разведки сидел за своим столом, и тут же находился Дзержинский. Феликс Эдмундович встал со своего места и скомандовал:

– Подойдите капитан

Фриц, как учили его в кадетском корпусе, держа строевой шаг чеканным шагом подошел к руководителю ВЧК и отрапортовал:

– По вашему приказу прибыл!

– Вольно, капитан! – протягивая руку Дзержинский пожал крепким пожатием руку Фрица, и продолжил, – За организацию Дома Красной Армии в городе Самаре, вам присваивается звание майора ОГПУ и вы, майор награждаетесь именным оружием, “Маузером” с дарственной именной надписью, прошу принять! – Дзержинский взял со стола коробку, лежащую рядом с местом, где он сидел рядом со столом Петерса, открыл крышку и показал блестевший никелированным покрытием “Маузер”.