Метель. Дилогия

Саша поднял глаза и, встретив умоляющий взгляд девушки, кивнул ей в знак согласия. Тут же в его сторону полетел кусок свёрнутой в плотный комок бумаги, который на этот раз летел мимо Саши прямо на соседний стол впереди него. Пришлось ему перейти на ускоренный режим и перехватить управление полётом кусочка бумаги, подействовав на него телекинезом, в результате чего послание от девушки попало ему прямо в руки.

Девушка, увидев, свой неудачный бросок зажмурилась от страха, ожидая окрика экзаменаторов, поэтому окончания полёта записки она не видела, как, впрочем, и другие присутствующие. Их, медалистов, сдающих французский язык, было всего четверо и все они в небольшой и практически пустой аудитории у двух экзаменаторов были на виду, как на ладони.

Саша аккуратно развернул бумагу и «сфотографировал» текст. После чего также аккуратно всё свернул и отправил обратно, приписав на первом листочке, тоже по-французски:

- На какой язык перевести-то, прекрасная мадмуазель? Шучу, текст мне больше не нужен, я его запомнил.

Девушка, прочитав ответ, удивлённо уставилась на него. Их переглядывания экзаменаторы заметили, и один из них постучал карандашом по столу, призывая к порядку.

Саша достал из своего pocket space (пространственный карман) чистый тетрадный листок и быстро стал заполнять его своим мелким, но каллиграфическим почерком. Через 10 минут он закончил и приписал на обороте по-французски: «Ровно через 20 минут этот листок станет чистым, у меня специальные чернила».

Он свернул листок с ответом в четверть листа и телекинезом отправил его прямо на колени девушке.

***

Даша Косулина сидела, затаив дыхание и следила, как её сосед быстро пишет на листке бумаги, прерываясь иногда ненадолго, но, вовсе не для того, чтобы обмакнуть перо в чернила. Таких ручек Даша никогда не видела, но слышала об их существовании. «Заграничная», - подумала она.

Ей пришлось ждать почти 10 минут. Вот он перевернул листок и что-то дописал. Затем, юноша дважды свернул свой листок с ответом пополам и получившуюся четвертушку ловко закинул ей на колени. Она даже не поняла, как он умудрился это сделать.

Даша аккуратно развернула записку и положила на стол, прикрывая её рукой. И тут один из экзаменаторов, который и так не сводил с неё глаз встал и пошёл прямо к ней. У неё сердце упало куда-то вниз и затрепыхалось, а щеки запылали жаром.

Подойдя к её столу, преподаватель внимательно осмотрел и перебрал все листки бумаги, лежащие на нём, при этом не обращая внимания на тот, на котором лежала Дашина рука, после чего сказал:

- Увижу хотя бы один не проштампованный лист бумаги, выгоню с двойкой, - после чего вернулся на своё место.

И только когда он сел, Даша судорожно перевела дыхание. Но, когда она увидела, что листок с её первой запиской, как ни в чём ни бывало, лежит на столе среди других листков, причём гладкий и без единой складки, несмотря на то, что летал туда-сюда между ней и соседом в скомканном виде, то впала в ступор.

Сосед поднял руку. Преподаватель, который следил за Дашей и продолжал это делать после своего чуть ли не обыска, даже не шелохнулся, зато откликнулся второй:

- Что у вас, молодой человек?

- Я готов к ответу, - на французском языке ответил юноша, - можно мне идти отвечать?

Тот слегка удивился и приглашающим жестом показал на стул напротив него, добавив тоже по-французски:

- Прошу вас.

Юноша встал и пошёл к столу экзаменаторов, а Даша, наконец, очнулась и стала читать выполненный соседом перевод. Когда она дошла до конца и, перевернув листок, прочитала послание соседа на обороте, то тут же начала быстро переписывать записку, не обращая больше внимания на то, что творится за преподавательским столом.

***

Экзаменационный билет содержал три задания. Первое из них касалось грамматики. Второе заключалось в переводе на русский язык куска текста, взятого из французской газеты. Ответы Саши на них, по-видимому, удовлетворили экзаменатора, поскольку он только кивал головой и «угукал» в знак согласия.

В Сашином экзаменационном билете третьим пунктом было напечатано: «Устный рассказ о творчестве французских импрессионистов».

Тема эта была Саше хорошо знакома. В прошлой своей жизни он просмотрел по интернету самые известные картины и прочитал несколько статей. Всё это, благодаря его идеальной памяти было ему доступно и сейчас.

