Страница 3 из 16
У источника смелость моя попропала. Нерешительно раздевшись, я заглянула в маленькую окружность тихой воды, наливавшейся из-под камней. Отражение вроде было прежним. Тело – в общих чертах тоже. Почти. Например, проклюнулась грудь… По ней часто словно пробегала болезненная паутинка, сигнализируя об активном росте. Жировой ткани скоро начнёт прибавляться. Но пока я не сильно изменился. Изменилась.
И всё равно, первое умывание превратилось в священнодействие. Ледяная вода охладила наконец мою злость. Дрожа под яркими солнечными лучами и взглядами пситтак, я навела чистоту, облачилась пока в прежнюю одежду, осторожно расчесала волосы. Они заметно отросли за прошедший месяц. Сегодня ведь шёл двадцать пятый день рейда…
А потом направилась обратно в лагерь, заворожённая сама собой и тишиной, воцарившейся наконец в голове. Джунгли тоже отряхивались и приводили себя в порядок после пережитого. Но моя буря, в отличие от циклона, ещё не совсем окончилась – на подступах к лагерю слабость подкосила, и я потеряла сознание…
…Открыла глаза уже в жилом модуле, на своей любимой койке. Поняв, что произошло, с опаской покосилась вправо. Мичлав сидел по соседству, на своей половине территории. Опершись мощными локтями о колени, задумчиво потирая широкий почерневший подбородок, глядя мрачно. Встречаться с ним глазами мне не хотелось.
– Ну и куда ты попёрся в твоём состоянии? – протянул он без особого интереса. – А? Чего ты там лопочешь? «ПопёрЛАСЬ»? Ну попёрлась. К воде? Ну поздравляю, повезло хоть башка осталась целой.
Я села на постели и оглядела себя. Хорошо, что чистую одежду догадалась не надевать…
– Давай переодевайся, и больше не вставать, – ногой подтолкнув к себе аптечку, охотник достал из неё упаковку витаминных инъекций.
Я схватилась было за рубашку, но вовремя опомнилась и опустила её обратно. Поймав мой затравленный взгляд, мужчина сперва не понял его значения.
– Господин Мичлав, не могли бы вы выйти?.. Минут на пять… – осипшим голосом промямлила я, словно передо мной вновь находился абсолютно чужой человек.
Со вздохом, в котором слышалась пара нецензурных слов, тот кинул медикаменты обратно в аптечный ящик, поднялся и освободил помещение.
Потянулись часы неопределённости. Остаток этого дня я пролежала в тишине, продолжая размышлять над ситуацией. Ну, в джунглях тишина – относительное понятие. Дверь в модуль можно было оставить открытой и в неё залетали звуки тропического оркестра вместе с ароматным влажным воздухом. И на солнечные отблески так приятно было смотреть.
После бури всегда хорошо.
Но во мне-то она не прекратилась. Вышеописанное умиротворение я испытывала лишь иногда. Но стоило снаружи донестись отзвукам кое-чьего присутствия… Гнев вспыхивал в груди с такой быстротой и силой, что даже сжимались кулаки и скрипели зубы! Я пыталась себя образумить, прежний мирный голосок агена внутри шептал мне, что в суде всё разрешится, что сейчас не стоит так сильно волноваться, что в конце концов я от этого человека даже завишу, но… Но это разжигало ярость ещё сильнее. Мирный голосок призывал вспомнить, какие добрые до сего момента были отношения, как мне нравился мой наставник, как втайне я связывала с ним горделивые карьерные надежды. И это взрывало гнев до самых небес!
Вскоре мои родители и школа узнают, что случилось, и вы пыль замучаетесь глотать!..
Вот только интересно, почему, собственно, при соблюдении всех условий я приобрела женский пол? Непонятно… Если он говорит правду – топливо действительно было брошено инженерами, и детерминация произошла бы в любом случае – я ведь всё равно сделалась бы девочкой. Ха! А вот если бы он не плёл интриги и отвёз бы меня в больницу, там я бы выбрала мужской пол – уж я-то знаю! Вот это ирония!
Правда, неизвестно, удалось бы врачам слепить из меня желаемое или нет. Ведь смена климата наверняка создала в крови дикий хаос с ферментами. Они и могли вызвать такую неразбериху. Хорошо хоть истинный характер моего наставника открылся вовремя. Иначе было бы очень горько терять возможность стать квазиантропным охотником. А сейчас – уже не жаль.
