Дракон под прикрытием

Через полчаса оба вздохнули с облегчением, надежно замуровав погребальную камеру. Правда, мыслей из-за находки прибавилось. Их было столько, что они не держались в голове, а рвались наружу.

– Ты заметил ее руки? – не выдержала Евгения.

– Руки как руки. Только пальцы деформированы. – У Матвея, за свою долгую жизнь успевшего поработать и водителем, и строителем, и полицейским, нервная система стала крепче корабельных канатов. – Перетяжки еще и следы от уколов. Шипастое что-то постоянно трогала.

– Или иглой в них тыкала. – Порывшись у себя в карманах, Евгения вытащила тот самый странный «швейный набор». – А еще я заметила пару ожогов, характерных таких, от утюга.

Матвей на это заявление скептически нахмурился.

– Современные от древних формой не отличаются. Только начинкой, – тут же агрессивно подбоченилась женщина, приготовившись ругаться. – У меня подруга швеей в цеху работала. У нее такие же руки были, понял?!

– Понял, понял. – Матвей лишь ухмыльнулся, наблюдая за возмущенной соседкой.

У Евгении закралось нехорошее подозрение, что ему просто нравится ее злить. Всегда нравилось, гаду! Уровень школьника младших классов – дернуть за косичку и потом бегать по всей школе от разгневанной красотки.

– Паразит. – Желание поругаться поблекло. Женщина вздохнула и еще раз пощупала платье. – И какие выводы мы сделаем из этого открытия? – занудным голосом училки поинтересовалась она. Но ответа дожидаться не стала: – На мне платье той несчастной. Это ее иголки, ножницы и остальные странные штуки. Спрашивается, почему тело там, а платье здесь?

Матвей пожал плечами, но на платье посмотрел неодобрительно, с подозрением. Еще бы. Мигрирующая самостоятельно одежда кого хочешь напугает.

– И почему ты разрисован под дракона? – продолжила перечислять свалившиеся на них загадки Евгения. – У него-то природный узор на чешуе, вроде как у зебр и тигров на шкурах. А тебя кто и зачем расписал?

– Думаешь, кто-то выкрал тебя из нашего мира и переодел, а меня – раздел и раскрасил, как мандалу? Вот попадись мне этот весельчак!

Злобно фыркнув, Матвей огляделся. Но никаких весельчаков поблизости не пряталось, только два трупа.

– Нда, меня переодели в жертву, тебя перекрасили в дракона… – переиначила ту же мысль Евгения и поежилась, – надеюсь, это не означает, что ты должен меня сожрать.

– Нет, что ты! С кем я тогда ругаться буду? – Матвей попытался свести все к шутке, но настроение у соседей заметно подпортилось, а боевой дух выветрился.

– Успокоил! Слушай, а я вроде как проголодалась. – Евгения с удивлением отметила знакомые ощущения в животе.

А ведь всего лишь минут десять-пятнадцать назад она боялась, что вот-вот случится обратный процесс – не поглощения, а изгнания пищи из организма.

– Что ты там про готовый нож говорил? Пару стейков мы из этой туши точно выкроим.

Евгения уверенно направилась к дракону и вдруг резко остановилась, в ужасе уставившись на одну из огромных лап. Ей показалось, что та дернулась…

Глава 5

– Много ты понимаешь, – ворчала Евгения, ловко орудуя выдранной с корнем острой чешуйкой. – Окорок-окорок… Чтоб ты знал, самое мягкое мясо у четвероногих – вырезка. Та группа мышц…

– Выключай училку, – хмыкнул Матвей, наблюдая за стараниями соседки. – Меня интересует не теория, а практика. Слона бы уже съел, начиная с хобота!

– На практике у дракона четыре ноги? Четыре. Стало быть, от коровы он не слишком и отличается. Подумаешь, крылья. Ты огонь натер?

– Мозоли я себе натер… – огрызнулся Матвей, отбрасывая в сторону очередную сломанную палку. – У Клима специальные приспособления были, а не это вот… не пойми что!

– Сырым, конечно, тоже можно съесть, – с сомнением протянула Евгения, рассматривая тоненькие пласты драконьего мяса, нанизанные на сухую палочку.

К мужским капризам ей было не привыкать. Все они одинаково злые, когда голодные. И шутки про путь к сердцу на самом деле – суровая реальность.

