Страница 9 из 17
– Надеюсь, я ждал вас столько времени не зря, и мои ответы помогут вам вылечить юного господина, – сухо произнес интендант жандармерии, поднимаясь с места. К концу беседы, которая длилась не так уж и долго, он испытывал немалое раздражение. Доктора интересовала, кажется, не травма. Вопросы носили отпечаток чисто праздного любопытства.
– Это ведомо только Первым Святым[6], – одухотворенно ответил доктор.
– Странно. Мне казалось, что людям, связывающим свою жизнь с медициной, больше по душе наука, чем религиозные высказывания, – с долей цинизма отметил Эдриан.
– Вы не религиозны? – Климент де Пероль вскинул брови.
– Религия может ответить на вопросы о душе. Когда мы имеем дело с телом, то лучше обращаться к научным трудам.
– Еще сто лет назад вас бы сочли еретиком.
– Только при условии, если бы вы были священнослужителем, а не доктором. – Эдриан кивнул головой. – Всего доброго, месье.
Не дожидаясь дальнейших высказываний, он направился к выходу, но распахнувшаяся с грохотом дверь заставила его остановиться. На пороге возник полноватый мужчина с пышными усами, заостренной бородой и седеющими каштановыми волосами. Дорогие одежды выдавали в нем состоятельного человека, а пронзительный взгляд напомнил Эдриану кое-кого. Неестественно бледная кожа, впалые щеки и синева под глазами говорили о тяжелом заболевании.
– Что с моим сыном, Климент? – с нескрываемой тревогой спросил вошедший, отодвинув Эдриана в сторону и сосредоточив взгляд на докторе.
После этих слов у интенданта отпали все сомнения. Явился сам граф Маркус де Монклар.
– Лорент сейчас лежит без сознания, Маркус. Мы оказали ему помощь. Весьма своевременную.
Климент де Пероль обращался к графу достаточно фамильярно, из чего интендант сделал вывод: либо мужчины дружны, либо являются родственниками. Врач сказал, что юношу сейчас лучше не тревожить.
– Содействие месье Леклерка оказалось весьма кстати. – Доктор указал на интенданта. – Оказанная им помощь и быстрота, с которой он привез мальчика, заслуживают отдельной похвалы.
«Ох ты, а мне лично ты ничего такого сказать не захотел. Но перед графом, я смотрю, само благородство».
Эдриан сощурился, не обронив ни слова.
– О, месье Леклерк, – радушно обратился к нему граф. – Это о вас говорила Стефани. Вы – наш новый интендант жандармерии.
– Месье. – Эдриан склонил голову, а сам принялся обдумывать, как и когда девушка успела рассказать о нем отцу. Неужели она не сдержала слово и бросила Чинвенду на дороге? Долго же ему теперь придется разыскивать слугу, которого могло занести куда угодно.
– Стефани сопроводила вашего слугу. По дороге в город она встретила нашего учителя фехтования и рассказала ему все. Это он доложил мне о случившемся.
– Рад слышать, месье. – Эдриану больше не нашлось, что сказать, но скрыть улыбки он не смог. Его, несомненно, радовало то, какое замешательство вызвали на лице Климента де Пероля слова графа. И это зрелище пролилось сладким медом на его удрученный после разговора с доктором разум.
– Климент, оставьте нас двоих, – обратился господин де Монклар к виконту де Перолю, и тот не заставил себя ждать. Бросив напоследок полный недовольства взгляд в сторону интенданта, он ушел.
«Ревнует к графу», – пронеслось предположение в голове Эдриана.
– Право, не знаю, как вас благодарить, – начал господин де Монклар, жестом предлагая интенданту сесть.
– Не стоит. Я сделал то, что должен был. – Эдриан опустился в небольшое кресло, а граф расположился на жестком диване.
– Не надо, месье. Не принижайте ваши заслуги. В наше время великодушных людей мало, еще меньше тех, кто готов действовать, а не говорить о благородстве. – Граф улыбнулся. – Иначе преступления совершались бы намного реже.
– Весьма наблюдательно, – едва кивнул Эдриан, которому нравился ход мыслей собеседника, к тому же в его речах не слышалось свойственной аристократам напыщенности.
