Город спасения

— Эй, что такое? — спросил он, обхватив рукой мою шею сзади и притянув так, что наши лбы соприкоснулись.

Ему нравилось сближать наши лица, и каждый раз мне хотелось растаять, потому что я чувствовала себя сокровищем. Такой маленький жест значит для меня так много.

— Не нужно ничего для меня делать, хорошо? — сказал он, вероятно, приняв мое молчание за сомнение.

Наши лица были всего в нескольких дюймах друг от друга, разговор не предназначен ни для чьих ушей. Для мужчины, у которого никогда не было девушки, он вел себя слишком мило. Я слегка кивнула.

Момент стал невыносимым. Я не знала, как реагировать на притяжение Декса ко мне. Я больше не могла сказать, логично ли оттолкнуть его или притянуть ближе. Переключение произошло внезапно, в один момент я горела. В следующий…

Задыхалась.

Как будто эмоции разом подступили к горлу, перекрывая дыхательные пути. Соскочив с его колен, я практически побежала в туалет, который нашла ранее, крикнув через плечо, что мне нужно пописать.

Вдох на четыре, выдох на четыре.

Я слышала, как Декс несколько раз бормотал эту мантру, когда был подавлен, и, похоже, ему помогало. Дверь ударилась о кафельную стену, и я протиснулась мимо группы женщин, заработав несколько сердитых взглядов и слов «дура».

Я присела на унитаз, холодный фарфор немного привел меня в чувства. Занавес из волос добавил еще один слой маскировки, когда я опустила голову на руки, отключая разум.

Нельзя привязываться. А если из-за тебя ему причинят боль… убьют?

Голос, который я не слышала больше года, эхом отдавался в моей голове, воскрешая воспоминания, которые я изо всех сил старалась похоронить.

«Таша, ты ребенок, неспособный управлять эмоциями, как нормальная взрослая женщина».

Слова Андрея задели за живое, потому что теперь я увидела правду. У меня нет времени на вечеринку жалости к себе, потому что нужно натянуть улыбку, выйти и притвориться, что я не разваливаюсь на части.

Я промаршировала обратно из туалета, как будто ничего не случилось, но меня резко остановили, схватив за бицепс.

— Что такая красотка делает с таким идиотом, как Декс?

Его голос мгновенно вызвал у меня тревогу. У этого человека нашивка «Скелетов общества» и имя, и это делало все еще хуже, ведь он говорил о своем брате.

Я давно поняла, что мужчины говорят больше дерьма, если прикидываться дурочкой — да, это ужасно, но я использовала тактику.

— Прости, я не понимаю, что ты имеешь в виду… Бо, — сказала я, хлопая ресницами, пытаясь скрыть панику от того, что его пальцы глубже впивались в мою кожу.

Мы стояли у проема, который вел из главного зала в маленький коридор, поэтому я прислонилась к косяку, вцепившись свободной рукой в стену на случай, если придурок решит утащить меня куда-нибудь с собой. Это, по крайней мере, даст фору закричать, чтобы Декс услышал.

Надеюсь.

— Декс. Парень, от которого ты сбежала? — он сверкнул, как думал, очаровательной улыбкой, но она выглядела хищной, особенно учитывая, что половину его лица закрывала большая повязка.

Будучи танцовщицей, развивается шестое чувство к мужчинам, за милю распознавая тех, кто обожал переступать границы.

Бо был одним из таких мужчин.

— Пойдем со мной. Я покажу, как хорошо провести время, — он бросил гневный взгляд туда, где сидел Декс. — Кому-то нужно убрать его.

Последнюю часть он прошептал, вероятно, не рассчитывая, что я услышу.

Или, может быть, ему вообще насрать.

Я напряглась. Страх, который испытывала несколько мгновений назад, перерос в гнев. Из-за того, что этот человек сказал подобное о своем брате.

Его глаза-бусинки снова уставились на меня.

— Давай я куплю тебе выпить.

Конечно, у моего умного рта не было выключенного фильтра или режима самосохранения.

— Разве для вас напитки не бесплатные? Ты здесь не авторитет?

Моя рука болела в том месте, где он сжимал ее.

— Это было стервозно с твоей стороны, Никки.

