Испорченный Найт-Крик

Упираясь руками в края, я отталкиваюсь от дна бассейна и быстро провожу языком по ее киске, оставляя ее изумленно пялиться на меня. Я вылезаю из воды и сбрасываю шорты в рекордно короткое время, притягивая ее ближе к себе, мой член прижимается к ее животу, когда я снова завладеваю ее губами.

— Сядь на выступ, опустив ноги в воду, Тобиас, — приказывает она, и я с радостью подчиняюсь. Поворачиваясь лицом к водопаду, я убеждаюсь, что отсюда нас никто не увидит. Каскад слишком густой, чтобы уловить даже мельчайший проблеск, если только кто-то специально не проплывет под ним.

Откинувшись назад, опираясь на руки, я смотрю, как Иден опускается на колени, оседлав меня, ее сиськи прижаты к моему лицу, когда она скользит своей влажной киской по всей длине моего члена, и я стону от удовольствия.

— Ты должен вести себя тихо, Тобиас, помнишь? — поддразнивает она с ухмылкой, и мне это нравится. Я мог бы кончить, просто наблюдая, как она, опустив стены, берет от меня то, что хочет.

Она устраивается так, чтобы мой кончик был у ее входа, затем опускается на мой член, ее тугая киска сжимает мой член так чертовски сильно, что я чуть зубами не прокусываю нижнюю губу до крови.

— Черт, — рычу я, когда она медленно прижимается ко мне, и когда я кладу руки ей на талию, она отталкивает меня.

— Держи свои гребаные руки там, где они есть, или это прекратится, — предупреждает она, желание в ее глазах сияет ярче с каждым словом.

— Ты слишком много времени проводила рядом с Хантером, Шарик, — бормочу я, заложив руки за спину, откидываясь еще дальше назад и позволяя ей взять контроль в свои руки. Снова сжимая ее бедра, я борюсь, чтобы удержать ноги в воде, отчаянно желая перевернуть ее и жестко трахнуть, но дать ей то, что она хочет, гораздо важнее. — Тебе лучше заставить себя кончить на мой член, Иден, — рычу я, уже чувствуя, как мое тело покалывает от ее прикосновений.

Она совершенно обнажена, во всех смыслах этого слова, и я хочу каждую ее часть. Положив одну руку мне на плечо, она просовывает другую себе между ног, и я в полном изумлении смотрю, как она поглаживает свой клитор, покачиваясь напротив меня.

Изо всех сил стараясь удержаться на ногах, я бросаюсь вперед, втягивая ее сосок в рот, и она вскрикивает, ее движения становятся сбивающимися.

— Блядь. Блядь. Блядь. Я… я кончаю. Блядь. ДА. Да, — она задыхается от удовольствия, ее спина выгибается дугой, и я прикусываю ее сосок, когда ее киска сжимает меня, как тиски, и она скачет на мне сильнее, чем когда-либо, погружаясь в свой оргазм.

Покалывание начинается с пальцев на ногах, и я пытаюсь сдержаться, но легчайшая дрожь, исходящая от нее, когда она опускается на мой член, заставляет меня опереться на руки, когда я толкаюсь в нее, мой собственный стон срывается с моих губ.

Когда удовольствие прокатывается по моему телу, я чертыхаюсь, когда, наконец, обнимаю ее, прижимая к себе. Когда кажется, что мы преодолели все волны экстаза, она прижимается ко мне с тихим вздохом на губах, а я медленно откидываюсь назад и позволяю ей лечь мне на грудь.

Я никогда не чувствовал себя ближе к другому человеку, чем сейчас, в этот момент с ней. Она разрушает меня до глубины души наилучшим из возможных способов. Ощущение биения ее сердца рядом с моим почти убаюкивает меня, пока она не наклоняется, чтобы посмотреть мне в глаза.

— И как мы должны привести себя в порядок? — шипит она со смехом, и я качаю головой. Не говоря ни слова, я подтягиваю нас в сидячее положение и прыгаю в воду, заставляя ее вскрикнуть от удивления.

— Все чисто, — нараспев произношу я, и она, закатив глаза, бьет меня по груди, когда я медленно выхожу из ее тела, мгновенно ощущая потерю.

— Тобиас, что ты будешь чувствовать теперь, когда твоя сперма в этом бассейне, готовая оплодотворить любого, кто войдет? — спрашивает она суровым голосом, и я замираю.

