Гранд империи

«Баба с возу — аэродинамика лучше» решил Владимир, и приняв диплом, поблагодарил преподавателей, на радостях отсыпав денег на новую лабораторию, от чего университетские власти впали в священный восторг, пообещав поминать Соколова в своих молитвах.

Ковен достаточно хорошо справлялся с самоуправлением, не беспокоя князя по пустякам, и только посвежевшие лица ведьм, сиявшие красотой и молодостью, уже без всяких личин улыбались Владимиру при каждой встрече. Конечно, это сразу привело к возрастанию внутривидовой борьбы, но ведьмы и так бились друг с другом на совесть, и без выходных, так что противостояние выросло незначительно. Но всё упиралось в правила, введённые Владимиром. Не причинять материального и физического ущерба гражданам империи и сёстрам, а при наличии претензий сразу обращаться в суд Ковена или судебные органы Империи. Так что все подставы и конкуренция сосредоточились в моральной сфере. Платье, превратившееся в мышей, и разбежавшееся на званом вечере, замок на двери ставший монолитом без подвижных частей, слухи, распространяемые среди сестёр, и прочее, неприятное, но совсем не смертельное.

А для разминки совсем не детских возможностей, ведьмы получили цель в виде Японского Императорского Дома, и армии, на которые обрушилась волна неудач, катастроф и прочих неприятностей. А всё потому что с какого-то перепою, Сын Неба объявил Владимира Соколова врагом Империи, и человеком вне закона, пообещав в награду за живого или мёртвого фантастическую сумму сто миллионов йен.

И тут как-то случайно выяснилось, что тысяча четыреста японских ведьм ямауба, плюс примкнувшие к ним корейские шесть сотен, не очень весомо выглядят против двадцати тысяч сестёр Ковена, да ещё и подпитанных энергией Трона, буквально переполненного силой. И первый узор, ведьмы создали на срочной сходке, нарисовав его расплавленным серебром, на лугу поросшем какой-то там редкой травой.

Узор «Ведьминого зеркала», отражал любую деструктивную волшбу в отношении Ковена, на самого волшебника, и умножал её по силе, так что падёж численности ямауба стал вполне закономерным результатом. И пока часть ведьм под руководством Татьяны Ивановой наносила удары по Императорскому Дому, другая часть изводила непосредственно ведьмачьи силы, насылая бедствия и катастрофы одно за другим.

Владимир никогда не делал тайны из того, что невозможно сохранить, а ведмовское сообщество не могло их беречь принципиально. Поэтому все перипетии «Первой ведьмачьей войны» достаточно широко освещались в прессе, хотя и с некоторым налётом юмора, потому как считалось, что сила энергетиков намного выше, а ведьмовские штучки, на серьёзный ущерб не способны.

Всё переменилось, когда ведьмам удалось добраться до свойств взрывчатки в боеприпасах главного калибра крупнейшего японского линкора «Солнце Ямато». Случайный и очень лёгкий удар по корпусу снаряда, вызвал взрыв и детонацию всего носового погреба, а следом и центрального, где хранились снаряды других калибров. От чудовищного взрыва, линкор разорвало в клочья, а разлетевшимися кусками брони, изуродовано десятки кораблей, стоявших рядом.

Удар по репутации императора случился совершенно фатальный, и он, не сходя с места, объявил войну России, и её союзникам, после чего, помня о баллистических ракетах, удалился в защищённый бункер.

Император Российский не успел как-то отреагировать на новость о войне, когда все средства информации, сообщили о чудовищном взрыве, случившемся в императорском бункере. Сначала некий спрятанный до поры узор, разложил всю воду в убежище на кислород и водород, включая ту, что находилась в телах людей. А короткое замыкание сети, доделало всё остальное, превратив высокотехнологичное сооружение, в могильный холм, где упокоился император, его три жены, слуги, и члены правительства, включая генеральный штаб.

Срочно созданное правительство из заместителей, и генералов второго эшелона, приняло решение не вскрывать могилу, оставив всё как есть, а вторым решением, отменило объявление войны, и попросило прощения за действия предыдущего правительства и покойного императора.