При подготовке он набросал план рассказа, и теперь ему оставалось только озвучить его, наполнить конкретным содержанием, перечислить имена самых известных французских импрессионистов и названия некоторых их работ. Он вспомнил, как удивился в своё время, обнаружив в их рядах женщину, Берту Моризо, бывшей замужем за братом Эдуарда Мане.

Он уже заканчивал свой рассказ, когда дверь в аудиторию отворилась и зашла делегация, состоящая из двух мужчин, один из которых был уже в солидном возрасте, второй совсем ещё молодой, и двух женщин среднего возраста, лет 35-40. Как вскоре стало известно всем присутствующим в этой аудитории, старший мужчина был проректором по учебной работе и председателем приёмной комиссии, второй, молодой – секретарём приёмной комиссии. Одна из женщин оказалась деканом лечебно-профилактического факультета, на который и поступал Саша, а вторая – инспектором из министерства здравоохранения.

При их появлении оба экзаменатора встали. Глядя на них, встали и абитуриенты. Идущий во главе группы старший мужчина, сначала махнул рукой абитуриентам, чтобы те продолжали подготовку к экзамену, после чего подошёл к столу и представился сам, и представил своих спутников. Познакомился с экзаменаторами и поздоровался с ними за руку. Его примеру последовали и другие.

После ознакомительных вопросов, типа «Кто сдаёт? Что сдают? Как сдают?», Владимир Семёнович, так звали проректора, попросил у Саши ознакомиться с его билетом. Прочитав вопросы, его брови удивлённо поползли наверх. Заметив его реакцию, с билетом по очереди ознакомились и другие.

- Кто составлял экзаменационные билеты? – спросил проректор, ни к кому конкретно не обращаясь.

- Председатель предметной комиссии по французскому языку, профессор Левина, заведующая кафедрой иностранных языков в Московском библиотечном институте, - ответил секретарь.

- Хорошо, мы потом пообщаемся с ней, - сказал проректор и поинтересовался у Сашиного экзаменатора: - А сейчас расскажите мне, Борис Иванович, как знают наши абитуриенты творчество французских импрессионистов? Вы, кстати сами, из какого вуза будете?

- Мы с Виктором Петровичем оба из МАИ, кафедра иностранных языков, - ответил Борис Иванович.

- МАИ, - протянул проректор, - Московский авиационный институт.

Саша видел, что мужчина с трудом сдерживает раздражение, обе женщины переглядывались, не скрывая своего изумления содержанием вопросов в билете, секретарь приёмной комиссии, кусал губы, то ли, для того, чтобы не рассмеяться, то ли по какой другой причине.

- А можно полюбопытствовать, какие вопросы у остальных наших абитуриентов? - спросил Владимир Семёнович у экзаменаторов, и не дожидаясь их разрешения пошёл вглубь аудитории.

- Рассказ на тему «Новейшая история Франции», - прочитал он третье задание у Сашиной соседки.

Владимир Семёнович прошёл дальше и ознакомился с билетами у двух оставшихся девушек, громко зачитывая темы устных рассказов:

- «Франция и её колонии», «Вклад французских писателей в мировое литературное наследие».

- Виктор Петрович, скажите мне, пожалуйста, вы способны оценить ответ абитуриента по существу вопроса? Оценить его рассказ на заданную тему, раскрыл ли он её или нет, частично или полностью. Какими критериями вы руководствуетесь при выставлении оценки?

Не дождавшись ответа, проректор повернулся к Саше и спросил его:

- Вы уже закончили отвечать?

- Практически, да. Я хотел рассказать ещё один не всем известный факт, что Огюст Ренуар написал пять портретов актрисы Жанны Самари, и самая известная картина, которая находится в нашей стране, в Государственном музее изобразительных искусств имени Александра Сергеевича Пушкина, является второй в этом ряду. Я был в этом музее и видел её там. Мне удалось убедиться в интересной игре света, связанной с ней. Если смотреть на картину сбоку, то зелёное платье актрисы становится синим под цвет её глаз. Ну, я к тому же мог бы добавить, что из всех картин французских импрессионистов, что я видел, репродукции, конечно, на открытках и в книгах, лично мне больше всех понравилась картина Эдгара Дега, которая называется «Абсент». Завораживающая картина, настолько она реалистичная. Главное её достоинство, по-моему, заключается в том, что она заставляет задумываться о жизни вообще и о своей в частности.