Страница 7 из 12
Показатели упали, потянули книзу тренд.
В те года не изучали в школе менеджмент,
Об затылки бестолковых не тесали в школах кол.
Не было уроков в школе, впрочем, как и школ.
Палками народ учили у подножий пирамид.
Стукачей в избытке было, мир на них стоит.
Гонят где толпой баранов вкалывать под мегафон,
Приучают там к обману, портят генофонд.
Клали в глину повсеместно, добавляли пёсий кал,
Так народ, досель чудесный, слишком хитрым стал.
Надзиратель из народа Израиля, приставник
Бьёт своих по хитрой морде, а народец в крик.
Возопили все к вандалу, подняли базар-вокзал:
План повысил царь по валу, а сырья не дал.
Богоизбранный взорвался, касками стучит у касс…
(Так когда-то взбунтовался наш Новочеркасск).
Бунтарей вмиг усмирили, устранили перебой,
До смерти одних забили, а других – в забой.
Делегацию рабочих принял к ночи фараон,
Слушать никого не хочет, дует в свой тромбон:
«Вы ленивы сплошь и праздны, имя ваше – саботаж,
Хуже Энгельса заразы Иегова ваш.
Потому вы говорите: жертву Богу принесём -
Что работать не хотите, морды кирпичом.
Кирпичи свои лепите, чем торчать у алтаря.
Иегове на орбите вы до фонаря.
Нормы с птичьего полёта Богу не пересмотреть,
А соломы и помёта не видать вам впредь.
Как хотите, выполняйте утверждённый свыше план,
А потом объединяйте гегемон всех стран».
Всех встречают близ обочин Моисей и Аарон,
Представителей рабочих выгнал фараон.
Хорошо хоть не пальнули в делегацию вдогон.
Аарон стоит понурый, первый поп Гапон.
Тот, кто на демарш всех двинул, отвечает головой.
Карасём не скрыться в тину, хоть белугой вой.
Бузотёры, словно дети, сопельки стоят жуют,
Хуже Сакко и Ванцетти провалили бунт.
Ропщут люди: «Наказанье мы несём теперь за вас.
Вами двигало тщеславье, а не Божий глас.
Стали мы пред фараоном заговорщиками, впредь
Нам логистики препоны не преодолеть».
Где кредит доверья тает, к мудрецу народ жесток,
С кулаками подступает: Тоже мне, пророк…
(Кто кого убьёт с похмелья, узнаём мы из «Вестей»).
Обращается немедля к Богу Моисей:
«Господи! Почто подвергнул бедствию народ ты свой?
В бой, просил Тебя, за веру пусть идёт другой
В деле убежденья профи, а не дилетант, как я.
Из всех прочих на Голгофу выбрал Ты меня.
Египтянина в деревне я оглоблею убил.
До сих пор ту кровь, наверно, Ты с меня не смыл.
Тем, что в уши мне вложил Ты, я сатрапа пристыдил,
А еврей наш не двужильный ещё пуще взвыл.
Ниже плинтуса стал ползать избранный Тобой народ.
Если так – то, что за польза от моих забот?
Люд в преддверии Исхода чувствует Твои пинки.
Знать, народу неугодны в спину тумаки.
Нас к свободе заставляешь двигаться иных бодрей,
Почему ж не избавляешь от невзгод людей?
Думаешь, в тепле под кровлей скажут, хорошо и тут,
В край, Тобой что уготовлен, вовсе не уйдут?
Тяготы терпеть похода – сытым не велик искус.
Что важней для нас – свобода или хлеба кус?»
Две кометы вниз метнулись, мирозданья тёмный лист
В небесах перечеркнули, и вопрос повис.
(Мир совсем не изменился, в чёрных дырах до сих пор,
И вопрос тот притаился в небе словно вор.
Для народа с огорода, скажет пусть иной борец,
Что важней ему – свобода или огурец?
Демократии бацилла через кожицы надрез
В наши веси просочилась, и пошёл процесс
Возмущаться повсеместно, мебель старую крушить…
Очень важно это действо чем-то завершить.
В рамках древнего обряда как сдержать разгул страстей?
Кто нужней стране – урядник или Моисей?
Про отъезд из хаты с края думать мне, охоты нет.
Что с собою брать, узнаю завтра из газет).
*НОТ – научная организация труда
Глава 6. Иегова уговаривает Моисея
Иегова Моисею говорил про подлеца:
«Что словами Я посею, ты пожнёшь. Египта царь
Не хотел твой слушать идиш, показал тебе на дверь.
Ты воочию увидишь, что с ним сделаю теперь.
К предкам Я твоим являлся не однажды ночью, днём,
Никогда не открывался им в названии своём.
В сновидениях, в экстазах с разным именем не мог
Приходить ко всем Я разом, представлялся просто – Бог.
С Авраамом, с Исааком и с Иаковом завет
Я поставил Зодиаком над Землёй на много лет:
Дать им землю Ханаана, землю странствованья их,
Где паслись у них бараны средь народностей иных.
Всё, где их ступня ступала, Я евреям передам
(А туземцам – по сусалам и похмелье по утрам).
В рабстве держат Египтяне Мой народ три сотни лет.
Слыша крики и стенанья, вспомнил Я про свой обет.
Всем скажи: "Из мест, где влипли, правит где не царь – бандит,
Всех вас выведет с Египта, от ярма освободит
Наш Спаситель. К жизни новой, что не знали до того,
Приведёт нас Иегова. Мы послушаем его".
Мышцею своей простёртой в Палестине дам вам кров.
Я ж единственный, упёртый и сильней иных богов.
Не каким-нибудь, а Богом Сущим буду Я для вас,
А всем прочим – пыль, дорога и что Бог в пути подаст.
От богатых не убудет, сколько нищим ни блажить.
Жить в своей стране как люди право нужно заслужить.
Чтоб не жаться по задворкам, проклинать пустую жизнь,
Мой народ, родных пригорков ты особенно держись.
В синь глядеть под небесами, на родной лежать траве -
Ради этого с отцами положил Я свой завет.
На земле вам той валяться, про которую, подняв
Мою руку, прежде клялся Я о передаче прав
Исааку, Аврааму. Землю ту, где мёд течёт,
Тем, кто род ведёт по маме, Иегова отдаёт.
Передам её в наследство Я с водою ключевой
За одно простое действо – верить в Бога своего».
Моисей пересказал все те слова, но глух народ
К вере, к разуму, но к власти он совсем наоборот.
От невзгод и тягот рабства, от упадка духа, сил
Моисеевская паства разбрелась овец пасти.
Иегова Моисея к фараону снова шлёт.
Пусть продолжит одиссею и с тюрьмы замки собьёт,
Пусть сумеет он, как липу на ветру, склонить царя
И заставит из Египта гнать евреев за моря.
Моисей залез на крышу и взмолился: «Боже мой,
Мой народ меня не слышит, фараон к словам глухой.
Что сатрапу убежденья? Сбросит он меня с моста.
Знаешь Ты, мои с рожденья не обрезаны уста».
(Что хотел сказать, не знаю, с обрезаньем Моисей,
Есть ли в этом связь какая с появлением детей?
Любит женщина ушами. Не обрезаны уста -
Но слова ей не мешают выбрать по сердцу из ста.
Лишь танцорам неумелым смело можно пожелать -