Весь этот кровавый цирк в картинках, император Константин наблюдал практически в прямом эфире, иностранных и российских телеканалов, и заметках телеграфных агентств, охреневая от сюрреализма ситуации. Конечно, Князь Ковена, а после признания его европейскими ведьмами фактически Верховный Князь — значимая сила. Но до сих пор, князья сидели тихо, не вмешиваясь в политику и войны, занимаясь внутренними проблемами. И лишь в редчайших случаях, принимали участие в боевых действиях, причём не в армии, а наводя гадости издалека.

А тут всё как-то внезапно случилось. Ещё вроде недавно Константин принимал у себя в кабинете посла Японии, который многословно сетовал на дурной характер молодого князя, и как им всем будет обидно, потерять его во цвете лет. Слегка завуалированные угрозы император прервал пожеланием самим попробовать воплотить в действия, и в ответ пожаловался, что Соколов — частное лицо, и повлиять на него, нет ну никакой возможности. Тем и расстались, а уже через сутки, японцы попытались провести через границу в Манчжурии караван наёмников, из числа якутов и эвенков, для организации убийства Соколова. Группу перебили полностью, оставив в живых лишь тех, кто мог что-то рассказать, и всю информацию слили в Ковен.

Дальнейшая эскалация конфликта, произошла уже сама собой, и у Японии на первый взгляд существовали все шансы задавить одного нахального Князя Сумерек. Так считала Имперская Стража, так считали советники императора, так в конце концов считал сам Константин Первый, намереваясь вмешаться лишь тогда, когда вокруг Соколова станет действительно «горячо».

Но все хитрые планы пошли по синусоиде, когда по Японии прилетело сразу несколько таких ударов, что впору было задуматься и другим государствам. Впечатлённые до колик жители островов, сразу фактически подписали капитуляцию, занявшись сугубо медитативным делом — выборами нового императора.

Сначала Константин хотел вызвать Соколова и отчитать, затем, подумал, и решил высказать при первом удобном случае, а после, когда волна улеглась, и появилась возможность спокойно взвесить все детали, сделал вид, что ничего особого не случилось. Как-то вдруг, отдельно взятый руководитель общественной организации, поломал целую страну. Ну бывает, чего уж там. Россия же. А мы-то что? Мы вообще ни при чём. Организация денег бюджетных не берёт, налоги платит, всё общественное обременение, несёт в полном объёме и даже сильно, сверх того. Так что законных оснований, для привлечения к ответу — нет. Но если кто желает поссориться в частном порядке — извольте.

Собственно, на этом публичный скандал и закончился. Но в глубине государственных структур, все приняли новую реальность, что вот такая вроде бы незначительная организация в состоянии повлиять на систему много мощнее её, и более ресурсоёмкую.

Тем временем, Топорков закончил работу по монтажу нового реактора, на этот раз поставив целых три резервных шкафа, для контроля потока, и проложив все коммуникации проводами из чистого серебра.

Влетело это в существенные деньги, но империя очень сильно заинтересованная в судоходном канале, решила оплатить опытовые работы.

К середине июля, когда установилась сухая и солнечная погода, Топорков, торжественно включил питание реактора, и стал вливать энергию в узор прокола. К сожалению, это никак нельзя было сделать с безопасного расстояния, так как узор отличался сложностью, и большим количеством подчинённых узоров, и группа энергетиков находилась прямо у реактора. В отличие от них члены правительственной комиссии располагались на специально построенной вышке в трёх километрах, а телевизионщики и документалисты вообще снимали всё с вертолётов и воздушных шаров, подняв в воздух аппаратуру с мощной оптикой.

Владимир находился рядом с Топорковым небезосновательно полагая, что сможет помочь, если что-то пойдёт не так. Ну а Семён Михайлович, просто излучал уверенность. Всё было сделано по высшему разряду и даже накопители на рекордный объём — более миллиарда эрг, установлены в кольцо, на основании из чистого золота, а от их уходили энерговоды в руку толщиной что гарантировало низкие потери при передаче, и эффективную работу всех задействованных узоров.