За дровами им, рискуя жизнью, пришлось вылезти наружу. Благо толпа драконопоклонников свалила куда подальше, а сухостоя на лесистой горе оказалось предостаточно.

– Но я что-то волнуюсь. Мало ли какие у дракона паразиты?

Клим очень часто шутил, что изгнать из Евгении учительницу невозможно ни отпуском, ни пенсией. Это встроенная функция, не отключаемая.

– О! Идея! – неожиданно подскочив, Матвей быстрым шагом прошелся по пещере, внимательно глядя себе под ноги. Наконец, схватив два круглых камня, он с силой стукнул их друг об друга.

Раздался грохот, оглушающее эхо, яркая вспышка… и довольный смех огнедобытчика.

– Итицкая сила! – возмутилась Евгения, когда у нее перестало звенеть в ушах.

Хорошо хоть зажмурилась почти вовремя. Так, слабые искорки перед глазами мелькали, и все. Ну и от неожиданности едва не уронила импровизированный шашлык обратно в дракона.

– Предупреждать надо! Что это, динамит?

– Кремень! – Матвей с гордым видом повторил процесс, но уже рядом с импровизированным кострищем.

В этот раз Евгения лишь ненадолго отвела взгляд. И заметила, как после удара из несчастных камней посыпался песок, словно по ним кувалдой долбанули.

– Слушай… – Она озадаченно поморгала и осторожно уточнила: – А ты как себя чувствуешь?

– Бодро! – тряхнул головой Матвей, кружа возле костра и обустраивая импровизированную шашлычницу.

– Это я вижу, да. – Евгения осмотрела соседа от босых ног до набедренной повязки и выше. Потом задумчиво потыкала чешуйкой-ножом в разрез на хвосте дракона. – Дай-ка кое-что проверю…

И она попыталась выдрать одну из чешуек рядом с разрезом. С таким же успехом можно было попытаться перевернуть гору: чешуя вросла в шкуру намертво.

Тогда женщина уже готовым «ножом» стала кромсать кожу дракона вбок от прежнего разреза. И опять у нее ничего не вышло.

Даже голод на время притих – настолько сильно Евгению скрутило от любопытства.

– Видишь вон ту каменюку? Сможешь поднять?

– Может, и смогу. Особенно после того, как поем. – Матвей с недовольным видом наблюдал за действиями соседки, одновременно приглядывая за жарящимся мясом.

– Лентяй, – вздохнула Евгения. И принялась нарезать следующую порцию шашлыка.

– Кто б говорил, – насмешливо фыркнул мужчина. – Забирай давай уже готовое. Я сейчас от одного запаха слюной подавлюсь.

В целом обед удался. Правда, копилку со странностями Евгения пополнила необычайной прожорливостью соседа.

Матвей никогда на аппетит не жаловался, но сегодня съел раза в три больше своей обычной порции.

Зато дракона вроде бы совсем и не убавилось. Женщине даже показалось, будто разрез на хвосте стал меньше. Но это наверняка глюки. Типа привидевшегося ей недавно движения лап.

– Хм… интересно, как давно он сдох? – принялась размышлять Евгения, дожевывая последний кусочек вкусного, сочного, чуть солоноватого без всяких приправ мяса. – И как скоро протухнет? Было бы здорово, если бы никогда. Может, у дохлых драконов свойства такие. Антибактериальные.

– Во тебя от сытости в философию потянуло! – поглаживая живот, Матвей разлегся на сене, по привычке собираясь подремать после обеда.

– Какая тут философия, сугубый материализм, – отмахнулась Евгения, устраиваясь рядышком. – Если не испортится, нам этого мяса на пару лет сытой жизни хватит.

– Думаешь, мы тут столько продержимся? – сонно протянул мужчина, позевывая.

– Надейся на лучшее, а жопу готовь к неприятностям, – устроив голову на плече соседа и прикрыв глаза, хмыкнула Евгения.

– Гортензии посадишь у пещеры? – ухмыльнулся Матвей, при этом его рука как бы невзначай оказалась у женщины на талии.

Но, увы. Выспаться им не дали.

– Чертовы драконопоклонники! – ругалась Евгения, вслед за соседом пробираясь через узкий лаз в первую пещеру, а потом и к дыре в горе. – Чего им неймется? Уже ж митинговали сегодня!

Грохот по всей пещере стоял страшный, разговаривать было невозможно. Так что бубнила женщина скорее себе под нос, для души.