Страница 17 из 51
— Нда… есть такое трехстороннее соглашение, — генерал совсем недавно читал документ, ведь именно поэтому его корпусу морской пехоты пришлось переодеваться, а в качестве поддержки использовать списанные ракетно-пушечные катера и самодельные плавучие батареи, будь они неладны!
— Значит помощи ждать неоткуда? — начальник штаба сделал очевидные выводы.
— Может попробовать пойти на соединение с британцами, тогда противник возможно испугается и не станет затевать решительное сражение? — высказался один из полковников.
— На реке пираты, они или на подходе уничтожат нас пушками, или утопят в реке, — отрицательно покачал головой разведчик, — Помимо больших кораблей там круглосуточно дежурят рыбацкие лодки, небольшая группа еще может проскочить, но даже батальон мы не переправим, тем более у нас нет плавсредств.
— Тогда остается только идти вперед, возможно враг так и не сможет собрать силы для решающей битвы, — Ким Хониль не слишком надеялся на такой исход, но другого варианта у него не было…
* * *
Скоро побережье, хангуки и лайми на последнем этапе могут преподнести неприятный сюрприз, например, бросят раненых и сделают стремительный рывок, а там корейская эскадра. Уповать на помощь контр-адмирала Эссена не стоит, надо закончить дело до того, как морпехи и наемники доберутся до Бохайского моря. Поэтому начинаем активничать, тем не менее штурмовать лагерь или накатывать на колонну пока не собираюсь, слишком много крови прольется, просто поменяли тактику и к постоянным уколам добавили узлы динамической обороны на удобных участках.
Разведка намечает склоны, естественные укрытия, и прочие места, там окапывается рота, батальон, полк, обкладываемся колючей проволокой, минами, в том числе трофейными, в тылу размещаем пушки и минометы, получается небольшой бастион. При приближении врага начинаем бой. У хангуков нет артиллерии, туго с патронами, поэтому на отчаянный штурм они не идут, начинают обход, а там или разъезды Орочонов, или еще один наспех вырытый бастион. Расчет простой, если враг пойдет в атаку и ввяжется в сражение, то получит удары со всех сторон, так что рано или поздно отступит, растягивая и без того длительный поход к морю.
Такая тактика к тому же резко увеличила потери хангуков и «диких гусей» и, как следствие, значительно снизила скорость продвижения, оба отряда фактически откатились назад, так что целый день марша привел к тому, что агрессоры по итогу дня оказались дальше от моря, чем были с утра. Но на этом злоключения противника не заканчиваются, ночью при помощи духов и ментальной сети очень точно бомбим лагерь, но теперь артиллеристы не убегают после первого залпа, врага встречает наша пехота, окопавшаяся ровно так же, как и днем.
При этом у нас достаточно людей, чтобы работать посменно, одни спят, другие воюют, а вот противник вынужден сопротивляться без продыху. К тому же мы легко можем перебрасывать подразделения с берега на берег, создавая локальное преимущество. Хотя пока кочую только я и Духи, ровно, как и в этот раз, первую половину ночи отработал против хангуков, а под утро отправился донимать британских наемников. У последних, надо сказать, все гораздо печальнее, чем у морпехов. «Дикие гуси» изначально менее дисциплинированы, к тому же мотивация у регулярных сил и солдат удачи разная, дело проиграно, поэтому кондотьерам уже не за что погибать, там зреет бун, народ хочет сдаться.
— БАБАХ… БАБАХ… БАБАХ… — мерно лупит батарея гаубиц, сегодня это люди Германа фон Эйхгорна.
Получаю образы от Борзого и Дикого, духи показывают места наибольшей концентрации живой силы противника, данные по ментальной сети уходят наводчикам, так что артиллеристы накрывают пехоту весьма точно. Вечером заранее наметили ориентиры и сектора, «помощник» все это запомнил, теперь просто даю немцам номера квадратов, а профи вбивают в нужные координаты тяжелые бомбы. Противник естественно не сидит на месте, а постоянно меняет диспозицию, по идее в темноте этого достаточно, чтобы уйти из-под обстрела, но не в нашем случае.
