Страница 53 из 54
— Это было бы неизбежно. Мне было бы все равно, хочешь ты этого или нет.
Я не верила в это. Но едва у меня была возможность подумать об этом, как его тело оказалось в нескольких дюймах от соприкосновения с моим, когда он поднял руки над моей головой и прижал меня к дереву. Я смотрела вдаль, не в силах смотреть ему в глаза. Момент был слишком напряженным, и зрительный контакт только усилил бы его до неприятной степени.
Он наклонился ко мне, пока я не почувствовала, как его губы коснулись моего уха.
— Ты понятия не имеешь, что я представлял, что делаю с тобой, — грубо сказал он.
От его слов у меня перехватило дыхание, а по спине пробежали мурашки.
— Может быть, я должен показать тебе.
Он крепко сжал мою шею сбоку. Давление было достаточным, чтобы это доставляло всепоглощающее удовольствие. Его губы скользнули от моего уха вниз по горлу. Я задрожала от затуманивающего разум тепла, которое принесло с собой мягкое прикосновение его губ. Его грубая рука и губы на моей шее были всепоглощающими и доставляли больше удовольствия, чем даже Латентное заставляло меня чувствовать. Не было никакого сравнения. Я поняла, что это потому, что это было больше, чем похоть. По крайней мере, для меня. Он нравился моему телу… возможно, слишком сильно. Но мой разум был в противоречии.
— Ты готова потерять свою драгоценную невинность? Однажды ты умоляла меня об этом. Я знаю, ты помнишь. Ты никогда не была хорошей лгуньей, принцесса.
Я вздрогнула, когда его губы коснулись моей шеи с каждым словом.
Его губы скользнули вверх и по моей щеке, пока не остановились в уголке моих губ. У меня перехватило дыхание, когда мой разум и зрение затуманились. Все, что мне нужно было сделать, это повернуть голову на дюйм, и мои губы коснулись бы его губами. В моей голове не было никаких других мыслей, и ничего, чего я когда-либо хотела больше.
— Решай, чего ты хочешь, и решай сейчас, — приказал он, его грубый голос скользнул по моей спине.
Мое сердце вышло из-под контроля, когда я смотрела прямо перед собой. Я не могла принять важное решение с таким туманом в голове, и я верила, что он, возможно, сделал это именно по этой причине. Но мне, казалось, было все равно, потому что его губы были так близко к моему рту. Меня тянуло к ним, как мотылька к пламени, и я не могла удержаться от того, чтобы медленно повернуть голову, пока мои губы не коснулись его.
Я почувствовала покалывание в каждом дюйме своего тела, и моя кожа загорелась, когда мои губы мягко коснулись его гладких, полных губ. В моих ушах стоял громкий шум, но я все еще могла слышать тихий стон, который он издал напротив моего рта. Этот тихий звук заставил меня крепко прижаться своими губами к его. Моя нижняя губа оказалась между его губами, и я застонала, когда он втянул ее между зубами.
Он грубо схватил меня за бедро и притянул к своему телу, в то время как другой рукой схватил за прядь волос у меня на затылке и крепко прижал к дереву. Его губы медленно приоткрыли мои.
Дразняще.
Мягко.
Жар его языка коснулся моего, и обжигающий пульс прошел по мне от кончиков пальцев до кончиков пальцев ног. Я обхватила его ногами и схватила за бицепс, чтобы удержаться, моя рука скользнула вниз по липкой коже на его руке.
Я оторвала от него губы и посмотрела на красное, покрывающее мою руку. Кровь, которую ему, казалось, слишком нравилось рисовать. У него были мотивы, которые, я была уверена, были эгоистичными. Он был кем-то, кто мог свернуть мне шею, прежде чем я успела моргнуть. Кто-то, кто был далеко не из лиги простых фермерских девушек. И кто-то, кому было на меня наплевать.
Я посмотрела ему в глаза. Его губы все еще были так близко к моим, что было трудно сосредоточиться на чем-то другом, но я преодолела туман и повернула голову, чтобы безучастно смотреть на воду, плещущуюся у пляжа.
— Нет, — выдохнула я.
