Небосвод мечей

Огромные глаза… Хрип… Тишина…

Тишина.

Мучительная тишина.

Малинда наклонилась, прикрыла распахнутые глаза, и веки остались неподвижными.

Пес откинул голову назад, и комната огласилась жутким криком: «Да здравствует королева!». Со стонами, воплями и слезами Клинки эхом отозвались на его призыв. Они пели, кричали, восклицали: «Да здравствует королева! Да здравствует королева Малинда!». Ни один не обнажил меча, ни один не пришел в ярость, и скоро все они встали на ноги, обнимая друг друга и твердя: «Да здравствует королева!». Они победили проклятие. Они торжествовали.

Малинда тихо плакала на плече у Пса, пока вокруг нее царило бурное веселье, и клич отражался эхом, множился, несся на лошади в Грендон и во все уголки Эйрании…

Король умер! Да здравствует…

Да здравствует кто?

Глава 31

Сначала посчитай своих друзей.

– Можете ее и дальше носить, – сказала она. – Мы вам полностью доверяем.

Сэр Доминик уже опустился на колени перед новым монархом и держал в руках перевязь командира.

– Ваше величество, такова традиция… – Он пытался изобразить смущение, что требовало большой ловкости от человека, стоящего на коленях. – Не вашей рукой… Я хочу казать, я с радостью отдам свою жизнь на защиту вашей милости, но, когда король умирает, миледи, принца… то есть наследника…

Духи! Слеза на щеке ее брата еще не успела высохнуть, наверняка снаружи ждет целая армия, чтобы ее арестовать – а скорее зарезать всех присутствующих здесь, – а они продолжают бессмысленный спор! Одлей, совсем еще мальчишка, изо всех сил старался скрыть обуревавшие его чувства и никуда не смотреть…

– Сколько лет вы служите в гвардии, сэр Доминик?

– Почти одиннадцать, ваше величество.

– В обычное время сэр Одлей был бы еще кандидатом в Айронхолле, наверняка даже не старшим.

Он по-прежнему возражал:

– Такова традиция… Смена караула, ваше величество.

– Пламя и смерть! – рявкнула Малинда, но смущенные лица напомнили ей, что все эти люди в течение ближайшего часа могут отдать за нее жизнь. Если им нужно соблюсти свои драгоценные традиции, то она просто обязана это сделать.

– Ладно. Сэр Одлей, я назначаю вас командиром Королевской Гвардии – при условии, что сэр Доминик станет вашим заместителем и вы будете обо всем ему докладывать и прислушиваться к его советам. – Новоназначенный командир опустился на колено и поцеловал ей руку. Малинда добавила: – Сэр Доминик, я приказываю вам в случае несогласия с каким-либо решением или действием сэра Одлея немедленно сообщать об этом мне. Понятно?

Понятно или непонятно, однако на лицах засияли ухмылки и даже раздался смех, когда два гвардейца поднялись и Доминик надел серебряную перевязь на грудь Одлею.

– Не забудь его мячик и совочек, – раздался грубоватый голос.

– Скоро пора в постельку, – проговорил другой.

– Тихо! Прекратить глупости! Я изменю жалованье Гвардейцам, оно кажется мне недостаточным. Еще у вас будет новая форма. Зеленая, а не синяя, и более модного покроя. К следующей неделе предоставьте мне наброски, командир.

Одлей, все еще нежно-розового цвета, кивнул.

– Конечно, ваше величество.

Диана и Минутка тоже дожидались внимания со стороны госпожи и присели в реверансе, когда она заметила их. Малинда обняла подруг, на секунду вгляделась в лицо каждой, особенно Дианы, которую знала так долго, и сказала:

– Ладно, не скрывайте от меня самого ужасного.

– Все ушли! Мы в осаде.

– Ничего удивительного.

Клинки расступились, и она подошла к окну, из которого открывался вид на газоны, цветочные клумбы и главную дорогу, прямую, словно стрела, ведшую к каменной стене. Внизу суетились убегающие слуги и еще несколько человек, в том числе и седобородый старец-лекарь, который совсем недавно суетился в комнате. Вооруженные солдаты у ворот пропускали их наружу; отряд конных копейщиков прошел внутрь ограды и разбил лагерь на газонах. На дальних полях возник палаточный городок, способный вместить несколько тысяч воинов.

– Стяг приспустили?

