Небосвод мечей

У него был не меч, а рапира – очень тонкая, прямая, как игла. Он назвал ее «Страх». Одлей и Пес держали товарища за локти. Винтер закрыл глаза, и она вонзила «Страх» ему в сердце. Крови почти не было.

Когда ликование затихло, Малинда вернула клинок и заметила, что юноша ухмыляется со слезами облегчения на глазах. Малинда хотела сказать ему, что храбр не тот, кто не испытывает страха, а тот, кто его преодолевает, и что сегодняшней ночью во всем Айронхолле не было человека храбрее его. Но она не могла так опозорить Клинка перед лицом остальных.

Юный Абель казался испуганным и с нетерпением ждал, когда все кончится. У «Жаждущего» оказалось тонкое, легкое лезвие без всяких украшений. Меч быстро скользнул в сердце хозяина…

Все сделано.

С криками восторга младшие ринулись в октограмму, без умолку вереща и требуя показать им раны и окровавленные мечи. Рыцари и магистры подходили, чтобы принести поздравления. Но все четверо свежеоткованных Клинков не спускали глаз со своей подопечной.

– Сэр Одлей, – сказала Малинда. – Я назначаю вас командиром Гвардии принцессы.

Он поклонился, хотя его улыбка ясно давала понять, что ничего другого Одлей не ожидал.

– Для меня это великая честь. Что прикажете, ваша милость?

– Сейчас просто принесите мне еды.

А завтра она со своей крошечной армией отправится на битву за суверена и короля.

Глава 19

Эти жуткие убийцы, эти кровожадные, смертоносные твари выступают против нас.

Первые недели две после связывания Узами Клинок очень неохотно выпускает подопечного из поля зрения. Малинде стоило большого труда убедить четверых стражников, что во время перемены туалета их присутствие не требуется, пусть даже они всякий раз клялись и божились поворачиваться спиной. Они осматривали каждый уголок ее комнаты, как будто считали пауков, – все четверо заглядывали под кровать и в каждый ящик шкафа.

Принцесса настояла, чтобы Клинки ожидали за дверью.

Сэр Пьерс и его люди уехали еще до обряда, и перед отбытием он оставил Диане толстый кошелек на дорожные расходы. Малинда никогда в жизни не держала в руках денег, поэтому наутро она отдала все средства Одлею, велев вести расходы. Юноша засопел, как гриб-дождевик, от порученной ему ответственности и ощущения собственной значимости. Они неспешно позавтракали и отправились в путь по Блэкуотерской дороге. Оглянулся только Винтер, да и то всего один раз.

Ехать в компании Одлея было очень приятно: почтительный, спокойный и остроумный, следуя правилам хорошего тона, он скакал справа от принцессы, предоставляя кому-нибудь еще прикрывать ее слева, только если ширина проезжей части позволяла ехать троим в ряд. В полях дорога обычно представляла собой широкую полосу грязи, но в лесу превращалась в узенькую тропинку. Тогда Малинду больше всего беспокоили низкие ветки, а ее охранников – засады. В Айронхолле еще не разобрались в политической ситуации и не приспособились к новому правлению, поэтому принцесса по очереди рассказывала всем о своем беспокойстве за жизнь и безопасность малолетнего короля, о недоверии лорду-протектору и о многочисленных аферах, которые он может предпринять. Надо знать врага в лицо. Они с ужасом осознали, что даже Королевская Гвардия не обязательно встанет на ее сторону.

Скоро Малинда поняла, что о политике думал только Винтер, который быстро проникал в самую суть проблемы. На секунду перестав кусать ногти, он спросил:

– А если лорд-протектор убедит Парламент признать его право, тогда он станет законным наследником? Вы попробуете оспорить это?

– Нет, я не хочу, чтобы вы вчетвером воевали против целой страны. Я надеюсь, что со мной и моим братом обойдутся благородно и разумно, как с младшей королевской ветвью. Увы, у меня имеются сильные сомнения на этот счет. Мы и наши потомки всегда будем угрожать роду Гренвилла.

Несколько секунд Винтер грыз свой мизинец.