Теперь в моей голове звенели колокола. Мой план держаться за стену провалился, потому что он завернул за угол в главный зал, таща за собой, как непослушного ребенка.

Глаза Декса встретились с моими, и он начал подниматься, потом сел, как только я слегка покачала головой. Я не хотела создавать проблемы между этими двумя, а лишь получить больше информации о том, почему один из братьев Декса точил на него зуб.

Я позволю этому придурку принести мне выпить, а затем вежливо скажу отвалить.

Выражение обиды, промелькнувшее на сурово красивом лице Декса, меня задело. Но он не сделал больше ни единого движения, чтобы вмешаться.

— Она будет «Лонг-Айленд», — приказал Бо, снова привлекая мое внимание к себе.

— Нет, я буду пиво. В банке и закрытое, пожалуйста.

Кулаки Бо сжались на стойке бара.

— О, да ладно. Ты должна выпить со мной. Не будь такой, — сказал он, проводя пальцем по моей руке.

«Не будь такой». Еще больше бесящая фраза, это: «Больше улыбайся».

Мне потребовалось все свое мужество, чтобы не наброситься на него. Или не врезать ему по горлу. Единственная причина, по которой я воздержалась, заключалась в том, что я на его территории, а он — зарегистрированный участник.

А я лишь фальшивая девушка Декса.

Честно говоря, я не слишком беспокоилась о том, что со мной случится. Насколько хуже может стать моя жизнь? У меня уже есть сумасшедший русский бывший муж, который, возможно, назначил награду за мою голову. Я не избила Бо, потому что не хочу устраивать проблем Дексу.

— Пойдешь со мной сегодня вечером, а? Хватит сидеть там, где Декс тебя прячет, — сказал он, не обращая внимания на мой злобный взгляд.

Я изобразила милую улыбку, желая вернуться к Дексу и спросить, как много его братья знали о нас.

— Что значит «прячет»? — спросила я, хихикнув, чтобы разыграть дурочку.

Его рот несколько раз открылся и закрылся, прежде чем он, наконец, ответил:

— О, ну, я не видел тебя поблизости, вот и все. И это точно не потому, что ты хочешь быть рядом с этим идиотом, — он рассмеялся. — Кто захочет быть с ним? Он считает себя великим во всем, но на самом деле он просто мудак с агрессией, — он наклонился ближе, его прогорклое дыхание ударило в нос. — Такая хорошая девочка, как ты, не хочет быть с ним, верно?

Хорошая девочка. Декс был прав. Я ненавижу, когда меня так называют.

Мне нужно что-нибудь покрепче пива.

— Эй, текилу, пожалуйста, — крикнула я парню за стойкой. На нем была кожаная куртка, но никаких знаков, только нашивка с надписью «стажер».

— Она будет виски, — поправил Бо, подмигнув мне, как будто это мило — демонстративно игнорировать то, что я заказала.

— Нет. Я буду текилу. И, вообще-то, двойную порцию, — бедный стажер не знал, что делать. Вероятно, он должен выполнять приказы участника клуба. — Скажи ему, Бо. Если хочешь заказать для меня, окей, но я буду пить то, что захочу, — потребовала я, скрещивая руки, стараясь опустить грудь, а не приподнять ее.

Мне не хотелось, чтобы его жуткие глаза разглядывали меня еще больше.

Казалось, что он накричит на меня, но единственным свидетельством пылающего внутри гнева были раздувающиеся ноздри и прищуренные глаза. Он смотрел на меня так, как обычно смотрел мой отец, когда мы были на публике — взглядом, который говорил, что, когда мы вернемся домой, я буду страдать от последствий своей дерзости.

Он никогда не бил меня.

Мужчина научился манипулировать с помощью своей любви. Играл со мной, размахивая обещаниями своей привязанности и гордости, — и я велась на это, вплоть до алтаря. Даже когда я стояла там перед Юрием, я думала, что, может быть, папа возразит против союза и признает, что был неправ, продавая меня, как скотину.

Острая боль кольнула сердце.

Отец, блять, выдал меня замуж без согласия, а я еще думаю о нем. И задаюсь вопросом, переживал ли он. Как будто это было ошибкой, и если бы я не убила его в тот день, он бы искал меня.