Только не он!

— Позвони и спроси, — отозвалась я, впрочем, вздохнув, тут же ответила на его вопрос. — Нормально все у нее.

То, что мои родители не общаются уже лет как… да что считать? С того момента, как развелись. Нет, первое время вроде пытались поддерживать отношения, если верить их рассказам. Мне на тот момент всего четыре года было, из меня так себе объективный свидетель. Стас — другое дело. Но он с папой остался после развода. А вот меня мама не отдала. И сменив себе фамилию на девичью, заодно и мне поменяла. К слову, папа был не особо против. У него как раз дела в гору пошли на тот момент. Решил, что так для меня будет лучше. А то мало ли… как решат использовать его дочь конкуренты? А так — ищите меня. Впрочем, несколько раз отец поднимал вопрос о смене моей фамилии обратно на его, но… быстро передумал, мотивируя это тем, что однажды я все равно замуж выйду. А его род Стасик продолжит. Не даст Снежинским затеряться в веках!

— Я рад, что она в порядке, — ответил папа на скромную информацию по маме.

На самом деле, не все у нее так хорошо, как хотелось бы. Как ей хотелось бы, разумеется. Но это отдельная тема для разговора. И точно папу в это посвящать не стоит.

— Стас за тобой заедет через полчаса, — вернулся отец к теме ужина. — Успеешь собраться?

— Не успею, — снова начала я злиться.

— Ну подождет, пока ты соберешься, ничего страшного, — миролюбиво произнес отец.

— Все равно не успею, — произнесла я, зло чеканя слова.

— Почему?

— Я в Твери! — ляпнула я первое, что пришло в голову, выходя в прихожую и щелкая выключателем, гася свет. — Нет меня. И на ужине не будет!

Сказав это, я сбросила вызов, а заодно и выключила телефон.

Так и знала, что папа не отступится от глупой затеи выгодно меня женить!

Всего лишь ужин, — мысленно дразня отца, я надела ботинки и взяла куртку, выходя из дома. Банально не помнила, если у Стаса комплект запасных ключей от этой квартиры. По идее — не должно было быть. Снимала я ее не через агентство, а на прямую. Но зная свое семейство… папуле ничего не стоило выйти на хозяйку и попросить дополнительные ключи, надавив на жалость. Или приплатив за услугу и анонимность. Как же, единственная доченька в самостоятельность ударилась…

Оказавшись на улице, моим первым порывом было сесть в машину и… только вовремя вспомнила, что машина в сервисе у Леши. Губы сами собой растянулись в улыбке.

Пришлось дать себе мысленный подзатыльник, напоминая, что у него есть девушка. Мне оно надо, влезать в чьи-то отношения? Как будто вокруг парней мало…

Мало, — гнусаво поддакнуло мое подсознание.

Тех, при мыслях о которых губы сами собой растягивались в глупой улыбке, можно вообще было сосчитать по пальцам. По одному пальцу, я бы сказала.

Сделав несколько глубоких вдохов морозного воздуха, пытаясь проветриться от сомнительных размышлений, я прошла пару улиц и направилась в торговый центр.

Зайду в кинотеатр, затем перекушу где-нибудь. Отличный план, чтобы скоротать время. Как раз и «семейный» ужин подойдет к концу.

9

— Да иду я! Иду! — прокричала я в сторону входной двери и разрывающегося от бесконечных нажатий на него звонка. — Кому там так неймется!

Чуть не упав с кровати, запутавшись в одеяле, я все же встала и зло шлепая босыми ногами, пошла открывать.

— Потоп что ли? Пожар? — ругалась, крутя ключом в замке и совершенно забыв посмотреть в глазок.

А стоило бы!

— Стас, — как ругательство произнесла я, смотря на продолжающего давить пальцем в звонок брата. — Может прекратишь?

— И тебе доброе утро, тверевчаночка, — потрепав меня по макушке, Стас без приглашения вошел внутрь и направился в сторону кухни.

— Ботинки снимать не учили? — крикнула я, закрывая входную дверь, и запоздало уточнила: — Как ты меня назвал?

— Тверевчаночкой, — повторил Стас, втискивая свою двухметровую тушку на маленький угловой диван за столом. — Кофе сваришь? А то так торопился проверить жива ли ты, что не стал завтракать.