— Серьезно? — Спрашиваю я, мое лицо бледнеет, и она со смехом откидывает голову назад. — О, ты подлая сучка, — говорю я с усмешкой, притягивая ее ближе и осыпая поцелуями все ее лицо, пока она одобрительно мычит.

— Спасибо тебе, — бормочет она, откидываясь назад, чтобы встретиться со мной взглядом, и я хмурюсь в замешательстве. — За то, что рассказал мне кое-что личное. За то, что доверился мне, — уточняет она, и мое сердце переполняется.

— Я говорил тебе, что нет ничего такого, чего бы я не сделал для тебя, Шарик. Что бы ни потребовалось, моя главная задача — обеспечить твою безопасность. — Более правдивых слов никогда не слетало с моих уст, и есть другие слова, которые, я знаю, являются правдой, глубоко в моей душе, она еще не готова услышать. Шаг за шагом, и эта девушка будет нашей навсегда.

Двадцатьшесть

КСАВЬЕ

— Пятьдесят пять…пятьдесят шесть… пятьдесят семь…

— Посчитай в своей гребаной голове, Тобиас, — ворчу я. Попытка делать повторения с отягощениями, пока он, блядь, считает вслух свои отжимания, сводит меня с ума, и он это знает. Хантер бежит по беговой дорожке, его наушники надежно закреплены, когда он отгораживается от нас. Мудак.

Мы позаботились о том, чтобы в доме был достаточно большой тренажерный зал, чтобы всем нам было удобно заниматься, но Тобиас по-прежнему смотрит мне прямо в лицо, пока я пытаюсь тренироваться.

Ставя штангу обратно на стойку, я залпом выпиваю воду, пока мелодия Хантера наполняет комнату. Прежде чем он успевает остановить машину и спрыгнуть, я хватаю его телефон и отвечаю в ту же секунду, как вижу, что звонит Райан.

— Что у тебя есть? — Спрашиваю я, слегка задыхаясь, когда подношу телефон к уху и кладу руку на грудь Хантера, когда он приближается, игнорируя его ворчание.

— Мне тоже приятно с тобой поговорить, Ксавье, — отвечает Райан скучающим тоном, и я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Идиот. — Я как раз звонил Хантеру, чтобы держать вас всех в курсе, ребята.

— Тогда продолжай, — резко требую я. У меня сейчас нет времени на любезности. Я хочу знать больше, чтобы лучше контролировать ситуацию. Я ненавижу чувствовать, что мы стоим на месте, и когда мне кажется, что контроль ускользает у меня из рук, я начинаю нервничать и действую гораздо более опрометчиво.

Хантер опускается на мат рядом со мной, толкая Тобиаса на землю и прекращая его отжимания, но даже Тобиас, кажется, больше озабочен телефонным звонком, чем своими упражнениями в данный момент.

— К сожалению, ничего нового в отношении того, кто снабжал девочек наркотиками, но у меня есть кое-какая информация о твоем отце, хочешь что бы я переслал ее вам?

Его слова заставляют меня сделать паузу, и мой взгляд устремляется к парням, которые, должно быть, слышат его, потому что они смотрят на меня широко раскрытыми глазами, их челюсти слегка отвисли.

— Какую информацию? — Наконец отвечаю я, потирая затылок и размышляя, чем, черт возьми, занимался мой отец.

— Я думаю, будет лучше, если я пришлю тебе подробности. Дай мне тридцать минут, и у меня будет для тебя все.

Телефон отключается без какого-либо предупреждения или прощания, именно так мне это нравится. Ненавижу говорить больше, чем нужно, но и ждать тридцать гребаных минут тоже не хочу.

— Как ты думаешь, Ксан, что это может быть? — спрашивает Хантер, забирая у меня свой телефон, и я пожимаю плечами. Как бы мне ни было неприятно это признавать, я понятия не имею.

— Мы узнаем, когда Райан вытащит палец из своей задницы, — усмехаюсь я, хватая свой телефон со скамейки рядом со мной и направляясь к двери.

Если он не может сказать мне сейчас, я могу принять душ, потому что нам скоро нужно идти в школу.

Поднявшись наверх, я захожу в свою комнату и направляюсь прямиком в ванную, включаю душ, чтобы согреться, пока чищу зубы. Мои мысли снова возвращаются к субботе и к тому, какими беззаботными и расслабленными мы все были в Маунт-Джеймс. Было особенным увидеть Иден в совершенно другой обстановке.