– Но ведь у нас уже есть король. Смещая законных правителей, ты подаешь дурной пример и создаешь нежелательный прецедент. Следующий раз Парламенту не понравится государь, и он снова изменит закон. Скоро у нас будет выборная монархия, как в Бельмарке.

– Я думала, бельцы решают споры мечами, но это все равно веский аргумент. Спасибо.

– У бельцев довольно сложная система правления, – начал Винтер и разродился лекцией о бельском правительстве.

Выдержав эту пытку, Малинда почувствовала себя вправе спросить, как он собирается держать меч съеденными пальцами. Парень обиделся.

Пес отреагировал по-своему. Когда она объясняла суть дела, он не спускал с нее слепых, светлых глаз, а потом прорычал:

– Я разделаюсь с ним для тебя, принцесса.

– С кем разделаешься? Как?

– С лордом-протектором. Очень просто убить кого-нибудь, если не боишься, что тебя поймают. Я убью Ректора для тебя.

– Конечно, ты не сделаешь такой…

– Я твой Клинок. Я сделаю все, что ты хочешь, принцесса. Для этого я создан. В Айронхолле говорят, Клинки рождаются, чтобы умереть.

– Ну, я…

– Я исполню любой твой приказ, даже если мне придется умереть. Если хочешь, можешь меня уничтожить.

– Я этого не хочу, великий ты… – Малинда решила не демонстрировать весь словарный запас, – …человек. Ты никогда не станешь убивать, слышишь? Если только я не окажусь в опасности. Или ты сам, конечно.

Пускай Малинде достались поскребыши из бочки Айронхолла – они были совсем не плохи. Все четверо наивно смотрели на мир, и им не хватало опыта, однако каждый подавал надежды. Одлей от природы умен и привлекателен; Винтер умен, а Абелю нужно просто немного подрасти. Из Пса получится неплохой телохранитель, если привыкнуть к его странным замечаниям. Происходили они из самых нижних слоев общества, и за дворян их никто бы не принял, но чудо Айронхолла состояло также в том, что все его выпускники вели себя как истинные аристократы и вписывались в обстановку любого дворца или поместья.

В те редкие минуты, когда принцесса оставалась один на один с кем-нибудь, она осторожно расспрашивала о его прошлом, которое в общем-то нисколько ее не касалось. Она услышала обычные истории: брошенные или осиротевшие мальчишки подвергались жестокому обращению. Бродягу Абеля в Айронхолл доставил шериф, пожалевший отправлять мальчонку на рудники; Одлей сбежал из дому после того, как его жестоко избил пьяный отчим; Винтер шатался из одного приюта в другой, пока не одичал настолько, что никто не мог с ним справиться. Пес, как обычно, отличился. Он просто пробормотал: «Я не обязан тебе этого говорить» – и слегка придержал коня поводьями, чтобы отстать от нее.

Погода стояла чудесная. Малинда не считала нужным испытывать все прелести бешеной скачки еще раз. Напротив, неспешное путешествие предоставляло отличный шанс получше познакомиться с Клинками, которым отныне она вверяла свою жизнь.

– Где мы переночуем, ваша милость? – спросил командир, когда небо на западе зарделось.

– В «Голове короля», в Новом Синдервиче.

Малинда заметила эту гостиницу еще на пути туда; ее позабавило, что картинка над входом похожа на маленького Амби. Это была исключительно ее прихоть, поскольку в пределах досягаемости находились несколько королевских охотничьих домиков, а также дворец Бондхилл со всевозможными удобствами. Любой сельский житель благородных кровей почел бы за честь предоставить ей кров. Однако для Малинды ночевка в гостинице сулила невероятные приключения. Одлей нахмурился.

– Как прикажете, миледи.

Но потом он поставил условия: она не должна раскрывать себя, должна спрятать все кольца и браслеты, обращаться к ней будут «госпожа Подопечная», гарды с кошачьими глазами скроются под плащами и так далее. Меры предосторожности позабавили ее, но Малинда согласилась. Для принцессы и Дианы он выбрал комнату в конце коридора, а для себя – напротив, чтобы можно было наблюдать за дверью и не торчать в коридоре всю ночь.