Он объявился на пороге только поздним вечером. Слыша его приближение, я уткнулась носом в стену и замерла, чувствуя, как в душе вспыхивает огонь. А вообще ситуация была неловкая.
Войдя, он какое-то время молча смотрел на меня. Краем глаза вижу, что руки в боки, и смотрит под углом, будто примеряясь к новому объекту на своей территории.
– Ну что? Ты как? – наконец проговорил он с ленивой усмешкой.
Я молчала. Развязным шагом подступив к своей койке, он шумно опустился на неё, и затылок мой почувствовал на себе тяжёлый взгляд.
– Вроде всё заканчивается, а, малыш? Как ощущения?
– Вас это не должно более волновать, господин Мичлав, – едва удерживая гнев, процедила я, не оборачиваясь.
– У… Это почему же?
Леока, держи себя в руках! Те слова, что крутятся в твоей голове, произносить не стоит!
– Извольте сказать, когда я смогу отправиться домой.
– Так, ну с башкой у тебя по-прежнему не в порядке. Давай-ка протестируемся напоследок, хотя, мнится мне, всё основное у тебя уже миновало.
Он потянулся к аптечке, а я подскочила, как ужаленная.
– Я сама! – проговорила в ответ на его недоумение.
Ну уж нет, сегодняшний укол с витаминами – это было последнее, что я от него претерпела! Теперь, слава небесам, силы ко мне вернулись!
Хмыкнув, мужчина бросил диагност через комнату. Я еле поймала этот маленький аппарат, потому что картинка перед глазами по-прежнему немного качалась. Анализ на моём пальце пошёл своим ходом, а Мичлав, скрестив руки на груди, устроился для продолжения наблюдений.
Насмешливый взгляд резал, как ножом… Брось, Леока, это твоя собственная злость, которая никак не уймётся!
– Что, никак не уймёшься? – вдруг вопросил охотник.
Обычно, в случае чтения мыслей меня всегда брала оторопь. Но на этот раз гнев правил бал безраздельно.
– Уймусь?! – голос мой дрожал. – Вы глубоко ошибаетесь, рассчитывая, что я возьму и уймусь! Я уймусь тогда только, когда суд…
Прервав речь шумным вздохом, Мичлав устало закрыл глаза ладонью и горько посмеялся:
– Ну всё, началось! Был нормальный человек, а теперь моча в голову ударила. Хотя, конечно, чего я ждал… Детка, а я ведь так и знал, что не надо соглашаться на эту грёбаную Инсулию! Тут повсюду сплошная психушка – во всём. Да и с женщинами мне тут не особо везло. Вот и теперь.
Меня аж по позвоночнику резануло!
– Точнее, везло, но не так, как хотелось бы. Короче! Что там у тебя?
Диагност как раз пискнул о завершении процесса. Сперва я пролистала результаты сама – между прочим, первый раз за весь период детерминации.
– Давай сюда, парень, – Мичлав протянул здоровенную ладонь. – Тьфу, какой теперь парень?.. Парень остался в прошлом. Как мне тебя звать, а?
– У меня есть имя, – очень тянуло сформулировать погрубее.
– Давай показывай, что там у тебя – сказал же. Или мне самому подойти?
Оппонент тоже не горел желанием любезничать. Диагност поспешно перелетел расстояние между койками, возвращаясь к формальному владельцу.
– Так… Ну поздравляю, похоже, мы со всем справились, и теперь ты – здоровая девчонка.
Мы. Со всем. Справились…
– Но витамины придётся поколоть. Закончим с этим и спать.
Опять вздыхая, он снова полез в аптечку.
– Господин Мичлав, я вынуждена повторить свой вопрос! – в неприятном изумлении я следила за его действиями. – Когда…
– Завтра это обсудим, сейчас у меня башка раскалывается от твоего сегодняшнего подарочка.
От моего подарочка?!
– Спать охота, поболтаем завтра на свежие головы. По крайней мере, моя голова точно посвежеет. Ну?
– Дайте шприц, я сама всё сделаю.
– У, как серьёзно… Ну ладно, сама так сама.
Протянув мне шприц (издевательски, двумя пальцами), он подтолкнул ногой также и аптечку. Выпроставшись из-под одеяла, я принялась за дело, надеясь под вражеским взглядом не ударить в грязь лицом. Тем более, что руки всё дрожали.