Страница 9 из 54
Моя грудь сжалась от страха, что это покинет меня, и когда меня удержали сильные руки, я оттолкнула их.
Песня стихла, и это оставило меня дрожащей и опустошенной. Страшный пот покрыл мое тело, когда в груди началась сильная боль.
Когда рука снова обвилась вокруг моей талии, я боролась с захватом. Я говорила что-то неразборчивое и царапала руку, мешавшую мне слушать песню. Но хватка была слишком крепкой.
Песня? Она покидала меня. Так пусто.
Я дрожала от холода и чувствовала, как слезы текут по моим щекам. Мое сердце разрывалось, боль была невыносимой. Я схватилась за грудь, тщетно борясь с захватом.
Мое лицо было мокрым от слез, когда я осознала, что песня закончилась. Ясность медленно возвращалась ко мне, когда боль уменьшилась.
Чья-то рука крепко обнимала меня за талию, удерживая в вертикальном положении, пока мои пальцы едва касались пола. В груди у меня колотилось от смятения и неуверенности.
— Во что ты вляпалась? — спросил знакомый голос позади меня.
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что это.
Голос убийцы.
— Что ты со мной сделал? — я выдохнула.
У меня подкосились ноги, и я не знала, смогла бы я встать, если бы он не поддерживал меня. Я огляделась, пытаясь понять, где нахожусь. Лестничная клетка гостиницы была темной, так как ее освещало только одно настенное бра. Идеальное место для убийства.
— Похоже, ты нажила врага в лице Саккара. Я бы собрал вещи и уехал, как можно быстрее, — сказал он, его хватка все еще была крепкой, а голос звучал так близко к моей шее, что у меня по спине пробежали мурашки.
Он прижимался ко мне сзади, и я даже не могла понять, что он говорил, поскольку узнала тесный контакт. Я не думала, что был хотя бы дюйм моей спины, который не касался бы его. Я выдохнула, когда он пошевелился, и каждое мое нервное окончание было сверхчувствительно к этому движению.
Румянец уже покрыл мою кожу, но она стала теплее от раздражения, когда я вспомнила, что шла навстречу своей смерти или смерти Алирии, а меня больше беспокоил жар тела убийцы. Мне нужно было, чтобы он опустил меня, чтобы я могла, возможно, сформировать какие-то мысли.
Я была сбита с толку, а теперь и раздражена на саму себя, и понятия не имела, откуда у меня взялась сила духа, чтобы сорваться на убийцу.
— Значит, я твоя следующая жертва? — нагло спросила я.
Его рука сжалась вокруг меня, и я втянула воздух.
— Если бы я собирался убить тебя, ты бы уже была мертва, — сказал он резко.
Я с трудом сглотнула.
— Тогда отпусти меня.
Он убрал руку, и я вскочила на ноги; и, к счастью, я могла стоять. Я оперлась о стену, когда мужчина начал подниматься по ступенькам, напевая мелодию. Он покачивался, и когда он посмотрел на меня, его глаза загорелись.
— Ну, если ты не ангел, тогда я король! — весело пробормотал он невнятно.
— Сколько за ночь, дорогуша?
У меня отвисла челюсть. Он думал, что я проститутка? Меня никогда раньше в этом не обвиняли. Но и я никогда не стояла одна на лестнице гостиницы с убийцей. Я оглядела пьяного мужчину от его налитых кровью глаз до нетвердых ног и внезапно задалась вопросом, как моя мать могла это выносить. Или почему она оставила именно этого.
Я уже собиралась отчитать этого человека, когда убийца заговорил:
— Она занята на ночь.
Что?
У меня даже не было времени возразить, прежде чем он схватил меня за запястье и потащил вверх по лестнице.
— Что, черт возьми, ты делаешь! — я зашипела, пытаясь вырвать свое запястье из его хватки.
— Которая из них твоя? — спросил он, указывая на двери по обе стороны коридора.
Я схватилась за дверную ручку в одной из комнат, чтобы он не потащил меня по коридору.
— Я не буду с тобой спать!
Ручка выскользнула у меня из руки от рывка за другое запястье.
— Я уверена, что здесь доступно много проституток. Вам нужно только пройти по улице!
