Страница 56 из 71
— Возвращайся в класс, — произнес он и повернулся к девушке спиной, давая понять, что разговор закончен.
От обиды Вера едва не разрыдалась, но, почувствовав на себе взгляд незнакомца, усилием воли сдержала слезы и вышла из кабинета. На урок она не пошла, до перемены проплакала в школьном туалете.
Чернов встретил ее на выходе из школы. Он курил, опершись на капот своего «Форда», разглядывая галдящую толпу учеников, хлынувших из дверей с последним звонком. Увидев Веру, Чернов замахал ей рукой.
— Я боялся, ты не подойдешь, — произнес он, как только девушка поравнялась с ним, и тут же добавил: — Извини, если я тебя чем-то расстроил. Не думал, что ваш директор настолько не любит собственных учеников.
— Все нормально, — отмахнулась Вера.
— Вот и хорошо. Но мне все-таки хотелось бы продолжить нашу беседу Мне почему-то кажется, что ты как раз тот человек, которого я ищу. — Он бросил на девушку многозначительный взгляд и продолжил: — Есть только один способ проверить это.
— Какой?
— Садись, — Чернов распахнул дверцу автомобиля.
Как тогда в тире, ощущение необъяснимой тревоги вновь охватило Беру, и она замешкалась. Ей показалось, что сейчас, именно в это мгновение, решается ее судьба. Тренер воспринял нерешительность Веры по-своему.
— Не волнуйся. Со мной ты в полной безопасности. Мы подъедем к тиру, и ты покажешь, на что способна, а потом я отвезу тебя домой.
— А если окажется, что я не та, кого вы ищете, вы все равно подвезете меня? — съязвила Вера.
— Посмотрим, — улыбнулся Иван Артемьевич и пошутил: — В зависимости от того, насколько плохо ты отстреляешься. Запрыгивай скорее в машину, а то твои подружки прожгут во мне дырку, — добавил он, кивнув в сторону школы.
Девушка оглянулась. На опустевшем школьном крыльце стояли ее одноклассницы, а среди них блондинка, которая тогда в тире произнесла страшные слова: «талант убивать». Сна что-то сказала подругам, указывая в их сторону, и ее губы расползлись в ядовитой ухмылке. Вера даже издали ощущала ее испепеляющий, завистливый взгляд. Именно этот взгляд заставил Веру сесть в автомобиль совершенно незнакомого мужчины.
— Пристегнись, — кивнул Чернов на ремень безопасности, черной петлей свисающий рядом с креслом, и завел двигатель.
За окном «Форда» промелькнули школа, дома родного микрорайона, замелькали деревянные пригородные домики. Девушка сидела молча, не смея пошевелиться. Молчал и Иван Артемьевич, боясь показаться навязчивым. Полчаса пути показались Вере вечностью. Наконец они подъехали к серой кирпичной коробке без окон, внешне смахивающей на ангар какого-то завода. Кроме таблички «Тир» у входа, ничто не говорило, что это сооружение — спортивный зал олимпийского резерва. Вера и подумать не могла, что с этим местом у нее будут связаны несколько лет жизни.
Неприветливое снаружи, внутри здание показалось Вере фантастическим резервуаром, в котором чьи-то заботливые руки спрятали от посторонних глаз целый мир. Площадка для стрельбы напоминала скорее лужайку для пикника или грот в недрах глубокой пещеры, и была разительно непохожа на ту, где Вера впервые взяла винтовку. В кабинках замерли стрелки, каждый высматривал заветную цель в противоположном конце площадки. Время от времени под сводами тира слышались глухие хлопки выстрелов, после чего наступала звенящая, тягостная тишина.
К тренеру и его спутнице подошла темно-русая девушка в спортивном костюме, с длинным хвостом волос, заколотым на затылке.
— Жанна, — представилась она и, словно проверяя руку Веры на прочность, крепко сжала ее, после чего довольным тоном обратилась к Чернову: — Чувствуется хватка. Уверена, это о ней рассказывал дед.
— Сейчас посмотрим, — сдержанно ответил тренер. — А пока помоги нам с инвентарем.
Жанна задержалась еще на мгновение, с нескрываемым любопытством рассматривая Веру.
