Измена в подарок

Мирра осторожно крадётся между рядами, разглядывая всё вокруг, легонько касаясь лепестков и улыбаясь маленьким белым цветкам.

— У нас пятнадцать минут до того, как включится полив. До этого лучше справиться, если не хочешь промокнуть.

— С чем справиться? — оборачивается Мирра, а я достаю из коробки на входе новое лукошко и вручаю очарованной девушке.

— Со сбором клубники, конечно.

Она почему-то смущается, но аккуратно выбирает самые спелые. Хочется немного подразнить, и я срываю крупную ягоду, ополаскиваю в рукомойнике и подношу к сочным губам Мирры.

— Попробуешь? Смотри, какая красивая. И вкусная, гарантирую, — шепчу срывающимся голосом.

Её зрачки моментально расширяются, а над верхней губой появляются бисеринки пота. И правда, становится жарковато. Не только от температуры в теплице. Особенно когда она вонзает свои зубки в красную плоть. Когда по губам порочно стекает сладкий сок. Когда я растираю каплю пальцем и слизываю с него сладость. Когда сцеловываю этот вкус с губ Мирры, а она тихонечко стонет мне в рот, совсем растворившись в моменте.

Где-то вдалеке слышен писк предупреждающий о включении полива, но сейчас плевать. Нас накрывает страстью и облаком воды из распылителя. Температура не понижается. Мы всё так же жарко целуемся.

Мозг отключается не весь. Поблёскивающие мелкие капли росы в волосах Мирры — это, конечно, очень нежное зрелище, но она только выздоровела и снова болеть ей точно не стоит. С сожалением отрываюсь от самого вкусного десерта, а она тянется за мной, пытаясь поймать, чтобы продолжить.

Мирра нехотя открывает глаза и, кажется, только сейчас замечает, что нас накрыло дождём. Обнимая, быстрым шагом увожу её из теплицы.

— Ну что? Поехали дальше? — спрашиваю, когда выходим на улицу.

— Будут ещё сюрпризы?

— Надеюсь, получится тебя удивить. Стейки любишь?

Ехать не очень далеко, но дорога пока не самая лучшая. Открытие глэмпинга планируется только к началу сезона в мае, а здесь регулярно ездит строительная техника — смысла наводить красоту пока не вижу. Полностью готовы только первые три домика из десяти. Нам хватит и одного.

Останавливаю машину на небольшой парковке, и Мирра вопросительно смотрит на меня.

— Завёз меня в глухой лес? Учти, я Машке свою геолокацию отправила, чтобы она следила!

— Всё равно тут интернета пока нет. Пойдём. Тебе понравится. Вызывать МЧС не придётся, — достаю из багажника корзину с заготовками для нашего ужина, аптечку для перевязки и закрываю машину.

Всего несколько минут пути, и начинают виднеться домики. Они стоят у самого берега, но всё ещё в тени сосновой рощи. Мирра немного хмурится, не понимая, что именно видит. А видит она три дома в стиле “А-фрейм”, если проще — дом-шалаш. Треугольная постройка, напоминающая крышу без самого дома. Два яруса, первый из которых — полноценный этаж с кухней-гостиной, и второй, высотой в пол-этажа, — спальня. Туда ведёт деревянная лестница, и почти всё пространство занимает просторная кровать. На нашем побережье такое редко встретишь. В основном это гостевые дома ободранного типа или гостиницы с бешеным ценником и отвратительным сервисом. Они так приелись туристам, что, как только мы разместили первые объявления, бронь заполнилась на несколько месяцев вперёд.

— Удивил! Это очень красиво, Марк! — отмирает она после нескольких минут разглядывания домика.

— Когда стемнеет, зажжём огни на крыше. Будет ещё красивее, — обнимаю её за талию и легонько целую в макушку.

Волосы пахнут солнцем, чем-то сладким и немножечко гарью. Отпускаю её исследовать дом внутри. Она любопытно заглядывает за каждую дверь, пока я выношу мягкое кресло на террасу с видом на море.

— Пойдём, я тебе кинотеатр под открытым небом организовал, — выдаю плед и мытую клубнику. — Не замёрзла? Что-то ещё хочешь?

— Нет, спасибо, — довольно кутаясь в клетчатое безобразие, усаживается в кресло.

— Хорошо, — целую одну из сотен постоянно манящих меня веснушек на её носике, оставляю любоваться догорающим закатом, а сам иду готовить ужин.

В меню сегодня овощной салат, печёный картофель и сочные стейки с золотистой корочкой, красное вино и шоколадный торт. Минимум усилий, но всё безумно вкусно. Когда мясо почти готово, а солнце село, приходит Мирра.

— Прости, я уснула. Тебе чем-то помочь?

— Всё готово, осталось только выложить и можно ужинать, — открываю крышку гриля, под которой бодро скворчит ароматное мясо.

Всё вроде бы хорошо, но Мирра хмурится с каждой секундой сильнее.

— Ты в порядке?

— Нет, — говорит она, убегает в дом и закрывается в ванной.

— Мирра? — стучу в дверь, а за ней какое-то время слышен только шум воды.

— Всё нормально. Дай мне пару минут.

— Если что, я рядом, просто позови, — дожидаюсь одобрительного ответа и ухожу накрывать на стол.

Я забыл подключить холодильник и вино осталось тёплым. Хорошо, что торт и масло для стейков остались в сумке с аккумулятором холода. Придётся заваривать чай. Рибай с чаем… Просто прекрасно, Ожёгов. Удивил так удивил девушку. Хоть бы с прожаркой угадал, а то и это не додумался спросить.

Выкладываю стейки на деревянные доски, посыпаю солью и укладываю сверху кусочек чесночного сливочного масла. Оно подтаивает, добавляет мясу ещё больше сочности и усиливает аромат. Идеально.

Мирра выходит из своего укрытия как раз, когда я разливаю чай по кружкам.

— К ужину на выбор горячий чай или тёплое вино. Ещё есть сок и вода, но тоже тёплые. Холодильник забыл завести, — виновато улыбаюсь и замечаю, что настроение у Мирры стало чуть лучше, а вот цвет лица приобрёл серо-зелёные оттенки. — С тобой точно всё хорошо?

— Порядок. Давай чай, если не сладкий, — говорит она, усаживаясь за стол.

Ставлю перед ней дымящуюся кружку и доску с мясом, сажусь напротив, и Мирра вроде бы улыбается, но так, будто терпит боль.

— Если что-то не так, ты мне скажи, ладно?

— Конечно.

— Ну тогда за этот вечер? — отрезаю кусочек мяса и протягиваю Мирре, ну не кружками же с чаем чокаться.

Она, смеясь, повторяет за мной и по кухне разносится стальной, царапающий звук вилок.

— Приятного аппетита, — говорю я, а Мирра кивает в ответ, уже пережёвывая свой кусочек. — Угадал с прожаркой?

Она кивает ещё интенсивнее и вроде улыбаясь, но всё так же напряжённо. Отставляет мясо и пьёт только чай, а в какой-то момент срывается и бежит снова, запирается в ванной, где её рвёт.