– Гм, нет, – ответил Одлей. – Я пошлю человека, чтобы…

– Не стоит. – Пускай наблюдатели еще немного помучаются. – Есть что-нибудь от маршала Суриса?

– Ничего, ваша милость. Никого не впускали внутрь с полудня вчерашнего дня. У нас заканчиваются продукты.

Она уже различала мундиры личных войск Гренвилла и Йоменов Дома, но ни малейшего признака Черных Всадников. Мышь Рампант скрывает до поры до времени свою измену или никакой измены вовсе не было? То-то, наверное, Сурис и его старый военный товарищ смеются над ее неуклюжими попытками подкупить констебля Вальдора.

– Лорд Роланд и остальные по-прежнему в Бастионе?

– Судя по последним данным, да, миледи. Арестовано еще несколько человек.

Пока она помогала одному брату умереть, второй готовился к финальному удару. Она ставила на кон обещания, а Гренвилл мог опустошить всю казну, чтобы купить себе поддержку и обезвредить тех, кто отказался продаваться. Несомненно, теперь он сидел в столице, держа правительство под контролем и не позволяя впутать себя ни в какие козни. Когда придут вести о смерти Амби, он объявит себя королем, и сместить его сможет только гражданская война.

– У нас проблемы, – сказала Малинда. У нее не было ни опыта, ни навыков войны, и только сорок Клинков силовой поддержки. Гренвилл, напротив, жил своим мечом и разумом еще до ее рождения и за несколько месяцев сумел прибрать правительство к рукам. – Командир, как вы предлагаете мне отсюда выбраться?

Одлей глубоко вздохнул.

– Мы с сэром Домиником и другими Гвардейцами обсудили этот вопрос, ваше величество, и решили, что нужно послать приказ офицерам тех войск, чтобы они пришли и присягнули на верность новому государю.

– А если они арестуют посланца?

Мальчик-командир передернулся.

– Скорее, убьют. Мне придется послать Клинка, а Клинка нельзя арестовать. Думаю, мы подождем до наступления темноты, миледи, и попытаемся проскочить…

Он замолк под ее гневным взглядом.

– Полагаете, они будут ждать так долго, прежде чем подожгут дворец со всех сторон? Королева Малинда Краткоправящая?

В комнате повисла мертвая тишина. Одлей отчаянно оглянулся, но поддержки не нашел. И неправда, что Узы выжигают страх из сердец Клинков: страх витал вокруг удушливым туманом.

– Приведите трех лошадей к главному входу. Я поеду и… Тихо! Как вы смеете? Мой отец когда-нибудь объяснял свои приказы? – Королева гневно оглядывала Клинков, пока ропот не утих, а потом все-таки объяснила, прекрасно понимая, что просит почти невозможного: – Такой опытный солдат, как Гренвилл, использует против Клинков луки. Чтобы захватить трон, ему нужно избавиться от законного государя, так что если вы станете добровольными мишенями, то я погибну под перекрестным огнем. Проще всего перерезать всех прямо здесь и объявить всей стране, что Клинки снова впали в ярость и убили друг друга. Сэр Доминик, только вы и еще один человек поедете со мной. Командир, ваше задание состоит в том, чтобы все остальные не высовывались, пока я за вами не пришлю. Если меня сместят силой, то вы должны сохранить Клинков живыми, даже если придется сдать оружие и присягнуть узурпатору. Тогда, возможно, настанет день, когда вы меня освободите.

Ответом стала гнетущая тишина. Вряд ли клятва позволит им выполнить хотя бы одно из ее приказаний.

Стояло чудесное летнее утро – голубое небо, первые золотые листья на зеленой траве… Хороший день для смерти. Овцы мирно щипали траву, нимало не заботясь о том, какое имя появится в хрониках Шивиаля вслед за Амброзом V. Копыта глухо хрустели по гравию, когда Малинда скакала по дороге с Домиником и Винтером, которого выбрала за быстрый ум, а также потому, что он наверняка будет ей подчиняться. Королеве предложили молодого гнедого жеребчика, красивого, но изрядно пугливого, словно недоученного. Она села по-женски, и поэтому приходилось слишком много внимания уделять посадке, так что Малинда совершенно не замечала грозных туч, которые скапливались на горизонте. Копейщики Гренвилла выстроились в ряд слева от ворот, лучники из Йоменов Дома – справа. Между ними стояла группа офицеров и людей в гражданской одежде; когда Малинда с Клинками приблизились, трое всадников выехали им навстречу.