— А, точно, — начала я понимать откуда взялось новое прозвище, сбегав за тапочками и надев их, вернулась на кухню, с укором смотря на недовольное лицо брата. — Семь утра, Стас. Ясное дело, что ни в какой Твери я не была. К чему этот сюр?

— Вот и я думаю, к чему? — ответил он, бросив взгляд в сторону плиты. — Сань, будь человеком, сделай кофе. А пока варишь я тебе объясню, что взрослые люди не бросают трубки. Не орут перед этим отцу, что находятся в Твери и не пропадают после этого из сети.

— Ой, — приподняв указательный палец, я побежала в прихожую, хватая в руки сумочку.

Телефон оказался на дне. И был выключен.

— Не поверишь, Стас, — крикнула я, включая смартфон. — Забыла включить.

Вернувшись к брату и положив телефон на стол, ожидая, пока он загрузится, я достала две кружки и щелкнула кнопкой на чайнике.

— Я просил кофе, а не чай, — напомнил мне Стас, заглядывая в экран начавшего пиликать входящими сообщениями телефона.

— А я его и делаю, — невинно протянула я, доставая банку. — У меня только растворимый.

— Гадость, — выдохнул братец, брезгливо поморщившись. — Ты серьезно?

— Более чем, — не без удовольствия протянула я. — Тебе с молоком? Сахара две?

— Разбавлять воду с привкусом кофе молоком, — с отчаянием отозвался Стас, положив руку на стол. — Я буду чай. Без сахара.

— Как скажешь, — согласилась я, открывая шкафчик и доставая пакетик. — Как прошел семейный ужин с папиным женихом?

— Во-первых, не с папиным, а с твоим, — отбил мою шутку Стас. — А, во-вторых, ты зря не пришла.

— Я считаю иначе, — криво улыбнувшись, я разлила по кружкам кипяток.

— Он не пришел, — пояснил брат, принимая из моих рук свой чай. — Алекс не пришел. Борис Геннадиевич приехал один.

— Да? — искренне удивилась я.

Даже сонливость окончательно прошла.

— Стужев списал отсутствие сына на срочно возникшие дела, но, — Стас выдержал небольшую паузу, добавляя драматизма. — Мне кажется, породниться с нами в его планы не входит точно так же, как и в твои окольцевать его.

— Да? — снова протянула я, доставая из холодильника молоко и наливая себе немного в кружку. В отличие от брата я ничего не имела против растворимого кофе. — А теперь все то же самое повтори папе.

— Да брось, — сделав глоток своего чая, Стас отставил от себя кружку. Привереда какой. Кофе растворимый не кофе, теперь чай в пакетике не угодил. Даже жаль его будущую жену. Такого сноба терпеть под боком. — Неужели ты правда считаешь, что папа насильно тебя в ЗАГС потащит?

— Он может, — уверенно ответила я.

— Может, — согласился со мной брат. — Но делать так не будет. Встреться ты с этим Стужевым. Потом поговори с отцом. Нормально, а не как вы обычно разговариваете. Так, мол, и так, не люб мне молодец этот, папенька…

— И это в твоем представлении наш нормальный разговор? — рассмеялась я. — Так и вижу, как говоря все это, я украдкой поправляю сползающий с головы кокошник.

— В последнее время я любой ваш разговор буду считать нормальным, если он пройдет не на повышенных тонах и продлится больше десяти минут…

Закончить мысль Стасу не дал заоравший мелодией входящего звонка телефон. Не его. Мой.

— Это кто тебе в такую рань звонит? — поинтересовался братец, прекрасно зная, что мое утро начинается в девять.

Я просто не видела смысла вставать раньше. Недосып никому еще не принес ничего хорошего. Да и потом, я зря что ли отстаивала свое право быть фрилансером? Точно не для того, чтобы быть вечно не выспавшейся.

— Кто-то очень важный, — отмахнулась я от брата, беря телефон в руки и смотря на совершенно незнакомый мне номер. — Алло?

Трубку я сняла, надеясь, что это не спам-звонок. В противном случае придется звук на ночь отключать, если они настолько обнаглели, что обзванивают людей с самого утра…

— Доброе утро, Саш, — голос Леши я узнала сразу. — Не разбудил?

— Доброе утро, — губы сами растянулись в улыбке. — Нет, конечно. Я рано встаю.