Противостояние II

Почему им нельзя каждый день и каждую ночь засыпать вот так — обнимая друг друга? Это же так просто и так естественно. Хорошо, что мама, хоть и всё понимает, но не возражает против их встреч, а папа, кажется, пока что ни о чём не догадывается…

Проспали до шести. Потом пришлось возвращаться, чтобы мама не волновалась. Договорились с Серёгой так: она ложится спать, но одежду и обувь для ночной «прогулки» готовит заранее, чтобы не пришлось терять время на поиски. Будильником, к сожалению, воспользоваться было нельзя. Родительская спальня через стенку, а мама спит чутко и может проснуться от его звона.

Серёга предложил выход из этого затруднения. Сказал ей дождаться, когда родители уснут покрепче, — они укладываются в половине одиннадцатого, а к одиннадцати обычно уже засыпают, — а потом тихо переодеться и осторожно квартиру покинуть. Дал ей фонарик, чтобы она могла ориентироваться в темноте коридора и комнат, не включая света. Ключ от их квартиры у Юли имеется, а тётя Галя предупреждена. Так что случайное столкновение Юли с тётей Галей в коридоре или на кухне их квартиры к неожиданностям не приведёт.

Серёга сказал: «Мы с тобой плотно позавтракаем у нас на кухне, прежде чем отправляться в дорогу». Мысль и в самом деле здравая. Обычно-то ночью есть не хочется, но это если ты встаёшь всего на пару минут, чтобы, к примеру, сбегать в туалет или на кухню, чтобы водички попить. А если у тебя день начинается ночью, то и завтрак также должен состояться ночью.

***

Прошло без сучка и задоринки. Мама пришла пожелать ей спокойной ночи. Посидела рядом, растирая по рукам ночной крем, и они немного поболтали. Мама вспомнила о том, что застала их с дедом на лестничной площадке и спросила о теме их разговора. Пришлось немного врать. Сказала, что разговор крутился вокруг её камеи и вокруг Саши. Деда интересовали детали. Он сказал ей, что у него из головы не выходит та история с колоколами. Повторила фразу деда о том, что писатели часто берут сюжеты для своих книг из жизни.

Мама на это кивнула и сказала, что даже если дед что-то и напишет, то вряд ли это будет опубликовано. Очень уж эта тема далека от магистральной линии советской литературы. После этого посоветовала ей долго не читать, потому что завтра понедельник, а школу никто не отменял. Серёгу она ни словом не упомянула. Поцеловала её на ночь, поднялась и из комнаты вышла.

Юля терпеливо выжидала почти час, прежде чем выйти из своей комнаты и пройтись по квартире. Постояла под дверью родительской спальни, послушала. У них всё было тихо…

***

Она ещё не успела отойти от изумления по поводу той простоты, с которой они с Серёгой перешли из Москвы куда-то в Приморье, как новый шок! Они с ним вышли из комнаты Серёги на посыпанную крупным серым песком просторную площадку перед красивым двухэтажным особняком с белыми колоннами по фронтону. По центру площадки имелась большая клумба, на которой опираясь на лопату спиной к ним стоял русоголовый, хорошо сложенный парень в синем рабочем комбинезоне на чёрный свитер с поддёрнутыми рукавами и в чёрных резиновых сапогах. Рядом с клумбой стояла тачка с навозом, в который были воткнуты вилы с короткой рукояткой. Он смотрел на лежащую на самом краю площадки… летающую тарелку! Ну или что-то очень похожее на летающую тарелку.

Серёга взял Юлю за руку и повёл к этой «тарелке». Она послушно шагала следом. Проходя мимо клумбы, Серёга поздоровался:

— Привет, Гриша!

Парень повернул к ним голову и кивнул.

— Привет, Серёга!

Серёга сообразил, что нужно и её представить.

— Познакомься, это моя девушка. Зовут Юлей. — Потом повернул голову к ней. — Познакомься, Юлька! Это Гриша Мазин. Он работает здесь садовником.

— Привет, Юля! — поздоровался Гриша. — Только я здесь не садовник, а слуга для чёрных работ.

Серёга усмехнулся на это, но ничего не сказал. Вместо этого кивнул в сторону «тарелки» и спросил:

— Давно эта штука здесь появилась?

— Минут десять. Не знаешь, что это такое?

— Знаю. Где Саша?