Я опустила ноги на пол, но почувствовала только тупую боль от занозы, когда он тащил меня по деревянным половицам.
Он открыл одну дверь, и я услышала женский крик, прежде чем он закрыл ее. Когда он открыл мою дверь, мое сердце колотилось так сильно, что было трудно расслышать его слова.
— Твоя? — спросил он.
— Нет! — я солгала.
Он толкнул меня, и я ввалилась в свою комнату. Я развернулась, готовая начать драться и звать на помощь. Почему я не начала этого до того, как он привел меня в мою комнату, было выше моего понимания. Паника была ненадежной.
Он мгновение смотрел на меня, держа руку на дверной ручке, его тяжелый взгляд встретился с моим, когда мое дыхание участилось от беспокойства.
Он оглядел маленькую комнату, прежде чем сказать:
— На твоем месте я бы убрался из Кэмерона.
Затем он вышел и захлопнул за собой дверь.
Мне показалось, что за мной захлопнулась крышка гроба.
Я с трудом сглотнула и попыталась контролировать свой пульс. Очевидно, у мужчины были какие-то проблемы, но он знал о песне и о том, что случилось со мной, и мне нужно было узнать больше, чтобы я могла предотвратить повторение этого. Я несколько минут ходила взад-вперед перед дверью, прежде чем набралась достаточно смелости.
Я хлопнула дверью, выходя, и открыла единственную дверь в коридоре, через которую он перескочил, когда, вероятно, забавлялся моей паникой.
Я чуть не развернулась и не ушла, потому что на нем не было рубашки, но я не смогла, потому что была очарована. На его спине было самое изысканное клеймо, которое я когда-либо видела. Голова волка, воющего на луну, заняла место между его лопатками. Мех на его шее ощетинился и зашевелился, как будто он был живым.
Это было волшебство. И я видела волшебство всего несколько раз, когда шоу проходили через Элджера. Бабушка могла творить простые чары, но ничего подобного.
Я заметила шрам шириной с лезвие на его боку, когда он обернулся. Клеймо, состоящее из трех черных колец вокруг его предплечья, заставило меня остановиться. Это было похоже на клеймо Титанов, но я не могла быть уверена. Он одевался не как Титан, и его волосы были слишком длинными, почти достигая плеч.
Но у него наверняка было такое же телосложение.
Мои глаза обрели собственный разум и прошлись по его телу. От его широких плеч до мускулистых рук и живота, похожего на стиральную доску. Мое лицо вспыхнуло, когда я проследила за дорожкой волос на нижней части его живота, пока она не исчезла за поясом его брюк.
Мое сердцебиение участилось, когда я поняла, насколько я была не в своей тарелке. Мысль о том, что он мог размозжить мне череп одной из своих рук, заставила меня нервно сглотнуть.
Какого черта я здесь делаю?
— Полагаю, ты ожидаешь, что я тебе заплачу? — спросил он.
И я была рада отвлечься, даже если не понимала, о чем он спрашивает.
Мои брови нахмурились.
— Что?
— Я испортил тебе ночь с пьяницей, так что могу с таким же успехом заплатить тебе.
Моя бабушка всегда говорила мне, что я вспыльчива и что мне нужно научиться контролировать это. Я всегда игнорировала ее комментарии. Может быть, если бы я прислушивалась к ее совету, я бы не сузила глаза и не огрызнулась:
— Я похожа на проститутку?
Очевидно, потребовалось всего два раза, чтобы меня приняли за шлюху, чтобы я разозлилась настолько, что забыл все, чему меня учила бабушка. И теперь я поняла, почему она это делала.
Я ожидала быстрой смерти от ножа после этого, потому что кто в здравом уме разговаривает с убийцей, как с идиотом? Но он только опустил взгляд на мое тело. Я тоже посмотрела вниз, понимая, что потеряла всякий здравый смысл. Я забыла, что на мне была только рубашка с длинными рукавами, доходившая мне до бедер.
Я прикусила губу, чувствуя, как жар приливает к моим щекам. У меня не хватило ума одеться, прежде чем ворваться в его комнату? Всего несколько минут назад он притворился, что собирается "воспользоваться моими услугами", игнорируя все мои протесты, как будто это была просто игра, в которую играли все проститутки.