— Это моя лучшая ученица, — с гордостью сообщил Иван Артемьевич, когда Жанна ушла. — Честно признаться, именно она настояла, чтобы я разыскал девчонку, так поразившую воображение старика. Он — дед Жанны. Работает в городском тире и все уши прожужжал внучке о школьнице, которая выбивает десять из десяти.
Вскоре Жанна вернулась, неся винтовку.
— Главное — не волнуйся, — ободряюще бросила девушка Вере, протягивая оружие. — В стрельбе важно собраться, и тогда все получится само собой. Просто соберись.
В эту минуту воскресный день в городском парке показался Вере далеким прошлым — чем-то, что случилось с ней еще в той, прежней, жизни. Винтовка больше не оттягивала девушке руки. Вера привычно, словно всегда занималась стрельбой, встала в отведенную ей кабинку, медленно поднесла приклад к плечу, подержала несколько секунд в воздухе, потом прижала к себе, прицелилась и нажала на спуск. Десять раз она то опускала, то поднимала винтовку.
Первое, что поразило Веру, когда она сняла защитные наушники, была тишина — такая, как если
бы все соседние секторы вымерли. В томительном ожидании прошло несколько минут. Вере стало по-настоящему страшно, когда вдруг она услышала голос Ивана Артемьевича:
— Пешком сегодня ты домой не пойдешь, это точно!
…Так стремительно началась спортивная карьера Веры Хохловой.
Баба Катя, заменявшая Вере мать, сперва была категорически против. Ей, учительнице литературы, воспитавшей сироту-внучку, казалось ненормальным, что ее девочка займется стрельбой. От одной мысли, что Вера будет прикасаться к оружию, у бабы Кати начинался приступ мигрени, и ни слова Чернова о том, что у девушки талант к стрельбе, ни просьбы самой Веры не могли ее переубедить. Но Жанна, ставшая к этому времени лучшей и, к слову, единственной настоящей подругой Веры, нашла способ преодолеть бабушкины страхи. Что она там рассказала на кухне за чашкой чая бабе Кате, для Веры навсегда осталось тайной. Что-то о несчастной любви и преданных чувствах и о том, что спорт — лучшее лекарство от сердечных потрясений, которые в столь раннем возрасте могут иметь необратимые последствия. Бабуля внимала этой белиберде, затаив дыхание.
Теперь у Веры был плотный распорядок дня. Школу она старалась не пропускать, хотя директор стал с некоторых пор к ней особенно благосклонен. Учеба больше не была девушке в тягость, она просто ее не замечала. Вместе с последним звонком выскальзывала на улицу, чтобы успеть на маршрутный автобус, и мчалась к тиру, где ее ждали Зернов и Жанна. С этого момента начиналась ее настоящая жизнь.
Глядя на худую, небольшого роста девчонку с простодушным деревенским лицом, тренер только диву давался откуда у нее такой сверхъестественный талант попадать точно в цель. На фоне женственной, грациозной Жанны, которая в свои шестнадцать даже с винтовкой выглядела соблазнительно, Вера была больше похожа на некий неуклюжий, хитроумный механизм, Ее движения — то резкие, почти нервные, то медлительные, будто во сне, иногда доводили Чернова до бешенства, но он сдерживался, зная, что на прицельность огня это никак не влияет.
Стрельбу по мишеням Вера воспринимала, как нечто самодостаточное, не задумываясь, что из оружия можно стрелять по живым целям.
Несмотря на уникальные способности, на спортивный Олимп Вера Хохлова поднималась не спеша. Сначала выиграла несколько городских, петом областные соревнования, заняла призовое место на универсиаде, сдала на разряд. И вдруг все закончилось — так же внезапно, как и началось. Первая громкая победа на соревнованиях в Праге стала для Зеры последней.
В Чехию они с Жанной ехали бесспорными фаворитками, причем большинство специалистов, внимательно следивших за рейтингами молодых спортсменов, отдавали предпочтение Вере. И она блестяще оправдала самые смелые прогнозы, поразив всех виртуозностью стрельбы и получив золото, обогнав на одно место подругу. Безразличная до сих пор к успеху, она вдруг с удовольствием ощутила теплые лучи славы.
Возвращение было кошмарным. На обратном пути, в вагоне, Чернов открыто сказал Вере, что федерация дала на их школу одну путевку на отборочные соревнования для поездки на Олимпиаду, и она достанется Жанне. Впервые Вера позволила себе возразить тренеру.