– И все же, – деловито проговорил господин де Монклар, – как мне отблагодарить вас? Я готов исполнить любую вашу просьбу.
«Так уж и любую?»
Эдриан изогнул брови и слегка улыбнулся.
– Отдадите за меня вашу дочь? – не смог удержаться он от шутки и сразу пожалел о сказанном.
– Я… – От растерянности граф хватанул ртом воздух. – Она…
– Простите глупца за дерзость. – Интендант жандармерии низко склонил голову в знак покаяния. – Это недостойная шутка. Я не должен был такое говорить вам. Прошу, примите мои извинения.
– Нет-нет, шутка вполне смешная. Особенно… Если бы вы еще понимали, чего просите, – господин де Монклар тихо засмеялся.
Теперь пришла очередь Эдриана недоумевать.
– Моя дочь не из робкого десятка. – Граф прочистил горло. – В хорошем смысле. Человек, который решится связать с ней жизнь, должен обладать поистине титанической волей и терпением, чтобы обуздать ее нрав. Поэтому кандидат на это право должен отдавать себе отчет в своих силах.
Повисло неловкое молчание, во время которого интендант жандармерии прочитал на лице собеседника сожаление о проявленной откровенности.
– Когда я вышел к ней из леса, она собиралась меня пристрелить.
– Если бы она действительно собиралась это сделать, то вы бы здесь не стояли, – усмехнулся господин де Монклар. – Моя дочь очень хороша в стрельбе. Ей почти нет равных.
Граф говорил с гордостью, и Эдриан учтиво улыбнулся. Он не верил, чтобы Стефани могла выстрелить в него. Она не походила на человека, который хладнокровно совершил бы такой поступок.
– Превосходно стрелять в мишень и стрелять в человека – не одно и то же, – с улыбкой заметил интендант. – Но мне удивительно слышать, что у дочери графа имеется подобный навык. Это весьма… необычно.
Эдриан решил не скрывать своего изумления. В Стефани действительно было что-то необыкновенное, что выделяло ее среди всех юных мадемуазель, с которыми мужчине случалось знакомиться.
– Вы прибыли к нам из столицы?
– Да, после Академии я служил в городской жандармерии Лормона[7].
– Будет любопытно узнать последние новости о столице. – Граф поднял указательный палец и взмахнул рукой, словно его осенила мысль. – Ладно, месье, не смею вас больше задерживать. Вы явно устали с дороги. Да еще совершили такой вояж. Мы обязательно вернемся к разговору о благодарности чуть позже. Может, за ужином?
– О, прошу…
– Не надо делать меня обязанным. Я деловой человек, привык расплачиваться по счетам, – мягко ответил господин де Монклар.
На этом мужчины распрощались. Эдриан покинул госпиталь, обдумывая произошедший разговор. Он подошел к Нуару и тяжко вздохнул.
«Надо было промолчать и попросить золотых монет. А я, как всегда, затеял шутки шутить».
Мужчина еще какое-то время стоял, поглаживая черную гриву своего скакуна. В мыслях вертелось, что он проявил большое нахальство, попросив у влиятельного графа руку его дочери, пусть и в виде шутки. Но еще сильнее беспокоило его то, что он не получил прямого ответа: ни отказа, ни согласия.
По дороге к Сент-Пьеру Стефани встретилась с остальными членами поискового отряда. Многие разволновались, увидев рядом со своей госпожой незнакомого темнокожего мужчину. Но девушка не придала этому никакого значения. Она представила слугу Эдриана и объяснила, что случилось.
Было решено, что часть отряда отправится на поиски сбежавшего Пиля, другие пойдут к опушке, где лежали останки Вента. Учитель фехтования хотел уговорить Стефани отправиться к отцу в шато и рассказать о произошедшем, но девушка не согласилась. Она дала слово и не собиралась его нарушать, поэтому вместо нее к графу отправился учитель.
Почти весь путь спутники проделали в молчании. Девушка не очень хотела разговаривать. Ее разум захватывали мысли о брате, о его ране и о том, что же случилось с ним на самом деле. Камердинер же выглядел угрюмым и задумчивым.
6
Первые Святые – двенадцать апостолов – создателей Церкви Двенадцатиконечной Звезды.
7
Лормон – столица королевства Луария.