— В доме должен быть. Недавно выходил на пару минут, но снова зашёл. Так что это такое?

— А на что похоже?

— Не знаю… На какой-то летательный аппарат. Только я таких ещё не видел.

Юля высвободила руку и отправилась дальше самостоятельно. Аппарат этот и в самом деле напоминал летающую тарелку из какого-то фантастического фильма. Только у этой «тарелки» не было никаких ножек. Как их? А, посадочные опоры! Так вот, никаких посадочных опор у этой «тарелки» не было. Она лежала блестящим металлическим брюхом прямо на песке.

Подойдя ближе, Юля поняла, что это не тарелка, а скорее накрытое высоким стеклянным колпаком овальное блюдо, потому что корпус её в плане имел не окружность, а широкий эллипс. Сам корпус аппарата не был высоким. Вряд ли выше полуметра. Бортик у него имелся, но совсем узенький. Только, чтобы ногу поставить. То есть сантиметров двадцать — максимум тридцать.

Ширина корпуса внутри была примерно метра три, а длина раза два больше. Спереди у него имелись два кресла, похожие на кресла пилотов, разделённые широкой консолью, похожей на консоль у них в «Волге», только из этой не торчала рукоятка переключения передач. Вместо неё имелся небольшой ползунок в блестящей металлической пластине, с разметкой, как на металлической линейке. Сейчас ползунок располагался напротив буквы «О». Хотя, возможно, то была не буква «О», а цифра 0.

Ощущение того, что это кресла пилотов самолёта, усиливалось торчащими прямо из пола перед каждым креслом массивными на вид рулевыми колонками, оканчивающиеся разомкнутыми сверху и снизу колёсами небольшого диаметра. Получается, этой машиной управляют два пилота? Да, похоже на то.

Передняя панель у этого аппарата имелась, но привычных для автомобиля или самолёта встроенных в неё приборов видно не было. Две красные кнопки с правой стороны каждого рулевого колеса, а больше ничего. Никаких тебе спидометров, тахометров и альтиметров. Интересно, как он управляется? Если это, конечно, летательный аппарат, а не импортная газонокосилка.

В метре за спинками передних кресел имелось сплошное сиденье наподобие диванчика с высокой спинкой. Оно занимало практически всю ширину корпуса. Там легко разместились бы четверо пассажиров, но ремней безопасности, похожих на ремни в обычных пассажирских самолётах, было три пары.

Интересно, как открывается этот высокий колпак из толстого стекла? Каких-либо шарниров и рычагов видно не было. Колпак лежал утопленный в толстое резиновое кольцо бегущее по всему периметру корпуса. Интересно.

Юля оглянулась. Оказалось, что Серёга стоит у неё за плечом и тоже разглядывает машину. Тихо он подошёл. Она не услышала скрип или шуршание песка под его подошвами. Гриша тоже подошёл ближе. Стоит с полуоткрытым ртом, метров с трёх рассматривает переднюю часть аппарата.

— Как он в воздухе держится? — пробормотал Гриша, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ни крыльев, ничего…

— Сашу спроси, — ответил ему Серёга. — Это его творение.

— Он со мной не разговаривает.

Серёга на это усмехнулся и сказал:

— И правильно делает.

Гриша на это только вздохнул, но ничего не ответил. «Слуга? Вот это номер! У нас в стране слуг вроде не осталось?» - подумала Юля, осмотриваясь по сторонам.

Хорошо здесь. Солнце вовсю светит, небо синее-синее. Воздух пахнет землёй и молодой листвой. Деревья вокруг площадки не чёрные, как зимой, а покрытые первыми листочками. Похоже, это липы. Но лес не весь широколиственный. Имеются и хвойные. Площадка, на которой они стояли не ровная, а с небольшим уклоном. Там, на нижнем краю площадки растёт толстая сосна. И за ней просматриваются среди других стволов жёлтые сосновые стволы. Аромат от них в воздухе такой, что хочется дышать полной грудью. Если бы не запах навоза, который порой доносило от клумбы, то было бы и вовсе прекрасно.

От широкого каменного крыльца дома за их спинами послышались голоса, и Юля обернулась. Обернулся и Серёга. Он тут же шагнул к ней и рукой нашёл её руку. Она не боялась, и его рука ей не была нужна, но она не возражала. Так и в самом деле лучше. Надёжнее как-то.