Он на мгновение прижал меня к своему телу, и тишину нарушало только наше тяжелое дыхание. Его лоб оказался над моим ухом, а от его шепота у меня мурашки побежали по рукам.
— Я рад видеть, что у тебя действительно есть немного здравого смысла.
Он опустил меня и ушел, исчезнув в манере, которой он был известен. Я прислонилась к дереву на много минут, затаив дыхание, пока пыталась прийти в себя. Я начала ходить, чтобы стряхнуть с себя туманные мысли.
Ветерок развевал мои волосы вокруг щек, а солнце согревало мою кожу.
Ты понятия не имеешь, что я представлял, что сделаю с тобой.
Слова Уэстона прокручивались в моей голове, как мантра с хрипотцой. Мое тело покалывало повсюду от всего лишь короткого поцелуя. Я не ожидала, что он будет так целоваться. Я всегда представляла, что это будет жестко и навязчиво. Но вместо этого это было мягко, дразняще и так соблазнительно. Мне пришлось заставить свои ноги покинуть лагерь и спуститься по пляжу, поскольку мое тело хотело развернуться и потребовать, чтобы Уэстон закончил то, что он начал.
Я хотела, чтобы он был у меня первым. Я хотела, чтобы он показал мне. Больше, чем многое другое. И от этого меня затошнило, потому что я слишком сильно этого хотела. Для меня это значило бы больше, чем для него.
Я не могла простить его за все, что он сделал. За все, что он хотел сделать. Я могла видеть себя только скатывающейся по спирали в темную дыру, если бы выбрала быть с ним.
Я пошевелила пальцами ног в песке, пока шла по пляжу. Мое тело замерло, когда я услышала шепот на ветру.
— Пришло время…
Моя кожа покрылась гусиной кожей.
Я развернулась по кругу, и мое сердце выпрыгнуло из груди, когда передо мной появился Уэстон.
— Что… — я осеклась, когда посмотрела в голубые глаза.
Голубая?
Я смотрела на брата Уэстона широко раскрытыми глазами, но в тот момент, когда он схватил меня за плечо, и я увидела клинок в его руке, мое сердце сильно забилось; у меня перехватило дыхание, когда каждый мускул в моем теле закричал мне бежать.
Когда он вонзил холодную сталь в мой живот, паники больше не существовало. Боль пересилила ее.
Гортанный звук сорвался с моих губ от всепоглощающей, жгучей боли, когда я посмотрела вниз на нож, вонзенный в мой живот. Грубая коричневая ткань моей рубашки окрасилась в темно-красный цвет. Так много крови.
Предзнаменование сильвианки сбылось. Маленькая интуиция всегда говорила мне, что так и будет, но я не думала, что это произойдет так скоро. Было легко представить смерть, но ничто не могло сравниться с ней, когда она действительно захватывала тебя в свои неумолимые сети.
Я не была готова.
Печаль заполняла пустоту в моих венах так же быстро, как кровь вытекала из них. Каждая красная капля, падающая на песок, была воспоминанием о будущем, которого у меня никогда не будет.
Я никогда больше не увижу бабушку, и от этого откровения тяжесть на моем сердце отозвалась болью сильнее, чем жжение в животе. Мне следовало погладить Бенджи; это действительно было прощанием.
Переживания, о которых я никогда бы не подумала, промелькнули в моей голове, как будто смерть только дает мне попробовать это, прежде чем она отнимет это, и я унесусь в ничто.
Я бы никогда не влюбилась.
Я бы никогда не занялась дюбовью.
У меня никогда не было бы собственных детей.
Я была слишком молода.
Мои стеклянные глаза встретились с глазами моего убийцы. Я не могла видеть выражение его лица из-за своего пустого взгляда. Я падала, но вместо того, чтобы удариться о твердую землю, я почувствовала, как ледяная вода омывает мои конечности.
Темные глубины тянули меня вниз. Мои веки были слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми, и я позволила им закрыться, когда вода накрыла их.
Началась тряска, и вода заплескалась, когда река была потревожена. В ее глубинах шептались обещания покоя. Они лгали. Покоя не было, поскольку мое тело было окружено покровом пустоты.
Там ничего не было.
По мере того, как я погружался все глубже, становилось все тише. Тише, чем я когда-либо знала раньше.