Дожидаюсь, когда пехота найдет очередное убежище и передаю новые координаты. Лайми пробовали рассредоточиться, но тогда отдельные неосторожные товарищи становятся жертвами засевших в степи боевиков. Есть у нас специалисты, охотники из Хэджэ, орочоны, люди Хабарова, некоторые, кажется, вообще профессиональные киллеры. В общем ночью мы действуем даже эффективнее чем днем, по крайней мере британцам гораздо страшнее, я еще жути навожу при помощи эфирных созданий, волки рвут души, Дикий с Борзым озорничают, ну и Проныра навострился рисовать разные ужасы…
Глава 9
Капитуляция
Ночка выдалась отчаянная, полковник Читтам, устав от беготни, бросил батальон на штурм артиллерийских позиций, только наемников еще на подходе накрыли минометами, потом «дикие гуси», спотыкаясь в темноте, наталкиваясь на кусты и камни, матерясь и грозно рыча, добрались до минного поля. Пришлось его поневоле деактивировать, телами первой роты, а прорвавшиеся вперед остатки штурмовиков нарвались на кинжальный пулеметный огонь, в общем наступление закончилось, не успев начаться. Командир приказал оттянуться назад, в одной из воронок устроили военный совет.
— БАБАХ… БАБАХ… — бомбардировка не прекращалась ни на секунду, враг боеприпасов не жалел.
— Тра-та-та-та-та, — на переднем крае надрывались крупнокалиберные пулеметы, через такой плотный огонь не прорваться.
— Доложите обстановку, — коротко рявкнул Читтам.
— Третий батальон попытался атаковать позицию вражеской батареи, столкнулись с хорошо укрепленной оборонительной линией, колючая проволока, мины и растяжки на тропинках, уверен, дальше будет только хуже, но, потеряв до роты ранеными и убитыми, мы отступили, — доложил майор.
— Подверглись нападению со стороны кочевников, налетел небольшой отряд, гранатами закидали наши секреты, пулеметным огнем посекли лагерь, — взял слово следующий комбат и эмоционально добавил, — Они как будто видят ночью, идут строго на цель!
— На самом деле противник применяет неизвестную нам систему наведения, мы несколько раз меняли дислокацию пехоты, они невероятно точно определяют наибольшее скопление живой силы и бьют именно туда, такое чувство, что вся земля под нами напичкана датчикам, — сделал выводы начальник штаба, должность обязывала его заниматься аналитикой даже в таких условиях.
— Долго мы не продержимся, личный состав не спит вторые сутки подряд, много раненых, боеприпасы на исходе, — взял слово следующий офицер, — Потери уже сейчас превышают треть, а в отдельных ротах доходят и до пятидесяти процентов, и они растут.
— БАБАХ… БАБАХ… — подтверждая докладывающего, совсем рядом взорвались несколько фугасов.
— Сколько еще до побережья? — без особой надежды уточнил полковник.
— В обычном темпе осталось три дня марша, но за вчерашний день мы не только не приблизились к Бохайскому морю, а даже наоборот удалились от него! — ответил начальник штаба, — Враг поменял тактику, почувствовал оперативное превосходство и все чаще идет на лобовое столкновение, боюсь они готовят генеральное сражение, к которому мы подойдем уставшими, голодными и без боеприпасов.
— Хмм… положение критическое, предлагаю прекратить сопротивление и сдаться, надо спасть жизни людей, — Томас Читтам принял непростое решение, здесь в Манчжурии законы не работают и какова будет судьба пленных известно только богам и туземцам. Учитывая тот погром, который они устроили в начале кампании, месть аборигенов может оказаться весьма суровой…
— Согласен!
— Другого выхода нет!
— В бою нам не выжить, а так есть хоть какой-то шанс, — в сложившихся обстоятельствах наемники решали дело голосованием, но в итоге подтвердили инициативу командира.
Спустя пятнадцать минут «дикие гуси» прекратили стрельбу и с поднятыми руками вышли навстречу противнику…